Страна Лимония
Шрифт:
– Убиться решил?! – негодовала душа. – Утонуть?! Дважды за день теперь, дважды!
– Дважды, и чо?!
– Чевочка с молочком! Ты об воду шею же сломаешь! Вода же твёрдая, если с размаху! Ты об матерях-то подумал?! Одних их оставить хочешь?!
– Я нырну! Я же плавать умею, не ссы.
– Плавать?! – ярилась душа. – Плавать умеешь, ты?! По-собачьи, как Лыська, да?! Тут его нет, тебя вытаскивать! А кто должен, я, что ли?! Я?!
– Да я сам справлюсь…
– Сам! Сам с усам! Ты справишься?! Да ты знаешь, сколько у тебя жизней твоих цыганских осталось, знаешь, сколько, идиотина?! В день по две тратишь!
– Чего мне знать…
– Две!
Серёга прикинул: две в детстве, одна вчера и две сегодня. А было девять. Что-то не сходилось.
– Подозрительный какой! – процедила душа. – Считает он всё, не сходится у него! Одна при рождении потратилась, твоя мать тобой месяц не доходила. Одна ушла, когда ты в десять лет в жару лежал, потому и не запомнил. Должен был помереть, да только справился. И одна – твоя собственная, балбесина, но она-то не считается! Потому как вообще последняя! Сошлось теперь?!
Серёга промолчал.
– И если ты утонешь, ты подумал, что с девчонкой твоей будет?! Её же совесть заест, уж поверь мне! Что она пошутила, а ты с моста скинулся! У нее вообще с мозгами слабовато, а тут она совсем сдвинется. Что из-за нее кто-то самоубился…
Серёга и тут ничего не сказал, а только скосил глаза и посмотрел вниз, на воду. Вода была цвета хорошо утоптанного просёлка. Волны ерошились ледяными торосами. Прилететь на них спиной было как-то боязно.
– И как же теперь? – пробормотал Серёга.
– Как?! А так вот! – в сердцах отрезала душа. – Знаешь что, милый мой?!
– Что?
– Выкручивайся ты сам, как знаешь! А я пойду!
И душа так хлопнула невидимой дверью, что у Серёги между несуществующих его глаз даже задрожало всё. Разругался, значит, с собственной душой-совестью, представляете такое?!
Серёга поначалу приуныл, а потом вспомнил привычку Души давать ему советы намёками, и стал усиленно думать, что бы это значило – выкручиваться самому. Как половая тряпка, что ли? Непохоже. Но тут на память как-то сама собой пришла соседская кошка – если ее, бывало, поднять повыше, да выпустить из рук спиной вниз, то приземлялась она всегда на все четыре лапы, мгновенно выкрутившись в воздухе винтом. Хорошо, намёк Серёга понял, но как же она это делала-то?!
Кошка, помнится, поворачивалась частями: сначала крутила передние лапы, а потом задние. Серёга посмотрел на свои сапоги, торчащие в небеса как коровьи рога, представил себе, что прочно стоит ногами на голубизне неба, и стал медленно поворачивать туловище влево. Странно, но это получалось. Ноги держим неподвижно, плечи поворачиваем. Вот голова уже не в небо смотрит, а в воду. Теперь держимся руками за плечи, ноги вослед крутим. Если не спешить, то всё получается неплохо. Теперь вроде как лежим плашмя в воздухе. Тоже опасная еще поза.
Ногами стоим, туловище сгибаем вперед. На чём стоим ногами-то? Не важно на чём, главное – крепко стоять. Дальше держим голову ровно, а ноги распрямляем назад. Пожалуйста – вот и висит Серёга вертикально, головой вниз, ногами вверх, как положено! Теперь только руки вытянуть стрелкой и…
Воэдух вокруг морозно хрустнул, время дёрнулось, поскакало дальше, и Серёга с лёту щучкой вошел в воду, не ударившись ничуть. Разве что, сапоги река в момент с него сдёрнула.
И вот даже, знаете, как-то оно на пользу пошло, что Серёга в воздухе висел не торопясь, да соображал. Был Серёга поэтому спокоен совсем, высоты он теперь нисколько не боялся уже, разве что – опасался немного глубины. Но глубина тоже нестрашная оказалась, только в уши надавила, да грудь сжала, но Серёга взмахнул пошире руками, да и всплыл наверх, к белому солнцу за тонкой пленкой поверхностного водяного натяжения. Волна тут же шлёпнула его по щеке, плеснула в лицо и попала в нос, Серёга зафыркал, высунулся из воды подальше, попытался оглядеться.
Мост уже уплывал в сторону, течение тащило Серёгу прочь, мелкие волны вставали вокруг складками и заслоняли берега. Снизу мост выглядел ржавым, неухоженным. Прямо наверху семафорила руками маленькая черная фигурка – Крыса. Серёга тоже помахал рукой в ответ и чуть не утонул от этого неловкого движения. Рубашка, раздувавшаяся под водой пузырями, наверху липла к рукам и мешала грести. Штаны отяжелели и тянули Серёгу вниз. Солнце сияло в каждой волне и слепило глаза. Серёга дрыгал, как мог, ногами, шлёпал по воде ладонями, дышал тяжело, отплёвывался, и до него постепенно доходило – Воронежское водохранилище совершенно не похоже по характеру на милую домашнюю речку Песковатку. Водохранилище оказалось тоже городским, как и всё остальное тут, злым и негостеприимным. Слишком большим. Его невозможно было переплыть даже на пару с Лысенкой.
Еще несколько минут – и Серёга стал задыхаться. Сердце колотилось в горле, вода заливала глаза, руки и ноги постепенно становились ватными. Заболели колени. Серёга глотал тёплую грязную воду и лихорадочно соображал – до берега далеко, жизней у него осталось две, но с середины водохранилища душа его не вытащит никакими намёками и советами, невозможно это. Остаётся, что же, только тонуть дураку. Доказал свою смелость и отправился ко дну. Дурак и есть.
Последняя отчетливая мысль была о Крысе. Что она обидится.
Глава 9.
Но на дно Серёга не попал. Потому что, спасли его доблестные спасатели Лимоновского отделения террористической безопасности на водах. Вовремя спасли, Серёга уже пузыри пускал. Спасибо им.
Получается, что даже и в городе есть что-то хорошее.
Глава 10.
Из воды Серёгу выловили за волосы и за штаны, и перевалили в лодку. Лодка была странная, с круглыми надувными бортами, вся из грубой оранжевой резины, толстой и шершавой. Серёга, всхлипывая, переполз через пузатый борт лодки, на животе съехал на пухлый, подающийся под ладонями пол, ткнулся макушкой во всякое барахло, которое валялось на дне – моток снежно-белого троса, пластмассовый черпак и синие тряпочные туфли. Хозяин обувки стоял рядом, крепко упираясь в ненадёжное днище босыми загорелыми ногами, и вытягивал из воды белый плавучий круг на веревке. Серёга перекатился на спину и с благодарностью заглянул своему спасителю в лицо. Лицо спасителя было серьезное, а глаза смеялись. Хорошее было лицо, доброе.
– Ты чего это, парень, тонуть у нас тут вздумал?! Тонуть приказа не было!
Голос у него был тоже хороший, незлой. А на голове – оранжевая знакомая кепка с длинным козырьком и буквами на ней: МЧС.
Серёга на всякий случай подтянул колени к груди. Если пинать будут.
Но никто его пинать не стал, а, даже напротив, дали ему одеяло, завернуться и согреться. Серёга только сейчас заметил, что весь дрожит от холода. И ведь странно-то как – вода в реке по-летнему тёплая, а замёрз Серёга чуть не до смерти.