Супермодель в лучах смерти
Шрифт:
Ее раздраженный низкий голос изменился, как только она узнала Маркелова.
— О, привет… — томно протянула она. — Явился, не запылился. Хорошо, в лесах не замерз. Круиз состоится? А то не знаю, куда энергию направлять. Такую женщину, как я, ни на минуту нельзя оставлять одну. Шутка. Не волнуйся, блюла себя, словно девственница.
Маркелов в ответ шумно вздохнул в трубку. Он готов был бросить все и примчаться к Татьяне. Она поняла и рассмеялась. Этот высокомерный смех несколько охладил его.
— Мои дела в порядке. На днях приезжает греческий партнер. До его появления нужно провернуть массу дел. А вот с ним расслабимся на полную катушку. Всю Москву продегустируем.
— Что, любит погулять? — игриво спросила Татьяна. — У меня есть любительницы богатеньких греков. Сама когда-то сиртаки танцевала.
— С кем? — мрачно поинтересовался Маркелов.
— Не с кем, а где. Была такая пьеса — «Остров Афродиты». В институте ставили. Ладно, появится грек — звони, — и повесила трубку.
— Пошла к черту! Дура! — громко ругнулся Маркелов и бросил радиотелефон Лавру. — Поехали в офис, займемся делами.
Неделю Маркелов пропадал в своем шикарном трехэтажном офисе на Петровском бульваре. Лишь изредка для передышки отправлялся в расположенный рядом Верхне-Петровский монастырь — поглядеть на работу реставраторов и расспросить настоятеля, отца Никодима, о возникающих проблемах. Маркелов жертвовал монастырю крупные суммы. Хотя был некрещеный.
Апостолос прилетел в субботу. В бежевом, широком, с узкими лацканами пальто и волочащимся по затоптанному мраморному полу поясом, он, широко раскинув руки, шел к Маркелову, желая заграбастать того в дружеские объятия. За его покатыми плечами маячил Янис в своем клетчатом плаще.
Илья Сергеевич вежливо улыбнулся и утонул в могучих объятиях грека.
— Илья, ты настоящий парень! — гремел на весь аэропорт Апостолос. — Я счастлив нашему знакомству! Бизнес с Россией только начинается! Ох, размахнемся мы…
Маркелов высвободился и поправил шелковый шарфик, завязанный на шее. Внутренне он был слишком напряжен, чтобы поддаться дружескому напору компаньона. Правила игры требовали, чтобы он вел себя так, будто не было никакого вооруженного нападения по дороге из аэропорта Шереметьево. Притворная улыбочка Яниса заставляла отводить от него глаза.
На помощь пришел Лавр. Он быстро познакомился с прилетевшими и отвел Яниса в сторону для согласования действий охраны.
Апостолос топтался на месте, оглядываясь по сторонам. Он никогда не был в России и хотел побыстрее понять, куда попал.
Они прошли к маркеловской «вольво» и через несколько минут уже неслись по шоссе, на котором пару месяцев назад был расстрелян «мерседес» и ранен водитель. Янис с интересом смотрел в окно.
— Хорошую трассу сделали, — невинным голосом прокомментировал он.
— Одно удовольствие ездить, — не выдержав, съязвил Маркелов.
Больше ни о чем не говорили до самой гостиницы. Апартаменты для Апостолоса были заказаны в отеле, указанном Янисом. Он когда-то там проживал, кутил, бросал сотенные купюры в фонтан и спьяну обнимался со стоявшим при входе пыльным чучелом медведя.
«Вольво», с трудом лавируя в толпе торгующих возле многоэтажного магазина, остановилась у козырька отеля. Апостолос вылез первым. Оглядел старинное здание и возмущенно напомнил Янису:
— Ты же знаешь, я люблю современные постройки. Неужели здесь нет «Шератона» или хотя бы «Хилтона»? В этом антиквариате вечно негде повернуться от мебели и углов.
Маркелов поддержал гостя.
— Мы рассчитывали поселить вас в «Метрополе», но Янис настоял на своем.
— Да? — Апостолос вопросительно посмотрел на помощника.
— Адмирал, поверьте, это сделано для вашей же безопасности. Я когда-то промышлял в этой гостинице. Знаю все ходы и выходы. Могу незаметно войти в любой номер. Тайн в здешних подвалах и чердаках для меня не существует. Сервис в России везде одинаково плохой, но безопасность в этом отеле я гарантирую лично. К тому же в свое время в нем жил Ли Харви Освальд.
— Кто такой? — не понял Апостолос.
— Парень, убивший президента Кеннеди. Мы с ним по девчонкам вместе ударяли. Ну, и выпивали, конечно.
Лавр недоверчиво посмотрел на Яниса. Маркелов отметил про себя, что его охранникам Янис не склонен доверять. Почему-то все возвращающиеся в Москву эмигранты считают себя намного умнее и расчетливее бывших соотечественников. Вот и его бывший сокамерник набивает себе цену историями тридцатилетней давности. В России все изменилось, а ему кажется, что он приехал и может объяснить, где нужно селиться и как охранять. Но спорить не имело смысла. Тем более получился далеко не худший вариант. Ежели с Апостолосом что случится, виноват будет Янис.
Они вошли в небольшой овальный холл, сверкающий зеркалами и бронзой. Оставив Лавра заниматься формальностями, а его охранников дежурить у лифта, они втроем поднялись на третий этаж. Не успел Янис открыть дверь в номер, как вдруг замер и напрягся, точно струна. Из ванной комнаты слышалось журчание воды. Она лилась из душа.
Янис вытащил из-под плаща пистолет. Дулом показал, что просит Апостолоса и Маркелова не входить. Но благодаря своему росту Апостолос заглянул через его голову в залу и расхохотался. Положив руку на плечо напрягшегося помощника, он отстранил его от двери.
— Я сам разберусь. Надеюсь, у меня есть часа два на акклиматизацию?
Маркелов недоуменно посмотрел на Яниса. Тот пожал плечами и спрятал пистолет. Апостолос зашел в номер и прикрыл за собой дверь. У Ильи Сергеевича не было никакого желания общаться в Янисом. Поэтому он развернулся и на ходу бросил:
— Машина будет ждать вас у входа в двадцать два ноль-ноль. Поедем ужинать, — и не прощаясь, поспешил к лифту.
Янис взял оба чемодана и пошел в свой номер, находящийся на этом же этаже. Он был явно раздосадован ловушкой, в которую попал Апостолос. Несколько дней перед отъездом адмирал не уставал твердить, что с Антигони роман закончен раз и навсегда. При этом никто его за язык не тянул. Она звонила, не переставая. Янис врал что ни попадя. Апостолос к телефону не подходил. При этом нельзя сказать, что настроение его было бодрым. Чувствовалась душевная травма, не дававшая ему покоя.