Судьба
Шрифт:
«Может быть, они теперь отбудут, когда их хозяева, блуждающие огоньки, исчезли?» — предположил Гилтас.
Вопль заставил их всех вздрогнуть. Что-то тяжелое ударилось в брезентовую стену палатки и отскочило. Сопровождавшее это действие сопение медленно стихло.
Варанас уронил свое сломанное стило, которое он разломил надвое при звуке этого вопля. — «Я это не вынесу!» — сказал он. — «Леди, это будет продолжаться всю ночь?»
«Мотивы мертвых едва ли понятны живым», — ответила Са'ида. Она повторила, что надеется, что восход
«Тогда, за рассвет», — произнес Хамарамис, залпом выпивая глоток крепкого флака. Беседующий с Са'идой повторили тост, салютуя своими маленькими чашками с кефром.
Красноватое зарево осветило одну сторону огромной палатки, и воздух наполнился запахом горящего брезента. Воины, слуги и писцы тотчас вскочили на ноги. Они не могли позволить сгореть лагерю вокруг них!
Гилтас поднялся, тяжело опираясь на свой посох. — «Леди?» — произнес он, предлагая руку.
Верховная жрица не могла потерять лицо перед лэддэд. Пусть они и были изгнаны и унижены, но их цивилизация насчитывала тысячелетия. Беседующий, молодой совершеннолетний по стандартам их расы, скорее всего, видел больше лет, чем большинство живших пожилых кхурцев. Его глаза, затуманенные мукой, смотрели на нее с непреклонной решимостью.
С огромным достоинством, Са'ида приняла его тонкую руку.
Он улыбнулся. — «Вот. Что бы со мной ни случилось, у меня под рукой будет целитель».
Пожар утих. К тому моменту, как медленно передвигавшийся Гилтас прошел сквозь дверь, все было практически кончено. Соседняя палатка, принадлежавшая знатному сильванестийскому клану Киндробел, обратилась в пепел. Проходы со всех сторон уничтоженной палатки были заполнены бледными привидениями. Их внимание медленно переключилось на стоявшего в открытом дверном проеме своей палатки Гилтаса.
Он шагнул наружу. Ветерок разносил тлеющую золу. Са'ида отогнала от лица жалящие угольки. Гилтас сделал глубокий вдох.
«Призраки Инас-Вакенти, слушайте меня! Вам нет дела до нас. Убирайтесь! Оставьте нас в покое!»
Призраки медленно двинулись вперед, направляясь к нему.
«Не думаю, что они слушают», — прошептала Са'ида.
«Они очень хорошо меня слышат». — Он повысил голос. — «Удерживавшая вас в плену сила исчезла. Разве вы не чувствуете это? Вы можете отправляться на давно заслуженный покой!»
Сухой вздох наполнил воздух, словно сотни голосов шептали разом.
«Я не понимаю вас», — терпеливо сказал им Гилтас.
Несмотря на его внешнее спокойствие, Са'ида, державшая руку Гилтаса, чувствовала, как бешено бился его пульс. Следопыт хорошо притворялся, но он был напуган. Как и она. Она никогда прежде не бывала среди такого множества духов. От исходившей от этого унылого сборища страстной отчаянной жажды жизни у нее перехватило дыхание. Волны холода окатывали Са'иду ледяным душем. Ее магическое
«Ты делаешь больно моей руке», — прошептал Гилтас. Смутившись, она ослабила хватку.
Стоявший позади них Хамарамис предложил Беседующему вернуться внутрь. Надвигавшиеся духи были уже в считанных метрах.
«Они меня не запрут. Либо они должны уйти, либо мы». — Прилив его древней силы, силы его знаменитых предков, распрямил спину Гилтасу, и он крикнул, — «А мы не уходим!» — Он повернулся и ткнул пальцем в ближайших призраков. — «Вы мертвы! Ваше время в этом мире давно вышло. Уходите! Возвращайтесь в царство мира и вечного покоя!»
К всеобщему удивлению, включая самого Гилтаса, приближавшиеся привидения заколебались. Их шепот стих. Гилтас повернулся к духам слева от него и повторил команду. Ползучее приближение прекратилось.
Са'ида больше не следила за призраками, ее внимание было приковано к ее пациенту. Какую мощь она ощущала от этого голодного больного скелета! Она пылала в нем, словно не погаснувший, несмотря на его многочисленные болезни, маяк.
«Я — Беседующий с Солнцем и Звездами. Я знаю причиненную вам огромную несправедливость. Вы были заключены здесь давным-давно моими предками. Я не знаю, какие преступления вы совершили, и меня это не волнует. Я освобождаю вас от любой виновности. Вы слишком долго ходили по миру смертных. Пришло время вам уйти».
От собравшихся духов хлынула волна столь сильной печали, что Са'ида почувствовала, как слезы щиплют ей глаза. Они не рыдали и не стенали, но их скорбь была очевидной для чувствительной жрицы.
«Ваши цепи разбиты. Дверь открыта. Ничто не удерживает вас здесь, кроме древней боли и гнева. Отпустите их. Прекратите бороться. Неумолимый ток времени унесет вас. Вам нужно лишь отбросить свою ненависть, и идти».
Ночь сгустилась, когда погасли последние угольки сгоревшей палатки. И все же, верховной жрице и столпившимся в дверях палатки Беседующего эльфам было очевидно, что ряды призраков редеют. Несколько духов полностью исчезли. Другие были столь размытыми, что едва видны.
Гилтас глубоко вздохнул. Рука, которую держала Са'ида, задрожала. — «Я устал», — заявил он, все еще обращаясь к духам. — «Но не могу отдохнуть, пока не узнаю, что мой народ в безопасности. То, что у вас было, исчезло, но теперь никто не может причинить вам вред, и вы не должны причинять вред в ответ. Прощайте. Гилтас, сын Таниса и Лораланталасы, говорит вам прощайте. Хорошего отдыха».
Они ушли. Один за другим, скорбные духи растворялись, пока не осталась лишь темнота. Когда все до единого исчезли, Гилтас сам прекратил бороться. Хамарамис подоспел вовремя, чтобы помочь Са'иде подхватить его, когда колени Гилтаса подогнулись. Двое воинов подняли его.