Спящие боги
Шрифт:
На одном из коротких привалов, все ж спросил у подвернувшегося землянина:
— А что с Гробом Весны?
Землянин — обветренный и сильно загоревший, уже почти не отличающийся от коренных жителей планеты, ответил:
— Мужиков «разбойников» словами припугнули, да добавили — если сами Гроб вернут, будет им царская милость. Они, дурни, и поверили. Утром принесли, а им и объявили «милость»: вместе смерти долгой — смерть быстрая. Ну, и порубили всем головы. Я, знаешь, уже ко всем этим зверствам привык — будто век средь них рос…
Творимир нахмурился, хотел отойти, но землянин перехватил его за рукав, и зашипел на ухо:
— …Теперь ясно, почему Царь нас сразу в темницу не упек. Он из всего этого выгоду собирается поиметь. Знаешь, какую?
— Нет… — устало вздохнул Творимир.
— А такую: хочет в Ясли Богов с нами пройти, да обрести божественную, вечную жизнь. Прежде были какие-то смельчаки — пытались туда пробраться — всех смерть забрала. Ну, а с нами, Царь откуда-то это знает — будет ему удача.
— …Бог с ним. — вздохнул Творимир и добавил. — А мы-то что ищем?
— Как, что? — искренне изумился землянин. — Ясли Богов, конечно…
— А зачем они нам?
— Так ведь…
— Когда была атмосферная станция, цель ясна: остановить процессы, разрушающие нашу технику. Тогда мы еще надеялись основать колонию… А теперь? Связь с Землей навсегда утеряна — сам Бриген Марк говорил это. Мы навсегда здесь. Никакой техники больше нет, и не будет. Так зачем нам останавливать некие естественные здесь процессы?..
— Затем, чтобы… — быстро начал землянин, однако осекся.
— Не знаешь — так я скажу. Нам просто больше нечего делать. От Царя не убежишь. Он нас использует, и, пока что — кормит, поит. А, когда получит выгоду, о которой ты только что сказал — нас кокнет.
— Но…
— Ни к чему себя обманывать. Все мы земляне, во главе с Бригеном, храбримся. Но ведь мы в темнице, и мы — смертники.
Ни Творимиру, ни Володу-живописцу, не доводилось видеть гор. Ну, разве что на отображениях. Творимиру — в стереотелевизоре, а Володу — на фресках. Но ни стереотелевизор, ни фрески не передавали холодного, беспредельно спокойного величия исполинов. День ото дня они росли, белыми вершинами попирали небо. Все чаще срывались порывы прохладного ветра. Местность повышалась, и все чаще разрывали ее каменные холмы…
…Они скакали вдоль русла прыгучей, пенистой, стремительной реки — река с мрачным задором ревела, и иногда металась в людей клочьями холодной и чистой пены — словно приглашала вступить в поединок. Но они не принимали этого вызова — сила была явно на стороне реки.
Горы заполонили половину небосклона, и немыслимым казалось пройти среди этого нагромождения пиков…
На очередном закате впереди забрезжили огоньки селения. Домишки были маленькие, словно бы сжавшиеся в испуге, перед громадами гор. Зато встретившие их люди все как на подбор были стройными, высокими. И говор был смелый, не то что у запуганных, вечно трясущихся крестьян. Каждый день сталкивались они со смертными опасностями, Царь был одной из таких опасностей — не более того.
Тем не менее, народ этот был в подчинении, и они кланялись, приглашали разделить кров. Мест в домишках хватило только для знати, остальные разместились под яркими звездами. Творимир, Бриген Марк и еще несколько землян попали в дом, где принимали Царя.
Тирану подносили местные кушанья: сыр, молоко, шашлык. Он отмахнулся — крикнул, чтобы несли вино.
И за вином завязался разговор. Глава этого селения: седой старец с крючковатым носом, с сильным телом, и ясными как небо глазами, внимательно выслушал царя, ничем не выразил своего удивления, хотя дело, конечно, было исключительное.
Старец отпил молока, и спокойным голосом проговорил:
— Подходы к Яслям сторожит ОН. Никто не осмелится упрекнуть нас в трусости, но встреча с НИМ — это хуже чем смерть…
— Есть много вещей худших, чем смерть. — скривил зубы Царь.
— Вы, ваше Величество, выслушайте меня. Никто из живущих не управиться с НИМ. Он поглотит вас в свою плоть, и век будет носить. Раз ОН подходил к нашему селению. К счастью, Река остановила его. Одна девочка стояла на берегу. Волосы ее поседели, она лишилась рассудка и бросилась в воды.
— Мы пройдем…
— Ну, мне вас не переубедить.
— Мне нужны проводники.
— Что же — ваша Царская воля. На три перехода дневных они с вами пойдут. В конце каждого из этих переходов вас ждет ночной приют. Это каменные дома, внутри которых развешены магические колокольчики. Колокольчики могут остановить ЕГО. Но не думайте, брать колокольчики с собой — на открытом воздухе они бессильны, а пещеру вы вряд ли найдете. Дальше этих трех переходов с вами никто не пойдет. Можете грозить смертью, пытками — все это ничто перед страхом встретиться с НИМ.
Царь сжал губы, глаза его по вороньему почернели, кулаки сжались — кажется, сейчас крикнет, учинить расправу. Но нет — не крикнул, сдержался…
Творимиру стало душно, и он быстро вышел. Яркие, безжалостно холодные звезды, серебром перекрывали половину неба, на другой половине чернели горы. Творимир шел, глядя вверх…
И вдруг среди звезд мелькнул силуэт, он узнал — то была дева-птица.
— Эй! — крикнул Творимир. — Ну, давай, спустись ко мне. Я слишком долго ждал, и испытал немало… Расскажи все! Я готов выслушать! Или я еще недостаточно страдал
Рядом грубо рванул окрик:
— Эй, куда?!.. Один в горы собрался?!
От неожиданности Творимир вздрогнул, огляделся. Оказывается, он подошел к краю горского селения, и здесь, у маленького, скрытного костерка грелись поставленные на караул воины. Творимир испытал сильное раздражение, и даже кулаки сжал. Сказал громко, грубо:
— А вам какое дело, а?! Вечно за мной следите, да?! Куда хочу, туда и иду! Я свободный человек! Свободный! — и еще несколько раз повторил про себя «свободный», потому что чувствовал себя как никогда "несвободным".