Сын графа Монте-Кристо
Шрифт:
— Милый капитан,— перебила рассказчика Клари,— вы рассказываете так увлекательно, что можно позабыть обо всем на свете, но все-таки я хотела бы узнать… насчет курса нашего «Крокодила»!
— Ах, да,— ответил Бартон и вскочил со стула,— чуть не забыл об этом! Но не беспокойтесь: я знаю свое дело!
— Тем лучше, а теперь пойдемте на палубу.
— А мой рассказ?
— Вы окончите его после обеда, к которому я приглашаю вас вместе с женой.
— Вы слишком любезны, миледи, я право, вам уже надоел, пожалуй…
— Без отговорок… Кроме того, вы обещали мне объяснить, каким образом вдова Ту-Сан-Ба…
— Вышла за меня замуж,— добавил со смехом капитан.— Миледи совершенно права.
— Отлично, идемте же на палубу.
Бартон шел впереди, он знал цену своему кораблю и потому был спокоен.
Был чудесный весенний день, теплый воздух был напоен запахом моря. Лазурное небо огромным шатром раскинулось над морем, солнце играло на волнах, по которым с быстротой стрелы летел «Крокодил».
Клари смотрела во все стороны — «Зимородок» исчез!
— Капитан,— обратилась она к Бартону,— где же «Зимородок»?
— Где «Зимородок»? Боже мой, он остался позади — где же ему поспеть за «Крокодилом»!
— Вы совершенно в этом уверены?
— Вполне, мадам.
— Но вы были все время внизу, в каюте… Потрудитесь для моего успокоения спросить у матросов, действительно ли мы обогнали яхту: они должны это знать.
Бартон как будто даже обиделся, сколько разговоров об этой «ореховой скорлупе»! Конечно, было странно, что «Зимородок» скрылся из виду, но все-таки…
— Петр! — крикнул капитан.
Матрос слез с марса и подошел к Бартону.
— Что прикажете, капитан?
— Исполнены ли мои распоряжения?
— Исполнены, капитан.
— Вы слышите, миледи? — торжествующим тоном сказал Бартон, обращаясь к Клари.
— Что именно вы приказывали, капитан?
— Петр, повтори, что я приказывал?
— Раскалить котлы добела и увеличить до предела давление пара.
— Это исполнено?
— Судите сами, капитан: «Крокодил» идет полным ходом и делает три лишних узла.
Бартон вздохнул свободней: теперь Клари не могла больше сомневаться в его усердии.
— Итак,— сказал он с расстановкой,— мы опять догнали эту маленькую обезьянку, которая на минуту нас обогнала?
— Какую маленькую обезьянку? — с беспокойством спросил Петр.
— Яхту «Зимородок».
— Вы шутите, капитан?
— С чего ты это взял? Разве я в таких вещах когда-нибудь шучу?
— Но, капитан, вам, как и нам всем, хорошо известно, что «Крокодил» имеет среднюю скорость в двенадцать узлов…
— Знаю, что же из этого?
— Загляните в корабельный журнал и вы увидите, что сегодня «Крокодил» делает пятнадцать и даже шестнадцать узлов.
— Будешь ли ты говорить толком? Не то я прикажу вздернуть тебя на рею, чего ты давно и без того заслужил…
— Дело в том, капитан, что яхта «Зимородок» делает двадцать три узла…
— Двадцать… три… узла,— пробормотал Бартон.
Он был уничтожен, разбит, но при этом так комичен, что Клари, несмотря на свою досаду, расхохоталась. Гувернантка вторила ей, довольная тем, что хвастуна осадили.
Бартон ухватился за корабельный журнал. Слова Петра подтвердились, капитан бросился в машинное отделение и через пять минут вне себя снова появился на палубе.
Факт был налицо: «Зимородок» исчез и даже не простился!
Наконец, капитан пришел к заключению, что все его подчиненные (а он включил в их число даже уголь и пламя) честно исполнили свои обязанности: привлечь к ответственности и наказать было некого… Репутация «Крокодила» была навсегда погублена! А ведь Бартон еще хотел предложить мисс Клари переменить название судна на другое — «Повелитель морей».
Разбитый и уничтоженный сидел капитан на палубе, опустив голову на руки… Слово было нарушено, пари проиграно!
Гувернантке стало жаль американца, и она тихо сказала Клари:
— Вы убедились теперь, что погоня за графом Монте-Кристо была безумством? Этому человеку помогают сверхъестественные силы. Быстрота действий всегда была его страстью, и хорошо еще, что он не знал о вашем намерении. Послушайте меня, вернемся в Марсель.
— Никогда! — со вздохом ответила Клари.— Я не ребенок и не упаду духом при первой неудаче! Я доверилась господину Бартону, не зная, с кем имею дело, и наказана за это! Но от своего плана не откажусь ни за что! Лишь сегодня поняла я, что значит жить, и скорее умру, чем вернусь к прежнему моему безотрадному существованию!
— Как же нам теперь быть? — робко спросила гувернантка.
— Странный вопрос! Продолжим свой путь в Бону.
— И вы полагаете, что Монте-Кристо нас там будет ожидать? Я знаю его лучше вас: он не любит терять времени и, прибыв туда, немедленно отправится в пустыню. Неужели и вы хотите ехать в пустыню, где разгуливают львы, шакалы и гиены?
— Дорогая моя,— коротко сказала Клари,— если вы боитесь, то из Боны можете вернуться домой.
— А вы?
— Я поеду дальше.
— В таком случае я от вас не отстану, и если нас даже растерзают хищные звери…
Гувернантка зарыдала. Клари обняла ее и сказала:
— Хищные звери нас не тронут, они более любезны, чем вы думаете. Успокойтесь теперь, а я между тем переговорю с капитаном!
Клари позвала Дика и послала его за Бартоном. Матрос обошел весь корабль и не мог нигде найти капитана. Наконец он случайно глянул в пустую бочку, из которой торчал рыжий хохол. Бартон был так пристыжен, что счел за лучшее спрятаться в бочку — капитан и его «Крокодил» потеряли свое доброе имя, и несчастный американец собирался пустить себе пулю в лоб.