Степная полоса Азиатской части СССР в скифо-сарматское время
Шрифт:
Исследования советского времени начались с 20-х годов нашего века и сразу же на качественно ином уровне: их проводили профессионалы-археологи. С.И. Руденко и его сотрудники исследовали серию малых курганов и несколько могильников на Алтае и близ Бийска (М.П. Грязнов, А.Н. Глухов, М.Н. Комарова, А.В. Адрианов). М.П. Грязнов в 1927 и 1929 гг. раскопал царские курганы Шибе и Пазырык I, а в 1925 г. произвел обследование берегов р. Обь от Бийска до Барнаула и открыл серию памятников оседлого населения скифского времени. Опираясь на опыт классификации минусинских древностей, созданной С.А. Теплоуховым, и появившиеся новые материалы, М.П. Грязнов предложил свою хронологическую классификацию памятников Алтая и приалтайской равнины (Грязнов М.П., 1930).
Значительными были археологические исследования на Алтае С.В. Киселева и Л.А. Евтюховой в 1934–1937 гг. Они раскопали в нескольких пунктах курганы второй половины I тысячелетия до н. э., в том числе богатый Каракольский курган, курганы в Куроте, Курае и Туэкте на Алтае, а также Быстрянский могильник на р. Катунь в Приалтайской равнине (Киселев
Итоги всех работ довоенного периода изложены в трудах М.П. Грязнова и С.В. Киселева. В работе, посвященной исследованию материалов Пазырыкского I кургана. М.П. Грязнов (1941) дал описание памятников и детальный анализ культуры ранних кочевников Алтая (развитие техники, хозяйство, быт, социальный строй и искусство). С.В. Киселев (1949; 1951) подробно описал другие группы памятников, не рассмотренных М.П. Грязновым, и провел анализ культуры скифо-сарматского времени на Алтае преимущественно в аспекте ее происхождения, связей с культурами других регионов и с основными историческими событиями в Евразии.
В послевоенные годы характер работ несколько изменился. С 1946 г. в течение ряда лет С.И. Руденко вел систематические раскопки четырех царских курганов в Пазырыке, двух курганов — в Туэкте и двух — в Башадаре (Руденко С.И., 1953; 1960). Погребальные сооружения этих курганов находились в слое вечной мерзлоты. Раскопки дали совершенно исключительный материал, с небывалой полнотой освещающий все стороны жизни кочевников скифского времени. По поручению С.И. Руденко были доследованы раскопанные ранее В.В. Радловым Катандинский и Берельский царские курганы (Гаврилова А.А., 1957; Сорокин С.С., 1962; 1969б).
С начала 50-х годов для уточнения возраста больших алтайских курганов начинают привлекаться методы естественных наук. Радиоуглеродные даты окончательно подтвердили «скифский» возраст этих памятников (Бутомо С.В., 1963, с. 26). Дендрохронологические исследования помогли с точностью до одного года установить очередность сооружения пяти Пазырыкских и Туэктинского I курганов (Замоторин И.М., 1959; 1963; Захариева Е.И., 1974; Марсадолов Л.С., 1981в.). Учитывая дендрохронологические и радиоуглеродные данные, а также археологические аналогии из Северного Причерноморья, Китая и Передней Азии, С.И. Руденко датировал ряд курганов Алтая, в том числе все царские, с точностью, близкой к полувеку. Он считал, что все исследованные на Алтае памятники периода раннего железа относятся к скифскому времени в рамках второй половины VII — начала III в. до н. э. На Алтае не обнаружены археологические памятники моложе III в. до н. э… в культурном отношении примыкающие к курганам с каменной наброской (т. е. пазырыкского типа. — Ред.). Поэтому, полагал С.И. Руденко, вероятнее всего, военные события, связанные с продвижением хунну на запад, начавшиеся на рубеже III–II вв. до н. э., побудили скотоводов Алтая откочевать в Восточный Казахстан или в западносибирские степи (Руденко С.И., 1960, с. 335, 336, 341).
С 1946 г. начались систематические раскопки комплекса археологических памятников на Ближних Елбанах близ с. Большая Речка на Оби. Здесь были исследованы остатки поселений, могильники и литейная мастерская оседлого населения эпохи ранних кочевников. Памятники эти отнесены к большереченской культуре, которую автор раскопок М.П. Грязнов разделил на три последовательных этапа: большереченский (VII–VI вв. до н. э.), бийский (V–III вв. до н. э.) и березовский (II–I вв. до н. э.), синхронных трем соответствующим этапам на Алтае (Грязнов М.П., 1956а, с. 44–98). В 1954 г. он раскопал 10 курганов бийского этапа близ с. Ордынское ниже по Оби (Завитухина М.П., 1968а).
Так Алтай и прилегающие к нему степи Верхнего Приобья скифского времени стали относительно хорошо изученным регионом, который все более привлекал к себе внимание исследователей скифских культур.
С начала 60-х годов исследования на Алтае приняли широкий размах. С.С. Сорокин (1966а; 1966б; 1974) произвел раскопки в южных и западных районах Алтая (могильники Курту, Коксу, Катон, Копай); А.М. Кулемзин (1970) — в восточном Алтае; Д.Г. Савинов (1972; 1973; 1974; 1975; 1978) — в Сайлюгемской степи, где им был найден также оленный камень (могильник Узунтал). С конца 60-х годов Н.Л. Членова (1970; 1971в) начинает исследования на Оби (Суртайский могильник). В.Д. Кубарев (1976; 1977; 1978; 1979; 1980а; 1980б; 1981) ведет систематические раскопки в юго-восточном Алтае. Им вскрыты курганы пазырыкского и шибинского этапов с хорошо сохранившимися высокохудожественными деревянными изделиями, а также открыта большая серия оленных камней (могильники Уландрык и Бар-Бугазы; карта 8).
Карта 8. Памятники ранних
а — большие курганы, исследованные археологами; б — большие курганы, ограбленные «бугровщиками»; в — малые курганы, исследованные археологами; г — поселения; д — каменные изваяния (оленные камни); е — наскальные изображения; ж — горные хребты; названия больших курганов даны на карте.
1 — Вавилонка; 2 — Измайловка; 3 — Жартас; 4 — Остриково; 5 — Тамураши; 6 — Ушбиик; 7 — Ашутас-Булак; 8 — Эйген-Булак; 9 — Усть-Буконь; 10 — Кызыл-Ту (Кзылту); 11 — Славянка; 12 — Баты; 13 — Кула-Журга; 14 — Канай; 15 — Чистый Яр; 16 — Юпитер; 17 — Мало-Красноярка; 18 — Бараш; 19 — Пчела; 20 — Усть-Бухтарма; 21 — Майэмир; 22 — Солонечный Белок; 23 — Большие Скалы; 24 — Копай; 25 — Катоп-Карагай (Катонский); 26 — Черновое; 27 — Курту; 28 — Усленка; 29 — Кырлык; 30 — Сары-Боба; 31 — Яконур; 32 — Черный Ануй; 33 — Семисарт; 34 — Нижний Тюмечин; 35 — Бара-Коба; 36 — Таалай; 37 — Бичикту-Бом (Дьяны-Дьел); 38 — Каракол; 39 — Курота; 40 — Койбашка; 41 — Горно-Алтайск (ул. Алферовская); 42 — Усть-Куюм; 43 — Кара-Тенеш; 44 — Кызык-Телань; 45 — Большой Еломан; 46 — Тургунда и Ак-Кем; 47 — Адыр-Кан; 48 — Белый Бом; 49 — Аргут; 50 — Коксу I; 51 — Кумуртук; 52 — Балыктыюль; 53 — Арагол; 54 — Ала-Гаил; 55 — Боротал; 56 — Курай; 57 — Чичке; 58 — Тётё; 59 — Кызыл-Джар; 60 — Талдура; 61 — Чаганка; 62 — Елангаш; 63 — Мухор-Тархата; 64 — Узунтал; 65 — Кара-Дюргун; 66 — Барбургазы; 67 — Юстыд; 68 — Ташанта; 69 — Бураты; 70 — Уландрык.
В последние годы среди многих других памятников в горных районах Алтая раскопаны курганы и могильники скифского времени (Погожева А.П., 1978; 1981; Могильников В.А., Куйбышев А.В., Суразаков А.С., 1978; 1979; 1981; Могильников В.А., Суразаков А.С., 1980; Владимиров В.Н., Глоба Г.Д., 1981; Марсадолов Л.С., 1981б; Могильников В.А., 1983а; 1983б), ведутся исследования в алтайской степи и на верхней Оби (Могильников В.А., 1972; Медникова Э.М., Могильников В.А., Уманский А.П., Шемякина А.С., Сергин В.Д., 1975; Куйбышев А.В., Медникова Э.М., Могильников В.А., Неверов С.В., Суразаков А.С., Уманский А.П., 1977; Кирюшин Ю.Ф., 1979; 1980; Кунгуров А.Л., 1980, 1981; Троицкая Т.Н., 1981). Но материалы этих раскопок полностью еще не опубликованы и пока не могут быть использованы в достаточной мере.
Алтай и прилегающие к нему с севера Алейская степь и лесостепная Обь в скифо-сарматское время были тесно связаны. Можно предполагать, что на севере по долинам рек и по берегам степных озер располагались поселения оседлых и полуоседлых групп населения, а на юге, в горных долинах, находились зимовки кочевников, кочевые маршруты которых летом выходили за пределы гор в Алейскую, а возможно, и в Кулундинскую степи. Кочевое и оседлое население двух смежных, экологически различных районов находилось в постоянном взаимодействии, характер которого, как увидим ниже, со временем менялся.