Столпы Земли
Шрифт:
— Ты думала, — продолжал он, — что сможешь посеять ссору между мной и Уолераном. Ты что, рассчитывала, что я не догадаюсь, чего ты добиваешься? Ты хитрая ведьма, но ты вовсе не единственная на этом свете, кто может шевелить мозгами.
По ее лицу Филип видел: она поняла, что ее план провалился, и теперь лихорадочно соображала, как поступить дальше. Пока она находилась в растерянности, он продолжал напирать:
— Ты проиграла, Риган. Сейчас у тебя есть два выхода. Один — это сидеть тихонько и надеяться на лучшее. Ждать королевского решения и положиться на то, какое у него будет настроение завтра утром. — Филип замолчал.
— А другой? — неохотно проговорила она.
— Другой — мы заключаем сделку, ты и я. Мы разделим графство между собой, ничего не оставив Уолерану. Мы сами обратимся к королю, скажем, что достигли компромисса, и, прежде чем епископы успеют что-либо возразить, получим его благословение. — С деланным безразличием Филип опустился на скамью. — Это лучшее, что я могу тебе предложить. Фактически у тебя просто нет выбора. — Желая скрыть свое волнение, он уставился на огонь. «Они обязательно должны ухватиться за это, — размышлял приор. — То ли они точно получат нечто весомое, то ли у них будет вероятность не получить вообще ничего». Но Хамлеи были жадными и могли предпочесть все или ничего.
Первым заговорил Перси:
— Разделим графство? А как?
«По крайней мере, они заинтересовались», — с облегчением подумал Филип.
— Мое предложение настолько щедрое, что вы будете просто безумцами, если откажетесь от него. — Филип повернулся к Риган: — Я предлагаю тебе лучшую половину.
Все ждали, что он начнет развивать свою мысль, но приор ничего больше не сказал.
— Что ты имеешь в виду под лучшей половиной? — спросила наконец Риган.
— Что представляет большую ценность — пахотные земли или лес?
— Конечно, пашня.
— Тогда вы ее и возьмете себе, а я — лес.
Риган прищурила глаза:
— Оттуда ты будешь брать дерево для строительства своего собора.
— Правильно.
— А как насчет пастбищ?
— Что вам больше нравится — коровьи пастбища или овечьи выпасы?
— Коровьи.
— Тогда я возьму себе горные хозяйства с их овцами. Какая прибыль вас больше устроит — от торговли или та, что дает каменоломня?
— От торг… — начал было Перси.
Однако Риган перебила его:
— Предположим, мы выберем каменоломню.
Филип понял, что она разгадала его намерения. Для собора ему нужен был камень, который добывали на каменоломне. Но он знал, что каменоломня им не нужна. Торговля приносила гораздо больше денег и требовала меньших усилий.
— Нет, не выберете, — уверенно сказал он.
— Верно, — согласилась она. — Мы возьмем торговлю.
Перси сделал вид, будто его пытаются обделить.
— Но мне нужен лес для охоты. Граф должен иметь свои охотничьи угодья.
— Можешь охотиться там сколько угодно, — моментально нашелся Филип. — Мне нужен только строевой лес.
— Это подходит, — поспешно согласилась Риган, что несколько обеспокоило Филипа. Может быть, он не учел что-то важное? Или ей просто не терпелось побыстрей покончить с этим не представляющим особой важности вопросом? Прежде чем он успел как следует все обдумать, она продолжила: — Предположим, при дележе собственности графа Бартоломео мы обнаружим участки земли, которые, по нашему мнению, должны принадлежать нам, а по твоему — тебе?
Тот факт, что она стала обсуждать частности, вселил в Филипа надежду, что Риган собиралась принять его предложение. Стараясь скрыть свое волнение, он холодно проговорил:
— Мы должны договориться о третейском суде. Как насчет епископа Генри?
— Священник? — презрительно фыркнула она. — Разве он будет объективным? Не-е-ет. А что, если им станет шериф Ширинга?
Филип подумал, что едва ли шериф будет объективнее епископа, но никого другого, кто смог бы удовлетворить обе стороны, он так и не придумал.
— Согласен, — кивнул он, — при условии, что, если мы захотим оспорить его решение, за нами останется право апеллировать к королю. — Это должно было стать существенной мерой предосторожности.
— Согласна, — сказала Риган и, взглянув на Перси, добавила: — Конечно, если у моего супруга нет возражений.
— Нет-нет. Я тоже согласен, — проговорил лорд Хамлей.
Филип чувствовал, что цель уже близка. Он перевел дух и сказал:
— Ну раз предложение принимается, тогда…
— Минутку, — остановила его Риган. — Мы еще не сказали последнего слова.
— Но я же уступил вам все, что вы хотели!
— Может быть, мы еще получим графство целиком, без всякой дележки.
— А может, и не получите ничего.
Риган колебалась:
— Как ты предлагаешь все это преподнести, если мы действительно согласимся?
Об этом Филип подумал заранее. Он посмотрел на Перси:
— Смог бы ты сегодня увидеться с королем?
Перси явно встревожился, однако сказал:
— Если у меня будет весомая причина — да.
— Пойди и скажи ему, что мы пришли к соглашению. Пусть завтра утром он объявит об этом как о своем собственном решении. Надо заверить его, что ты и я подтвердим наше полное удовлетворение.
— А что, если он спросит, согласны ли с этим епископы?
— Скажешь, что у тебя не было времени посвятить их в нашу договоренность. Напомни королю, что собор должен будет строить приор, а не епископ. Из этого вытекает, что, если я буду удовлетворен, епископы тоже должны поддержать такое решение.
— А если они начнут выражать свое неудовольствие?
— Каким образом? Они ведь притворяются, что просят графство исключительно для того, чтобы финансировать постройку собора. Едва ли Уолеран станет протестовать на том основании, что не сможет теперь использовать эти земли для собственного обогащения.