Стражи границы
Шрифт:
Миндон ушел от нас еще раньше. Не успел наш послушник окончательно прийти в себя и заснуть после сытного обеда, как в кают-компанию заглянул Лучезар.
— Налей мне вина, Сева, — попросил капитан, и устало вздохнул. — Знаете, господа, нам невероятно повезло. Нас несет аккурат в нужном направлении, и мы не приближаемся ни к берегу, ни к границе.
— Перекуси, Лучезар, — посоветовал Всеволод, передавая капитану кубок с вином.
— И рад бы, да некогда.
В этот момент Миндон подал капитану сложный сэндвич из мяса,
— Возьмите, господин капитан.
Лучезар кивнул, сел на стул, который еще минуту назад занимал Миндон и принялся жевать.
— Спасибо, Данушка.
— Господин Яромир, господин Всеволод, если позволите, я пойду на камбуз, к Ратмиру. Может быть, ему потребуется моя помощь.
Пока мы со Всеволодом подыскивали достойный ответ, Лучезар кивнул.
— Сейчас пойдем вместе, Данушка. Негоже новичкам разгуливать по палубе в одиночку. Да, а как твоя морская болезнь? Ратмир сказал мне, что ты болен.
— Господин Яромир вылечил меня, — смущенно улыбнулся послушник.
— Вот как? Ну, тогда тем более, тебе нужно поскорее попасть на камбуз.
Миндон покраснел и кивнул.
Так что наш послушник отправился помогать Ратмиру. Мало ли, вдруг кто из команды захочет на скорую руку подкрепить свои силы. В конце концов, в этом нет ничего удивительного. И там, на камбузе, Данушка чувствовал себя отлично, не смотря на разбушевавшуюся стихию. По крайней мере, когда он доставил нам в кают-компанию корзинку с ужином, выглядел он вполне здоровым.
Утро поразило нас таким голубым небом и синим морем, что глазам было больно смотреть. Я еще не вполне наладил связь с вьетнамской природой, посему сразу же, как проснулся, попросил Лучезара положить корабль в дрейф. Милочка еще спала. Она редко спала допоздна, и когда ей приходила в голову такая фантазия, я старался ей не мешать и держался тише мыши.
Где спал Всеволод я так и не понял, я застал его в кают-компании вполне одетым, хотя и не вполне проснувшимся. Янош сидел рядом с полковником и тер кулаком свои огромные синие глаза.
— Ну что, пойдем, искупаемся? — предложил я.
— Пойдемте, — согласился Всеволод, — Кстати, Ратибор говорит, что мы неплохо прошли. Мы сейчас находимся где-то на траверзе Кантанга, а он рассчитывал сюда попасть только к вечеру.
— А Лучезар?
— Он еще не вставал. Равно, как и боцман. Так что на хозяйстве сейчас старпом.
— Понятно.
Минут через двадцать я уже пытался сродниться с вьетнамской жизнью. Всеволод присматривал за мной из воды, а Янош — с борта «Переплута». Там же отиралась парочка моих телохранителей и Ратибор. После вчерашнего шторма основная часть команды еще отдыхала.
Мы поднялись на борт, уступив место в парусе Яношу. Молодой человек редко упускал возможность искупаться, пусть даже в парусе. Мы с Севой посмотрели, как он плещется, потом полковник крикнул ему, что пора вылезать, дескать, отправляться надо, и мы отправились на камбуз. Хоть морская болезнь у меня и прошла, но во время плавания я редко страдал отсутствием аппетита. На камбузе уже суетились Ратмир и Миндон.
— Здравствуйте, господа, — вежливо сказал я и вспомнил. — Да, Данушка, если я не ошибаюсь, твои наряды вне очереди на камбузе закончились. Я хочу поблагодарить тебя за хорошую работу.
Миндон оторвался от взбивания омлета и посмотрел на меня.
— Не благодарите меня, господин Яромир, лучше позвольте остаться работать здесь и дальше, если господин Ратмир не против.
— Я сам хотел просить об этом, — поддержал его кок. — Миндон замечательно справляется. Да ему и лучше быть у меня на глазах. Я хоть подкормлю его немножко. А так ведь, знаю я его, лишний раз и не заглянет, постесняется.
Я вопросительно посмотрел на Миндона и увидел в его черных глазах подтверждение высказанной просьбы.
— Ну что ж, я не против.
— Спасибо, господин Яромир, — горячо воскликнул Миндон.
Я покачал головой, попросил принести в кают-компанию завтрак и вышел.
— Куда ж это годится, Севушка, — посетовал я. — Я что-то совсем форму потерял. Дал вам с Миндоном наряды вне очереди, а вы отнеслись к ним, как к внеочередному поощрению. Теперь ни Данушку не вытащить с камбуза, ни Севушку с палубы!
— Да, непорядок, — засмеялся Всеволод. — Но я думал, что вы этого и хотели.
— Ну, примерно, — рассмеялся я.
— Так что, напротив, Яромир, вы показали высший пилотаж. Вроде мы и взыскания получили, и остались довольны.
— И будете продолжать дальше в том же духе, — мрачно добавил я.
— Нет, Яромир. Миндон теперь старается выражаться яснее. Разве вы не заметили? Сам-то он рад, что попал на камбуз, но почему-то очень переживает по поводу моего мытья палубы. Однажды, когда вы отвернулись, он даже предложил подменить меня.
Я остановился перед дверью кают-компании и вопросительно посмотрел на Всеволода.
— Естественно я отказался, — ответил он.
— Это потому, что вы его господин, — авторитетно объяснил Янош. — Вы просто никогда не имели господина и не знаете как себя с ним вести. А вот мне однажды пришлось путешествовать с хозяином и его секретарем…
— И ты просто измучился, бедняжка, — посочувствовал я.
Янош рассмеялся и прошел в кают-компанию. На тему о своих господах он мог говорить долго, но все его истории я слышал уже не один раз и от самого Яноша и от его бывшего хозяина, который был моим младшим братом, и от его доверенного секретаря Милана. И ни в одном изложении я ни разу не слышал ни единого слова о жестоком обращении с молодым человеком. Наоборот, в изложении самого Яноша это был сплошной панегирик Вацлаву и Милану, а те рассказывали об этом в более юмористических тонах, а свое поведение полагали естественным. Впрочем, я тоже.