Союз нерушимый
Шрифт:
Солдаты были в полном в боевом снаряжении. Длинные шинели и полушубки, шлемы, маски со светящимися глазами, тяжёлая панцирная броня, пояса с подсумками. Некоторые носили боевые экзоскелеты с навешанными на них листами брони и огромными автоматическими пушками. А за пределами Красной площади, пока невидимые, стояли, ожидая своей очереди, джипы, танки, БТР и ещё солдаты - мотострелки, ВДВ, морская пехота - тысячи людей при поддержке десятков единиц техники. Как в далёком сорок первом году эта армада прямо с парада должна будет отправиться на фронт.
Но я знал, что в этот раз система даст сбой - и все эти люди станут врагами, в том числе и моими собственными. Все заражены ядом Разума, который с минуты на минуту прикажет им обратить оружие не против капитализма, а устроить бойню тут, в самом сердце страны советов. Я не знал, что придумал Палыч - визуальным воплощением его плана оказалась лишь сотня роботов из НИИ Робототехники, - но очень надеялся, что у него всё под контролем.
Сотня консервных банок против тысяч отборных советских солдат, обученных и вооружённых по последнему слову техники.
– Здравствуйте, товарищи!
– громко и почти нараспев произнёс министр обороны.
Солдаты отозвались спустя ровно три секунды.
– Здра! Жла! Тащ! Марш! Советск! Союз!
– грянули на всю Москву лужёные глотки. Я увидел, как где-то внизу с дерева вспорхнула перепуганная ворона.
– Поздравляю вас с годовщиной Великой Октябрьской Социалистической Революции!
Снова три секунды.
– Ура-а-а! Ура-а-а! Ура-а-а!
У меня по спине пробежали мурашки, но на этот раз не от холода. Я бывал на подобных парадах: и ноябрьских, и майских, но в этот раз у меня шевелились волосы на загривке - от ужаса. Когда подобная сила на твоей стороне, чувствуешь радость и почти что эйфорию от того, что скоро вся эта орда обрушится на врагов, но сейчас, зная, что скоро эти люди будут стрелять в меня... Я не считал себя пугливым человеком, но по-настоящему боялся встать на пути этой силы. К счастью, теперь я не один - за моей спиной вся мощь Конторы.
Снайпер в чёрной форме и балаклаве шумно выдохнул облачко белого пара. Он оглядывал Красную площадь в оптический прицел, выискивая тех, кто мог бы покуситься на жизнь членов Ставки Верховного Главнокомандования. Четыре человека в пальто и каракулевых шапках сидели на трибуне мавзолея, окружённые многочисленными приближёнными, а пятый - министр обороны - объезжал войска, приветствовал их, получал в ответ порцию неразборчивого рёва и катил дальше. Замёрзшие люди наблюдали за парадом из окон ГУМа и со зрительских трибун, которых я пока не видел, поскольку мешала кремлёвская стена.
Мы со снайпером сидели на вершине восстановленной Спасской башни. Я сам напросился сюда, сказав, что намерен проследить за парадом, но, на самом деле, поступил так из обычного любопытства - очень уж хотелось заглянуть за Кремлёвскую стену. Палыч снова включил меня в состав отдела, оформив документы так, будто я был новым сотрудником - новым майором Ивановым, только что выбравшимся из пробирки. Когда шеф знакомил меня с обновлённым составом отдела, хотелось кричать. Те же люди, те же лица, те же привычки, те же личности. Но - не те, что раньше. Другие. "Восстановленные".
Позади меня снег падал пушистым покрывалом на многочисленные строения Кремля. Выбитые окна, рухнувшие стены. После войны мешанину стекла и битого камня разгребли на несколько выдающихся куч, нагнали строительной техники и собрались восстанавливать былое великолепие, но на стройплощадке началась форменная чертовщина. Вначале земля провалилась под вагончиками, в которых жили строители. По счастью, это произошло в рабочее время и никто не пострадал, но знак был нехороший, тем более, что вагончики эти упали, судя по слухам, так глубоко, что их не смогли оттуда достать даже подъемным краном.
Потом упавшая бетонная плита убила трёх рабочих. После этого ни с того ни с сего взорвались баллоны с пропаном. Контора рыла носом землю, видя в этом происки диверсантов и вредителей, навсякий пожарный расстреляла трёх попавшихся под руку прорабов с неправильным прошлым, но происшествия продолжались. А затем в Москве заговорили, что кто-то по ночам видел призраки похороненных в Кремлёвской стене партийных бонз, включая ни много ни мало, а самого Сталина.
В итоге то ли из-за этих случаев, то ли из-за того, что начали строить Дворец Советов, на восстановление Кремлёвского комплекса плюнули и ограничились косметическим ремонтом наружной части стены и реконструкцией Красной площади.
За несколько минут, проведённых на вершине Спасской башни, я досконально осмотрел территорию Кремля в бинокль и остался совершенно разочарован. Развалины - они и есть развалины. Пустые окна, горы щебня, ржавые вагончики, разобранный подъёмный кран, ямы и руины зданий покрупнее - кремлёвского дворца, например. Более-менее я узнавал лишь наспех выкрашенную в белый цвет колокольню Ивана Великого, с временного купола которого облезла позолота.
А тем временем парад начался. Прошли первые коробки: громыхавшие сталью сапоги втаптывали белоснежный снег в древнюю брусчатку. Проходя мимо мавзолея, солдаты выполняли равнение направо и прикладывали ладонь к виску. Диктор, копируя интонации Левитана, громко объявлял проходившие части и кратко рассказывал об их боевом пути.
– В парадном строю идут бойцы пятьсот седьмой, орденов Ленина и Октябрьской Революции, мотострелковой дивизии! В ходе Величайшей Отечественной Войны бойцы дивизии защищали Москву, били НАТО на Волховском и Западном фронтах, освобождали Прибалтику и Калининград!
Снайпер напряжённо вглядывался в лица зрителей, а я смотрел на членов Ставки на трибунах: "Какие же они старые", - думал я с горечью. Сморщенные коричневые лица, скособоченные фигуры. У Черновцова - главного по партийной линии - явно что-то не так с головой, его поддерживают специально обученные офицеры.
Да, скорее всего, по такому случаю первых лиц Союза заменили клонами, а настоящие сейчас сидят в каком-нибудь бункере, заполненном самыми проверенными людьми, трясясь и ожидая, когда буря пройдёт. Но пару раз мне доводилось видеть настоящих членов Ставки - и картина не особо отличалась. Та же старость и усталость, тот же впавший в маразм Черновцов, которому давно не дают произносить речи, опасаясь, что он наговорит бреда.
Однако за спинами старых и заслуженных деятелей - этих зубров уходящей эпохи - стоят молодые волки. Да, пока что они скрываются за спинками чужих тронов и практически неизвестны, но именно в их руках сосредоточена настоящая власть. Они выполняют всю реальную работу. Они - люди дела. И если старые товарищи из Ставки думают, что управляют ими, то глубоко заблуждаются: молодое поколение руководителей уже стало незаменимым. Убрать их - значит разрушить весь Союз к чёртовой матери.