Суровые времена
Шрифт:
Мы пересекли кольцо холмов, когда восток уже занялся зарей, что улучшало обзор до возникновения опасности быть замеченными.
– Необходимо найти укрытие, – сказал Зиндху.
Обычный порядок для вражеской территории. И трудностей это не составило. Овражек неподалеку густо зарос кустарником. Там можно прятаться до тех пор, пока не забудешь, что оранжевой пижамы на ночь надевать не стоит.
Я захрапел в тот же миг, как опустился на землю. И никуда не унесся.
Разбудил меня запах дыма. Я сел. В тот же миг поднялся и Зиндху. Я увидел ворону, разглядывавшую меня с расстояния, столь близкого, что мне пришлось скосить глаза к носу, чтобы сосредоточить взгляд на ней. Таглиосец, который должен был стоять на часах, спал без задних ног. Для хорошо отдохнувшего это уж слишком. Я ничего не сказал. Зиндху тоже хранил молчание.
Через несколько мгновений опасения мои подтвердились.
Кто-то закричал на языке южан. Ему ответили. Ворона залилась хохотом.
– Они знают, что мы здесь? – еле слышно спросил Зиндху.
Казалось, ему трудно в это поверить.
Я поднял палец, требуя полной тишины, и, прислушавшись, разобрал несколько слов.
– Они знают, что здесь кто-то есть. Кто именно, не знают. Недовольны, что нас нельзя просто прирезать. Хозяину Теней нужны пленные.
– Может, выманивают?
– Они не знают, что кто-нибудь из нас понимает их язык.
Белая ворона, сидевшая рядом, каркнула и захлопала крыльями, пробиваясь наверх сквозь ветви. К ней присоединилось еще десятка два.
– Если не сможем скрыться, придется сдаваться. Драться нельзя.
Зиндху принял безнадежный вид.
Я согласился. Во мне тоже радости оставалось мало. Равно как и в таглиосцах. Бедные мы, несчастные…
Скрыться нам не удалось. Вороны от души развлеклись, наблюдая наши тщетные старания.
59
Время не имело значения. Лагерь Хозяина Теней располагался где-то к северу от Деджагора. Мы были из первых, взятых в плен, но вскоре к нам присоединились еще. Множеству людей Могабы не терпелось покинуть город.
Зато ему полегчало с прокормом оставшихся.
Никто из наших в плен не попал – видимо, Гоблин с Одноглазым крепко держали их в узде.
Мотыльков я больше не посылал, стало быть, им известно, что вместо Госпожи я отыскал кучу неприятностей на свою голову.
Даже охрана наша ведать не ведала, зачем мы понадобились Тенекруту. Может, и к лучшему, что мы этого не знали.
Так я провел множество дней. С поросятами, откармливаемыми к столу, и то обращаются лучше. Пленные продолжали поступать. Еда была вовсе неподходящая. После нескольких кормежек у всех открылся сильнейший понос. Отхожих мест не было. Даже простых сточных канав. И выкопать самим не позволяли. Наверное, не хотели создавать нам слишком уж комфортабельных условий.
Впрочем, житье наше было немногим хуже, чем у собственных солдат Тенекрута. У них ничего не осталось, и ничего не предвиделось в будущем. Несмотря на репутацию Тенекрута, они разбегались толпами. Оставшиеся ненавидели его за то, что довел их до подобного состояния. И злость вымещали на нас.
Уж не знаю, как долго мы пробыли там. Потерял счет дням. Был занят, стараясь умереть от дизентерии. Только однажды заметил необычайное – отсутствие ворон. Так к ним привык, что заметил, только когда их не стало.
Меня носило туда-сюда. Я перенес множество новых приступов. И это совершенно истощило мой дух, тогда как тело изошло на кровавый понос.
Если бы только выспаться…
Меня разбудил Зиндху. Я съежился от его прикосновения – пальцы были холодны как лед, словно принадлежали ящерице. Из всех находившихся в загоне он знал только меня и потому хотел поддерживать приятельские отношения. Он подал мне чашку воды. Хорошая жестяная чашка; где он ее отыскал…
– Пей, – сказал он. – Чистая.
Пленные, окружавшие нас, лежали в грязи, непрестанно ворочаясь в беспокойном сне. Кто-то вскрикнул.
– Что-то назревает, – продолжал Зиндху.
– Что?
– Я чувствую дыхание богини.
Тут и я на миг почуял нечто, помимо вони испражнений, немытых тел и мертвечины.
– О, – шепнул Зиндху. – Вот оно…
Я взглянул, куда он указывал.
«Оно» происходило в большом шатре, принадлежавшем Хозяину Теней. В воздухе вспыхнули огни странного цвета.
– Наверное, приготовил что-то особое…
Может быть, выследил Госпожу…
Зиндху всхрюкнул. Похоже, ему местные условия шли лишь на пользу.
Сполохи сверкали довольно долго, но не привлекли ничьего внимания. У меня возникли подозрения. На мне все так же лежало Гоблиново заклятье от сонных чар. Значит?..
Я подполз к загородке и, не получив удара древком копья, понял: лагерь вправду зачарован.
Вода, принесенная Зиндху, быстро придала мне сил и заставила мозги ворочаться быстрей. Очевидно было, что теперь, когда никто не мешает, самое время прекратить злоупотреблять Тенекрутовым гостеприимством. Я начал протискиваться меж брусьев ограды.
Желудок протестующе заурчал. Я не обратил на это внимания. Зиндху схватил меня за руку. Хватка у парнишки оказалась железной.
– Подожди.
Что за черт? Ладно, жду. Рука-то – одна из моих любимых. Не хотелось бы лишаться ее общества.
Громадный желток луны выполз на небо с востока. Зиндху, не отпуская меня, глядел в сторону большого шатра.
Откуда-то с высоты раздался пронзительный вопль.
– Ети-ит-т-твою. Только не это… – пробормотал я.
Удивленный Зиндху отпустил меня и уставился в небо.
– Это – Ревун, – пояснил я. – Плохо дело. По части жестокости Тенекруту у него еще поучиться стоит.
Тут откинулся полог Тенекрутова шатра, и наружу вырвались люди. Некоторых из них я узнал – как не узнать дикую русую шевелюру Лозана или же Госпожу, под чьими мягкими волосами гнездится столь жестокий разум… На шаг позади нее блестела в лунном свете эбеново-черная кожа Ножа. Прочие были мне незнакомы. В руках они держали нечто, оказавшееся при более внимательном рассмотрении частями человечьего тела.