Стивен Эриксон Падение Света
Шрифт:
Ведун Реш не спеша откинулся на спинку кресла. Поднес к лицу покрытые шрамами руки.
Финарра откашлялась.
– Полагаю, Кепло Дрим все еще ждет во дворе, ведун. Если делать это сегодня, то поскорее.
Не сразу грузный мужчина вздрогнул и встал на ноги. Глядя на Ее Милость, произнес: - Капитан...
– У меня больше нет чина, - оборвала его Финарра.
– Будут выжившие. Должны быть выжившие. Вы им нужны.
– У них есть Калат Хастейн.
– Не сочтет ли он вас благословением, не облегчится ли его печаль?
Горечь затопила
– Ведун, война проиграна. Урусандер победил. Харкенас откроет пред ним ворота. Мы, Хранители... да, мы никогда не были важны. Патрулировали вокруг Витра. Что важнее, - продолжала она, - именно мы привели Т'рисс в королевство. Давайте считать нашу гибель достойным воздаянием за беззаботность.
Он отвернулся от Шекканто.
– Не вернетесь к Калату Хастейну?
– Не вижу смысла. Витр остается. Он не прекратит попытки нападений. Калат начнет снова. Но я - нет.
– Мы здесь не отвергаем вас, - заверил Реш.
– Однако прошу понять. Кепло уже не прежний. Друг стал для меня непонятен. Он говорит, что будет сопровождать меня в Харкенас, к Терондаю и, возможно, пред очи Матери Тьмы.
– Он помешкал.
– Я боюсь этой встречи.
– Так откажите ему, - сказала она.
– Терондай подождет. У вас есть другие заботы.
– Скеленал готов созвать всех братьев и сестер. Он говорит, что нужно готовиться к войне. Но нам нечего защищать, нет смысла для битвы, кроме жалкого пафоса мести.
– Он покачал головой.
– Дети мертвы. Леса выгорели. Если и был у нас авторитет перед отрицателями, он порушен. Мы не защищали их. Да, мы ничего не сделали.
Старые аргументы. Финарра слышала их слишком много раз.
– Вот таким образом, ведун, процветает зло, так оправдывают ужасные деяния. Мертвые мертвы, пожары давно погасли, кровь скрылась под почвой, обогатив ее. Любое действие, если на него нет ответа, возражения, породит следующее, и в конце стоит торжествующее зло.
– Вы не заметили, что мы слабы?
– взвился Реш, судорожно комкая руки.
– Зачем сражаться ради этих Анди, если наш бог убит рукой Матери? Преобразились обе стороны, мы отделены, мы третья сторона - и мы никто.
Она отвела глаза, ощутив некое отвращение. Разочарование отращивало когти, желание нанести удар усиливалось день за днем.
– Кепло Дрим вполне может предпринять покушение на Мать Тьму. Но в этот раз там не будет Первого Сына, чтобы встать на пути вашего друга.
– Там Драконус.
Она испытующе поглядела на него.
– Смею думать, ненадолго.
– В конец концов Мать может отвергнуть Урусандера. Отвергнуть все, что от нее требуют. Она ведь богиня. Не находите ли, что для такого вознесения требуется сила? Неужели она лишилась воли? Независимости? Она беспомощна, разум ее глух к бесконечному рокоту молитв, жадных желаний и смиренных просьб?
Глаза Финарры сузились.
– Считаете, будто ваша вера оскопила бога, так? Вы сделали бога неспособным защитить себя. Беспомощным.
– Вера свойственна разуму смертных, - сказал Реш.
–
– И теперь вас терзает чувство вины, вы сокрушены самообвинениями? Не думала, что жалость к себе можно счесть священной но, похоже, вы легко управились, ведун, и сделали жалкие рыдания родом ритуальных возлияний. Какова же будет ваша жертва? Ах да, вы сами.
Он фыркнул: - Сказала женщина, растоптавшая свой офицерский чин. Заявившая, будто Калату Хастейну она не нужна.
Лишь через миг Финарра ухитрилась неловко пожать плечами.
– Мы найдем утешение в обществе друг друга.
Реш отвернулся. И вздохнул: - Я не могу держать Кепло на поводке. Неужели придется устроить очередное преступление в присутствии Матери?
– Он ваш друг, но не мой.
– Был. Теперь я не уверен.
– Он встретил ее взор.
– Хотите противостать измене? Будете защищать Мать Тьму с мечом в руке?
– Против двенадцати зверей? Смерть будет быстрой.
– Тогда зачем противитесь моему желанию отослать вас?
– Я еду в Харкенас, ведун. В компании или одна.
– Чего вы там ищете?
Она промолчала. Правда в том, что ответа у нее нет. Но она ощущала себя связанной с судьбой трясов, как лист, попавший в кучу листьев или силой собственной тяжести увлеченный в поток. Однако... что там ниже по течению, остается непонятным. Реш ищет цель для братьев и сестер, верит, будто найдет знание, изучая Терондай.
А Кепло Дрим, запятнанный кровью и молчащий целыми днями? Жестокое обещание блестит в глазах. Этот мужчина ныне с легкостью скалит клыки. Лишь глупец не ощутит страха перед тем, что вселилось в него.
– Волшебство, - оборвал Реш ее мысли, - нынче льется кровью из смертельной раны. Если не стать осторожными, капитан, Куральд Галайн утонет в этом потоке.
– Так используйте его, ведун. Используйте, если можете.
– Опасное предложение.
– Вы что, дитя?
– возмутилась она.
– Не знаете, как ограничивать себя?
– Дитя?
– Казалось, он обдумывает слово, не заметив, что сказано оно тоном вызова.
– Да, думаю, да. Все мы ныне дети, запертые в небольшой комнате, а в середине стоит сундук с ножами.
Вдруг продрогнув, Финарра Стоун отвернулась, забирая перчатки и плащ со скамьи у дверей.
– Просто останетесь здесь? Лишь я буду сопровождать Кепло?
Они вздрогнули от внезапного, резкого кашля Шекканто. Сиделка, почти задремавшая у постели, склонилась, не давая старухе упасть. Содрогнувшись от прикосновения монахини, Шекканто произнесла: - Королевская кровь истончилась, но я все же чую ее вкус. Дозорный иссыхает в одиночестве, принц, мечтающий о сестре. Она ощутит клинок в руках и встанет в сумерках дня, и потому наречена будет Полутьмой. Не монах, не монахиня, но они нашей крови. Трясам нужна королева. На Берегу... Королева...
– Глаза широко раскрылись, она замерла в руках монахини.
– Ох, благослови меня! Наши дети не заслужили такого!