Солнечный Песок
Шрифт:
— Вам не кажется, что для этого понадобятся тысячи лет? — с усмешкой сказал зоолог.
— Речь, идёт всего о десятках лет, Рингрин, поверьте моему прогнозу. Неандертальцы восстанут из пепла как вид, и включаться в человеческую цивилизацию, конечно, в силу интеллекта сначала не на равных правах. Они будут шимпанзеподобны, но, впрочем, интеллект их будет не таким уж и слабым. Они смогут заменить человека в некоторых функциях, например, физический труд, который не сможет выполнить никакой робот или автомат, смогут быть музыкантами, садовниками, шофёрами, кем угодно, кроме управленцев! Произойдёт обновление человечества! — де Кристо стоял посреди своего музея рядом со скелетом неизвестного гоминида и страстно размахивал руками.
— То есть АВР и её вкладчикам нужны рабы?
— Они не будут рабами, Рингрин, поймите! Они будут существовать среди людей абсолютно спокойно, пользуясь существующей системой распределения товаров и услуг. Да, они будут невысокого роста, волосаты и прочее, пока не начнут бриться и пользоваться душем. Но ведь и сейчас среди нас живут похожие люди с нижайшими требованиями и слабой мотивацией, работают, размножаются и ничего. А неандертальцы будут проходить специальную ассимиляционную систему воспитания и образования — им с детства будут внушаться базовые принципы нашего современного общества: устные нравственные правила, коллективизм, теория общей пользы. Вспомните, что произошло с австралоидами и индейцами обеих Америк! Два-три поколения и, выдернутые из каменного века, они уже ездят в метро, работают автослесарями и платят налоги.
— Да, они будут платить налоги АВР, а ваша компания будет поставлять их правительствам для работы на урановых рудниках! — с усмешкой высказал Рингрин. — Знаете, в одной из книг русской литературы я читал о том, как один док имплантировал мозг наркомана в овчарку и ничего путного из этого не вышло.
Алехандро чуть нервно расхаживал по залу, выдвигал некоторые ящики столов в поисках каких-то аргументов, и, наконец, нашёл то, что искал. Этим аргументом оказался стеклянный сосуд с жидкостью, внутри волн которого, плавало что-то похожее на эмбрион.
— Я знаком с этой литературной историей, но вы привели её не к месту! Не забывайте также, что АВР – общество акционерное и действует на территории Африканского Союза на основании межправительственных соглашений, — тут Алехандро жестом пригласил зоолога подойти и, взяв обеими руками банку с чем-то жидким внутри, показал её Рингрину. — Надеюсь, это поможет принять вам положительное решение относительно сделки.
Рингрин сделал несколько шагов и взял стеклянную банку из рук микробиолога. Присмотревшись, он заметил в мутной жидкости что-то живое. Им оказался маленький голый человечек с жёлтой кожей, который шевелил короткими руками, его подёрнутые тонкой плёнкой глаза были обращены к зоологу. Подплыв к стенке двухлитровой банки, гомункулус, придерживаясь пальцами за стекло, открыл глаза и посмотрел на Рингрина своими голубыми угольками, его маленький рот слегка шевелил при этом тонкими синими губами.
— Oh, Inferno! — испуганно и громко воскликнул зоолог и выронил сосуд из рук.
Большая банка с хрустальным звоном упала на пол, но не разбилась, а слегка растрескала одну из плиток. Де Кристо моментально нагнулся и поднял, выпавшую из рук поражённого учёного, банку, поставил её на ближайший стол. Гомункулус внутри перевернулся, заплавал сильнее и, наконец, успокоился. Со дна банки поднялась взвесь и медленно оседала на дно, оставляя на внутренних стенках белый налёт.
— Осторожнее, — хмуро заметил Алехандро, — этот прототип в единственном экземпляре! Если бы я не знал, что сосуд выполнен из искусственного алмаза, я никогда не дал бы его вам в руки.
Рингрин стоял, всё ещё находясь в лёгком шоке. По себе он знал, что удивить его новым или внезапно вылезшим животным невозможно, но сейчас де Кристо показал ему нечто совершенно уникальное, необычное и фантастическое.
— Что это было? — выдавил он из себя, наблюдая за движениями маленького пловца.
— Это живой и не игрушечный троп, тайна которого не даёт вам покоя уже несколько дней, — заметил микробиолог.
— Кто это?
— Я назвал их тропами. Это пятая раса. Земноводная ископаемая раса людей. Теоретически их можно назвать «дельфинной» расой, «русалочной» или лемурийской, но это уже не так важно.
— Потрясающе! — Рингрин достиг цели, узнав тайну происхождения тропов, но что делать дальше с этим знанием он не знал. — Сначала вот неандертальцы, затем вот тропы. Алехандро, неужели это действительно тоже люди? Какой у них интеллект, психика? Как вам удалось их воскресить? Есть ли у них жабры?
— Очень много вопросов, Рингрин, — Алехандро де Кристо достал из-под одного стола два табурета и поставил один из них перед зоологом. — Садитесь, разговор будет не короткий.
Зоолог покорно сел, ему предстояло осознать новую информацию, проанализировать её, выработать к ней отношение. Всё это оказалось крайне необычно! За спиной Алехандро, в дальнем углу музея стоял обычный стол с электрочайником и микроволновкой, стояла питьевая вода и печенье. К столовому столу примыкал письменный, на нём лежали дневники и книги. Де Кристо взял пару стаканов, бутылку воды и присел на табурет напротив Рингрина, налил воды.
— Африка — кладбище диких человекоподобных рас, Рингрин, место архаичных племенных битв между гоминидами. Кстати, у меня в кабинете висит картина современного ангольского художника — истребление хищной хвостатой расы. Так вот АВР с самого основания, во главе с моим отцом, взяла курс на исследования в области антропологии и археологии. Интересовали, прежде всего, расы людей. Как известно, за последние полмиллиона лет их было не так уж и мало — нам удалось насчитать около десятка. Одни из них выжили, другие вымерли от разных причин, третьи ассимилировались, мутировали или растворились. Но существовали ещё и четвёртые — те, которые самозаконсервировались. Приняв на вооружение эту гипотезу, мой отец начал их поиск.
— «Ищите и найдёте, ибо всякий ищущий находит», — вставил Рингрин.
— Совершенно верно. Так и произошло! — продолжал де Кристо. — Группе поиска удалось обнаружить как останки разной степени сохранности, так и полностью либо частично сохранившихся представителей рас. После произошедшей серии открытий в генетике, мы приступили к практическим опытам по воскрешению некоторых видов. Удачей закончились не все.
— Такой вопрос. Если предположить, что тропы безобидные и, как вы выразились, травоядные, то, наверное, у них должны быть некие пищевые антагонисты? — вставил зоолог.
— Да, я про них и говорю. Химер и прочих хищных мы оживлять не стали, а вот нейтральным и тем, которые являлись кроманьонцам комплиментарными, дали дорогу в жизнь.
— Почему же вы стали делать из тропов игрушки? И зачем реанимировать неандертальцев с помощью клеток шимпанзе? — спросил Рингрин.
— Я ждал этих вопросов. Отвечаю на них по порядку. Тропы, как я уже упомянул, являются двоякодышащей расой, то есть они могут дышать преимущественно как мы, но также могут некоторое время поглощать кислород, растворённый в пресной воде. Для этого у них имеется специальный орган — аналог жабр, расположенный в виде подкожных клапанов у основания шеи. Есть и много других отличий связанных, прежде всего, с органами чувств, но всё дело в том, что жить естественно среди людей они не могут — слишком много различий в плане психофизиологии. В связи с этим их полноценное существование рядом с нынешней человеческой цивилизацией крайне затруднено. Представьте себе умную форель, и вы поймёте все сложности совместного сосуществования и общения.