Таинственный человек дождя
Шрифт:
Могло же случиться так, что в этом подводном замке обитало могущественное существо, которому неожиданно потребовался контакт с внешним миром. Оно решило обратиться к достаточно умным людям, способным понять ее, а для этого написало сложно зашифрованное послание. Это существо с интересом наблюдало за нами с момента нашего появления здесь, после чего направило к нам воздушные пузыри, без которых мы не могли бы добраться до него. Оно явно хотело завязать общение с нами, выводя послания на световой экран.
В тот момент, когда мы должны были встретиться с ним,
***
Я решил продолжить записи в дневнике.
Согласно моим часам, которые я старательно завожу каждые двенадцать часов, мы находимся в гостях в этом непонятном мире уже целую неделю. Время тянется очень медленно. Иногда мы заглядываем в библиотеку, достаем с полок какую-нибудь книгу и без особого интереса перелистываем ее, пытаясь всего лишь занять хотя бы час-другой бесконечно тянущегося времени. Нас очень утомляет постоянно включенное освещение. Квентин использовал свой свитер, чтобы устроить нечто вроде зонтика, под которым мы прячемся для сна или для отдыха, в котором нуждаются наши устающие от непрерывного освещения глаза.
Сегодня утром, если это действительно было утро, я заметил, что у Квентина покраснели и сильно опухли веки. Боюсь, как бы у него не начался конъюнктивит. У меня ведь нет никаких медикаментов… Я всего лишь посоветовал ему сделать повязку на глаза и отдохнуть. У меня тоже сильно устают глаза, и именно поэтому мне приходится делать продолжительные перерывы в записях. Очевидно, спектр здешнего света богат ультрафиолетовыми лучами — для подобного вывода достаточно посмотреть на загар Квентина, бронзовым плечам которого мог бы позавидовать любой малаец.
Съедобные таблетки, судя по всему, полностью удовлетворяют все потребности нашего организма. Меня никогда не мучает жажда, но мне все равно постоянно хочется выпить стакан воды. Кроме того, нам нужна вода для туалета. Хотя должен сказать, что Квентин меньше меня страдает без воды. Он как-то сказал, что в коллеже он иногда не умывался целую неделю.
Мы внимательно осмотрели дверь, через которую проникли в этот мир. Мы пытались обнаружить емкость, в которую утекла вода, попавшая сюда из переходного отсека вместе с нами. Но мы ничего не обнаружили — прочные металлические стены отзывались глухим гулом на все наши усилия.
***
Мы научились менять оранжевое освещение на зеленое, и это все, чем мы можем управлять. Все десять закрытых иллюминаторов упорно не хотят открываться. Квентин оказался более нетерпеливым, чем я. Он то и дело вскакивает, выходит в соседнее помещение, колотит по ставням кулаком, ворчит и ругается сквозь зубы. Потом он молча кидается на ковер рядом со мной.
Квентин очень беспокоит меня. Как долго смогут выдержать его нервы? Постоянный свет, бесконечно тянущееся время разрушают нашу психику. Я пытаюсь развлечь его всеми доступными мне способами. Так, мы начали повторять учебную программу прошлого семестра. Я рассказал ему все, что помнил о литературе, о моих исследованиях. Заинтересовавшись, он даже начал задавать мне вопросы. Потом он стал рассказывать
***
До сих пор мы не смогли обнаружить никакой новой команды с помощью клавиатуры. Нам доступно только наблюдение за сказочным лесом через один-единственный открытый иллюминатор. Когда отсутствие занятий становится невыносимым, мы подходим к окну и смотрим на фантастический лес. Но если вначале мы не переставали задаваться вопросами и искали возможные ответы на них, то теперь мы часами тупо смотрим в окно.
Однажды Квентин сказал:
— Что, если попробовать комбинированное воздействие на клавиатуру?
И он объяснил мне свою идею.
После нескольких попыток у нас что-то начало получаться.
Контрольная лампочка на клавиатуре принялась мигать с одинаковыми интервалами.
— Попробуем менять ритм! — воскликнул я.
Когда я поворачивал колесико, Квентин нажимал на клавиши. Очень быстро мы получили меняющийся ритм: три мигания — два мигания — снова три. Но на этом все остановилось.
Через пару минут лампочка снова мигнула сначала три, потом два и опять три раза. Как оказалось, такой ритм может продолжаться бесконечно.
— Стоит ли продолжать это бессмысленное занятие? — пробурчал Квентин.
Я тоже перестал надеяться, что мы добьемся чего-нибудь, но решил продолжать, так как это все же было занятием, отвлекавшим нас от мрачных мыслей.
Неожиданно у меня получилось другая последовательность: три — три — два мигания… И Квентин воскликнул:
— Свет меняется!
Действительно, свет свисающего над центром зала прожектора изменился. Он стал фиолетовым! Прожектор засиял, словно огромный аметист!
Круглый зал затопили лучи заходящего солнца. С бьющимся сердцем и прерывающимся дыханием мы следили, не отрываясь, за фиолетовым лучом, переходящим с одного иллюминатора на другой…
Луч медленно скользит… Он проходит по первому иллюминатору, по второму, по третьему… И третий иллюминатор открывается!
ГЛАВА V Языческое капище и аббатство
Квентин обогнал меня. Он промчался по залу, не обращая внимания на острые осколки щебня, ранившие его босые ноги.
Добежав до иллюминатора, он закричал от разочарования и замолотил кулаками по стеклянному диску, точно такому же, как стекло, отделявшее нас от волшебного сада. Потом он повернулся ко мне с забавным выражением отчаяния на лице, но ничего не сказал и сразу же, забыв обо всем, прилип к стеклу. Через мгновение он с отвращением отвернулся.
Когда я подошел к нему, я подумал, что он, вероятно, испытал сильный шок, — такая смесь ужаса и отвращения была написана на его лице.
— В чем дело, Квентин?