Странная разведка: Воспоминания о Секретной службе британского Адмиралтейства
Шрифт:
Капитана Тренча в тот момент на батарее уже не было. Полиция разрешила двум офицерам увидеться. Они говорили, признался он, что сведения о батарее, которые они получили, следует передать «Реджи». Наконец, компрометирующие документы были найдены в номере Тренча в эмденской гостинице, и эта находка привела к его скорому аресту.
В ходе расследования речь заходила о нескольких загадочных персонажах, среди них и был этот «Реджи».
Капитан-лейтенант Брэндон заявил, что это был псевдоним его друга, но капитан Тренч подтвердил, что «Реджи» действительно связан с разведкой британского Адмиралтейства. (Как тут не вспомнить курьезное совпадение — во время Первой мировой войны
Хотя ни один из обвиняемых не раскрыл настоящую фамилию «Реджи», они были вполне откровенны относительно него в другом вопросе, рассказав, что его телеграфный адрес был «Санбёрнт, Лондон» и что они просили его о встрече в Делфзейле, в Голландии, прямо на границе, по окончании их визита на остров Боркум.
Другим таинственным персонажем был некий «Чарльз», и капитан-лейтенант Брэндон, признал, что это его псевдоним, тогда как «Джон Бёрч», упомянутый в их корреспонденции, оказался псевдонимом капитана Тренча.
Одним из признаний, вызвавших в Германии сенсацию, было заявление обвиняемых, что британское Адмиралтейство имеет в своем распоряжении «Baedeker Naval». Они подтвердили, что этот труд представляет собой неофициальную компиляцию, которая выдается только офицерам флота, и содержит сведения о немецком побережье и его укреплениях. Краткое изложение информации, которая содержится в нем, было раскрыто в ходе судебного заседания.
Капитан-лейтенант Брэндон признал также, что он офицер-гидрограф в британском Адмиралтействе, и в свою поездку в Германию он взял с собой фотоаппарат и гидрографические приборы. Капитан первого ранга немецкого флота Тэгерт, правительственный эксперт на суде, заявил, что заметки, обнаруженные у подсудимых, содержат важные и подробные сведения о дебаркадерах и рельефе дна близ Зильта, Амрума и других островов. Записи, конфискованные у капитана Тренча, зачитывались на суде, с опусканием некоторых деталей и имен. Одна из них звучала так:
«Волнорезы, пакгаузы для угля, угольные склады тут. Без кранов. Железная дорога у моста. Мост длиной… метров, шириной… метров. Цементная стена вокруг проезда. Водоразборные колонки во всех деревнях. Несколько дорог. Белые рифы не видны при приливе».
О Вангерооге в блокноте капитан-лейтенанта Брэндона говорилось:
«Пирсы длиной… метра, высотой… метра, шириной… метра. Молоко и яйца доставляют с континента. На западном берегу только пять построек. Невозможно видеть корабль, который мог бы ставить мины. Внешний маяк с обслуживающим персоналом и оснащен сигнальной мачтой».
Кстати, Вангерооге был предметом особой дискуссии. Немецкий эксперт заявил, что заметки со сведениями об укреплениях на этом острове являются очень серьезным вопросом, потому что эта тема рассматривается официально как важная государственная тайна. Брэндон опроверг это заявление, сказав, что его внимание к этому острову привлекла статья, которую он прочел в немецкой газете, купленной им в Лондоне.
Капитан первого ранга Тэгерт показал на суде, что обвиняемые в Куксхафене занимались измерением углов, находясь на моле и используя в качестве ориентиров две колокольни, расположенные на земле, и что расположение фортификационных сооружений было нанесено на карту после этих наблюдений. Он добавил, что сам проверил эти измерения, и они оказались совершено точными.
А кроки, начерченные на Гельголанде, продолжал он, показывают батарею скорострельных пушек с указанием секторов обстрела и расстояний между каждой пушкой. Расстояние между внешними границами батареи и расстояние от батареи до маяка тоже были измерены.
Защита возразила, приведя тот аргумент, что все измерения на Зильте и других Фризских островах нужны были для составления карт Адмиралтейства для использования их шлюпками, принадлежавшим военным кораблям Великобритании, посещающих, в мирное время, немецкие порты на Северном море.
Капитан Тренч заявил, что его рапорт о Куксхафене, был на самом деле, составлен в Англии, на основе справочника «Baedeker Naval», а капитан-лейтенант Брэндон объяснил, что он должен был ответить на список вопросов об этом острове, но необязательно было отвечать на какой-то из вопросов, содержащихся в «Baedeker Naval», офицеры, находившиеся в разъезде, могли это делать или нет, по их выбору.
Прокурор на это заявление защиты возразил тем, что по словам капитана первого ранга Тэгерта, английские военные корабли никогда в мирное время не посещали вод, прилегающих к данным островам, поэтому, не существовало никаких причин для сбора информации в указанных целях. Зато в случае десантной операции, подчеркнул он, остров Зильт приобретает первостепенное значение как опорный пункт. И именно ради этого обвиняемые посетили этот остров, проводили там замеры и делали подробные фотоснимки. Кроме того, они отметили в своих заметках небольшие глубины в тех местах, где купались.
Адвокат предположил, что проверки, проведенные таким способом, не могли иметь большого значения, так как не брали в расчет прилив. Но капитан первого ранга Тэгерт возразил, напомнив, что глубина дна определялась не путем приблизительной оценки, но на самом деле измерялась с помощью инструментов.
В результате обвинению удалось добиться, чтобы обсуждение предположения, что все собранные подсудимыми сведения должны были облегчить внезапную британскую атаку с моря на немецкое побережье, проходило в суде в закрытом порядке. Большей частью судебные прения были открытыми, по политическим соображениям, Имперская прокуратура согласилась на это в ходе первого дня процесса. Но заседания утром второго и последнего дня были за закрытыми дверьми, поскольку там обсуждались военные секреты в присутствии в качестве свидетелей военных экспертов из Генерального штаба.
Было заметно, что Имперская прокуратура мягко отнеслась к обвиняемым, в отличие от других процессов, и вовсе не требовала применения к ним самого серьезного наказания, предусмотренного законом. В своем последнем обращении к суду Имперский прокурор доктор Цвайгерт сказал, что смягчающим обстоятельством этого дела, является тот несомненный факт, что подсудимые — иностранцы, действовавшие в интересах своей страны в соответствии с прямыми приказами ее разведывательной службы. Хотя подсудимые и отрицали свою принадлежность к разведке, которую им инкриминировали, но можно было предположить, что они действовали исключительно по мотивам, достойным уважения.
Тот факт, что они никогда не пытались вербовать немцев в качестве своих агентов, как и то, что они частично признали свою вину, еще больше смягчили суровость их наказания. Прокурор в конце своей речи потребовал для капитана Тренча и капитан-лейтенанта Брэндона наказания в виде заключения в крепости сроком на шесть лет, с зачетом двух с половиной месяцев предварительного заключения.
Пятнадцать судей — в длинных фиолетовых мантиях с велюровыми обшлагами, в круглых фиолетовых шляпках в старинном стиле, вышли для обсуждения решения, во главе их шел председатель суда Менге. Это был человек с манерами патриарха, с белой, как снег, бородой.