Столконовение цивилизаций: крестовые походы, джихад и современность
Шрифт:
К концу декабря 1965 года более 70000 имен было стерто из полицейских списков; более 100 000 членов КП И не пострадали, но в то же время более 40 000 ждали казни. Не удовлетворенный размахом убийств, Сухарто послал своего любимого головореза, Сарво Эдхи, с отборными частями коммандос довести дело до конца. Что тот и сделал. К концу января 1966 года весь остров был полностью очищен. Население более чем дюжины балийских деревень сократилось наполовину в течение трехмесячного периода, а в Вашингтоне или Канберре не было никаких протестов. Руководители разведки в Вашингтоне и в Лондоне без сомнения поздравляли себя с хорошо сделанной работой. Повсюду в Европе царила тишина по этому поводу. Но Питер Д. Скотт — канадский дипломат, ученый и поэт — предупреждал о распространении «ветра убийств» в своем произведении «На пути в Джакарту: поэма о терроре»:
НоХарактерной особенностью этих убийств было то, что в основном они происходили в сельских местностях. Города были значительно более безопасными для жизни. В городе вы могли попасть в тюрьму, возможно, вас станут пытать, но вас не убьют. Это помогает объяснить, почему «Ансор», молодежная организация, связанная с «Нахдлатул Улама», сыграла в этих событиях такую важную роль, особенно после того, как «Нахдлатул Улама» стала партией традиционалистского ислама, преобладающего в деревнях на Яве. Это также объясняет, почему сторонники модернизации, особенно в городах, играли гораздо менее заметную роль, хотя сегодня именно из их рядов сегодня выходят экстремисты. «Ветер убийств» вернулся на Бали, чтобы отомстить.
Люди, обвиняемые в организации взрывов в двух барах на Бали 12 октября 2002 года, в результате которых погибло 183 человека, из которых 53 были австралийцами, являются членами местной исламистской организации, но, вопреки истерическим воплям Чейни, Буша и Рамсфилда в Вашингтоне, не имеют никаких серьезных связей с «Аль-Каидой». Несмотря на сильное давление Вашингтона и Канберры, упрямый генерал Мангку Пастики, шеф полиции Бали, возглавлявший расследование, изначально отказывался допустить, что в данном случае существует связь с «Аль-Каидой». Готовя репортаж с места происшествия, Бенедикт Андерсон сказал: «Находясь на Индонезии после взрывов на Бали 12 октября, можно узнать, что никто в частном разговоре и очень мало кто в официальной прессе принимает доктрину Вашингтона о том, что этот террористический акт спланирован «Аль-Каидой» [196] .
196
Неопубликованная речь в Бангкоке, декабрь 2002 года.
Это не останавливало западные СМИ, которые продолжали настаивать на причастности к теракту на Бали «Аль-Каиды», в доказательство цитировались отчеты ФБР. Гораздо больше такого рода доказательств пришло из иного источника. «Здесь масса островов, — сказал бригадный генерал Джон Роса, заместитель директора по военным операциям генштаба США. — Есть ли здесь спокойные места, где можно было бы скрыться? Держу пари, что есть». Если это правда, неужели «Аль-Каида» с охотой стала бы привлекать внимание мировой общественности к этому месту? В конце концов, их лидер Усама бен Ладен все еще в розыске, и ФБР мечтает найти его живым или мертвым.
После падения Сухарто в западной прессе мало говорилось об Индонезии. И только трагедия, связанная с унесенными жизнями белых людей, снова вывела страну на первый план в мировых новостях, однако характер новостей если не удивлял, то причинял боль. Дело было в том, что с 1998 года многие индонезийцы подвергались насилию, сходному с событиями 1965 года и вторжением в Восточный Тимор. Христианские и мусульманские экстремисты превратили молуккский город Амбон в пепелище, вызвав в памяти события в Бейруте, Грозном и Рамалле. На Борнео происходили столкновения между местными уроженцами дайяками и иммигрантами с острова Мадуре, при чем дайяков, преимущественно мусульман, поддерживали армейские части. Гражданская война началась на Суматре, в провинции Ачех, она длилась 26 лет и принесла большие человеческие жертвы и материальный ущерб. Различные группировки внутри армии были замешаны в финансировании, обучении и вооружении некоторых частных армий, которые в данный момент действуют в различных
Сама индонезийская армия за много лет усовершенствовала способы пыток и убийств и была занята зверствами в Западном Папуа, сражаясь против крошечной освободительной организации, которая стремилась защитить свою страну от мародеров различных национальностей. В данном контексте взрывы на Бали вовсе не загадка. Они прекрасно вписываются в местный контекст.
Однако пиратство и гангстерство не ограничивались лишь Индонезией. 25 ноября 2002 года «Аустралиан дейли эйдж» опубликовала статью Мэттью Мура под заголовком «Связи “Аль-Каиды” с взрывами на Бали установлены». В Индонезии руководитель полиции Генерал Пастика продолжал относиться с пренебрежением к этому и ему подобным репортажам. У него были люди. Они принадлежали «Джемаах Исламия» («Партия ислама»), созданной по модели пакистанской «Джамаат-э-Ислами». Ведущее духовное лицо «Джемаах Исламия» Абу Бакр Баазир был вдохновлен основателем «Джамаат-э-Ислами» Мауланой Маудуди. Но в то время как «Джамаат-э-Ислами» в Пакистане аккуратно отмежевалась от откровенных террористических групп, ее индонезийская копия была гораздо менее разборчива. Ее члены взяли на себя ответственность за взрывы церквей и некоторые других террористические акты. Вполне возможно, что они имели некие связи с представителями «Аль-Каиды». В последней информации от индонезийских властей называлось имя местного священника Ханбали, находящегося в розыске за различные преступления, в том числе подозреваемого в организации взрывов на Бали. Откуда он получал деньги? Как обычно, в мире насилия и грязных денег ничего не ясно.
Индонезия долгое время удерживалась от наиболее жестоких конфессиональных конфликтов, которые были характерны для всех религий, исповедовавшихся в данном регионе. Очень вероятно, что террористические акты «Джемаах Исламия» были вызваны различными причинами, например протестами против использования Бали для секс-туризма. Что могло действительно пострадать в результате таких действий, так это экономика острова, ибо более половины доходов Бали составляют доходы от туризма. Здесь есть дешевые и уютные номера, где можно переночевать и позавтракать, а есть и пятизвездочные гостиницы с номерами стоимостью 3000 долларов в сутки, предлагающие индивидуальные бассейны для каждого гостя и принимающие таких знаменитостей, как Мик Джаггер и Барбра Стрейзанд. Туристический имидж острова как мирного райского уголка никогда не соответствовал действительности, а теперь и вовсе был разбит вдребезги. Мотивы террористов остаются тайной, но ничто пока не указывает на их желание наказать Австралию. Пока обвиненные в связях с «Аль-Каидой» и терроризмом бунтовали в концлагерях, австралийская политическая элита проникалась жалостью к себе, а ее лидеры старались поразить весь остальной мир, заявляя, что события 12 октября 2002 года были «11 сентября» в другой части света — Австралии, Новой Зеландии и близлежащих островов Тихого океана. Это удалось плохо. Вскоре из новостей в США и Европе исчезла информация о событиях на Бали. Но мог ли австралийский премьер-министр Джон Ховард вообразить, что его страна получит шанс в борьбе за благосклонность Империи? «Для австралийской истории, — заявил он, — 12 октября 2002 года останется днем зла, слепо и с неописуемой жестокостью ударившим по молодым, мирно отдыхающим австралийцам. В этот траурный день мы вместе со всеми австралийцами и мировым сообществом скорбим по жертвам трагедии».
Во многих отношениях слово «терроризм» — слишком формальное и «стерильное» выражение для описания случившегося. То, что произошло, было варварским и жестоким массовым убийством без оправдания. Но в самой Индонезии событие было воспринято совершенно иначе. Это была лишь одна из трагедий на архипелаге, где происходили самые жестокие массовые убийства со времен геноцида евреев во время Второй мировой войны. А ведь никто из австралийских официальных лиц не осудил злодеяния, произошедшие в 1965 году.
Кто-нибудь и когда-нибудь в Канберре спрашивал о том, как Индонезия пришла к этому? Претензия на то, что мирные, ни в чем не повинные молодые австралийцы были варварски уничтожены, стало общим местом в СМИ этой страны и в ее политике. Но ведь Австралия была вовлечена в каждый крупный конфликт прошедшего века. Ее граждане были защитниками Британской империи (Первая и Вторая мировые войны) и США (войны в Корее, Вьетнаме, Афганистане и, без сомнения, Ираке). Так ли уж невиновна Австралия и ее граждане в злодеяниях, происшедших в Индонезии в 1965–1966 годах? Была ли она невиновна, когда участвовала в оккупации Восточного Тимора, когда австралийские журналисты, делавшие репортажи о жестокостях солдат, были схвачены и убиты головорезами Сухарто и Киссинджера? Политическая элита, правящая Австралией, безнадежно отстала не только от положения дел на международной арене, но даже от своих собственных граждан, за последние 25 лет их страна изменилась.