СУ-47 ДЛЯ МАТЕРИ ОДИНОЧКИ
Шрифт:
Я чуть не заревела вслух.
– Всю жизнь изучаю царскую семью, – услышала я приятный мужской голос сзади, твердивший что-то женщине с девочками рядом. – Тут интересные фотографии, они так веселы... Вот тут, давайте вам покажу, девочки...
– А ты представляешь папа, если одна из них оживет и сейчас нападет на тебя... Уууу... – смешливо сказала одна двойняшка в больничной пижаме, обнимая другую прямо за спиной у меня.
Я их увидела отраженными в стекле фотографии и недоуменно обернулась к ним.
– Ах! – девчонки отшатнулись в ужасе, закрываясь от меня руками, их отец в роскошном деловом костюме отчего-то побледнел под цвет стены, а жена забилась назад и перекрестилась.
Я ведь совершенно забыла, что я стою перед стендом, где моя фотография как преступницы, с мокрым от слез лицом, в чужой крови! В ужасе я кинулась прочь, успев увидеть, что в том месте, откуда они пришли, целый стенд моих фотографий, единственный отдельный стенд тут, чтоб лучше меня опознали! Я не видела с кем я, но видела, что это я. Они даже убрать предыдущее не успели, так и оставили надпись Таня на каждой фотографии.
В ужасе я кинулась прочь, заслонив лицо платком и застенчиво ткнувшись в воротник, скрыв в нем “от смущения” лицо.
Я услышала, что там кто-то ахнул, и девчонки бросились в четыре ноги за мной.
По хитроумию я не стала никуда убегать, а, завернув за угол, мгновенно отвернувшись к стенке и накинув чью-то висевшую на стуле курточку, встрепав волосы, повернулась к другой фотографии, оказавшись на повороте между одной группой и другой, меланхолично улыбаясь, мечтательно рассматривая фотографии. Ни те, ни другие меня не видели.
– Где она? – мимо меня пронеслись два метеора и ворвались в толпу. – Куда она побежала? – запыхавшись, крикнули в два голоса они.
Они затравленно оглядывались в обе стороны.
– Но никого не было... Никто вообще не выходил... – недоуменно сказала пожилая женщина, рассматривавшая фотографии впереди меня. Я, пока внимание людей сосредоточилось на девочках, уже успела тихо и абсолютно незаметно смешаться с толпой, скользнув за их спины.
– Действительно, не было... – поддержали женщину голоса. Ведь я не бежала, я просто перешла в толпу уже после того, как в нее ворвались девочки и отвлекли внимание, но до того, как это все поняли.
– Я стоял у входа не отрывая глаз, никто не проходил! – категорично сказал пожилой мужчина в коридорчике с фотографиями. Который только и то делал, что повернул голову к девочкам, не смотря по сторонам, когда они вбежали. Я ведь действительно вышла не до, а после того, как девочки пробежали.
Девочки недоуменно смотрели на них. Потом дернулись обратно за угол. Но и там никого не было, ибо меня там уже, естественно, не было. Я уже была в другой стороне. Спонтанное отвлечение внимания – страшная сила.
– Я же говорила, что привидение! – закричала одна из двойняшек.
Я же дрожала в углу, закрывая лицо. Не знаю, что б случилось, если б в этот момент не вышли врачи объявлять о состоянии привезенных.
– Эй! – из двери больницы, куда унесли Олю Ивановну, появился доктор.
Я с надеждой дернулась к нему, забыв обо всем.
– Кто тут с огнестрельными ранениями приехал!
– Я...!! – я потянулась к нему, желая услышать его слово об Оле как манну небесную. Даже лицо мое изменилось.
– С вами желают поговорить сотрудники милиции...
– ...Я хотела спросить... – продолжила так же громко говорить я, – а где здесь выход!?
– Не знаю! – раздраженно буркнул врач, потеряв интерес. Он перевел глаза на людей. – Так, где эти подсудимые?! – раздраженно сказал он.
Люди не отозвались.
– Где добрые люди, которые ее привезли? – сердито продолжил он, начиная злиться... – Ну, раненную...
Добрых людей не было.
– Не надо бояться милиции... – начал уговаривать он. – Это же не убийство... Вас только спросят, что вы делали, когда ее убивали... Ну, в то время, и все... Что там произошло...
Люди подозрительно быстро вспомнили про дела. У кого-то работа, кто-то опаздывал на поезд, у кого-то заболела жена, кого-то срочно вызывали к министру. У меня, к сожалению, не было дел.
– А вы чего стоите? – подозрительно спросил меня врач. Взгляд его как-то подозрительно зажегся, и в голове явно начали крутиться какие-то ролики.
– Я уезжаю, уезжаю... – быстро кинулась в машину я, поняв, чего он так напал на меня. – Вы не волнуйтесь, я не собираюсь оставаться... – правильно поняла его взгляд я.
Горячая машина завелась с пол оборота. Я нажала газ.
– Всего хорошего... – помахала я ему ручкой. – Счастливо оставаться!
Он странно смотрел на это.
Я развернула машину в дворике. И, подумав, что не хорошо как-то так убегать, будто я что-то плохое совершила и не попрощалась, очень вежливо добавила в окошечко:
– И друзьям вашим до свиданья! – церемонно проговорила я, выехав за ворота.
Глава 6.
Решив подумать, я свернула в первый попавшийся подъезд во внутренний дворик, далеко не уехав.
Где-то снаружи кипела жизнь, визжа пролетели какие-то машины с мигалками, стучали двери, топали ботинки, но здесь было тихо и мирно.
Я сидела и молчала.
Мир и покой.
Где-то далеко, за стеной возле больницы снова послышался топот, истерически кто-то кричал приказы, захлопали двери машин, и мигалки унеслись... Людей спасают врачи, – умиленно подумала я. Приехали, принесли больного бегом, и снова убежали за другими больными. Даже не остановились. А говорят еще, что наши врачи из-за нищеты совсем равнодушными стали. Побыли бы они тут, прислушались бы, как бешено, не останавливаясь ни на секунду, они действуют, то тоже стали бы хорошими.