Талисман
Шрифт:
Но кто же убил Джерри Бледсо? Отец и Морган Слоут, которые были так ласковы к его детям на Рождество?
Джек шагал в темноте по Западной дороге, желая забыть навсегда электрика и монтера компании «Сойер и Слоут», жалея, что не заснул тогда под диваном. Сон — вот что сейчас необходимо ему более всего. Джек решил, что, как только он отойдет на пару миль от последнего домика, он сразу найдет себе местечко для сна. Пусть это будет поле или даже канава. Ноги уже никак не могли передвигаться, все мышцы — да какие там мышцы, кости одни! — удвоили свой вес.
Это произошло сразу после одного из очередных загадочных исчезновений отца. Джек обнаружил, что Фил Сойер может каким-то образом исчезать. Он ухитрялся улизнуть из ванной, из столовой,
Джек, сидевший бесцельно на вершине холма, ближайшего к «Беверли-Хиллз», увидел, как отец, выходящий из дома через парадный вход, шарит в карманах — в поисках ключа или денег — и заходит в гараж через боковую дверь. Потом Джек вспомнил, что машина отца стоит сейчас там, где он оставил ее этим субботним утром, припаркованная к тротуару перед домом. Машины Лили не было вовсе. Сунув сигарету в зубы, она объявила, что отправляется на съемки «Грязного следа», последней картины режиссера, снявшего «Любимицу смерти», и никто в этом мире не помешает ей в этом. Значит, гараж был пуст. Несколько долгих минут Джек ждал, что же будет дальше. Ни боковая дверь, ни большие ворота не открывались. Наконец Джек соскочил с поросшего травой бугорка, подошел к гаражу и толкнул дверь. Широкое пространство, хорошо знакомое Джеку, было совершенно пусто. С серебристых крючков, вбитых в стену, одиноко свисали инструменты. В удивлении Джек позвал: «Папа!» — и посмотрел по сторонам. Тут что-то прыгнуло в темный угол. На мгновение Джек почти поверил в существование волшебных сил. Он решил, что повстречал какого-то злого колдуна и… Сверчок прополз по стене и забился в невидимую щель. Нет! Его отец не мог превратиться в сверчка. Конечно же, не мог.
— Эй! — позвал мальчик.
Никто не ответил.
Джек вернулся к боковой двери и вышел из гаража. Солнечные зайчики играли на траве сада вдоль Родео-драйв. Надо было кого-нибудь позвать, но кого? Полицию? А что он им скажет? Мой папа вошел в гараж, я не нашел его там, и мне страшно…
Два часа спустя Фил Сойер появился в конце улицы. Пиджак был перекинут через плечо, галстук сбился набок — Джеку он показался похожим на человека, возвращающегося из кругосветного путешествия. К этому времени Джек уже сильно беспокоился за отца, поэтому, увидев его, сразу же побежал навстречу.
— Ну, не лети так быстро! — сказал отец. — Я-то думал, что ты спишь, маленький странник. — Джек обнял отца за ноги.
Подходя к дому, они услышали телефонный звонок, и страстное желание, чтобы отец подольше побыл с ним вместе, побудило Джека взмолиться, чтобы звонящий положил трубку до того, как они войдут в дверь.
Отец потрепал волосы на макушке Джека, положил ему на плечо свою загорелую руку, затем открыл дверь и прервал трезвон телефона на пятом звонке.
— Да, Морган, — услышал Джек голос отца. — Что? Плохие новости? Давай рассказывай!
Затем продолжительное молчание, за которым мальчик слышал тонкий, искаженный голос Моргана Слоута, пробивающийся из трубки.
— Джерри? Боже мой, бедный Джерри! Кто бы мог подумать! По-моему, нам следует отправиться туда.
Затем отец взглянул на Джека, уже не улыбаясь и не подмигивая, и взял его за руку.
— Я скоро буду, Морган, — произнес он в трубку. — Мне придется взять с собой Джека, но он может подождать в машине.
Джек почувствовал, как все его мышцы расслабились, и настолько растерялся, что не спросил, сколько он должен ждать. Фил доехал по Родео-драйв до отеля «Беверли-Хиллз», повернул налево по Сансет-Стрип и повел машину к зданию офиса. За все это время он не произнес ни слова.
Отец ловко проскользнул сквозь поток машин и резко свернул на автостоянку перед офисом. Там уже стояли полицейские машины, одна пожарная, белый маленький «мерседес» дяди Моргана и старый ржавый «плимут» с двумя дверцами — автомобиль электрика. У входа дядя Морган разговаривал
— Посиди здесь пять минут, хорошо, Джек? — сказал отец и пошел к входу.
Молодая китаянка разговаривала с другим полицейским, сидя на ограде автостоянки. Рядом с ней валялась скрюченная железяка, в которой Джек с трудом узнал велосипед. Глубоко вдохнув, он почувствовал запах гари.
Лишь через двадцать минут отец и дядя Морган вышли из здания. Все еще обнимая рукой миссис Джерри, дядя Морган помахал другой рукой Сойерам и открыл перед женщиной дверь своей маленькой машины. Отец Джека вывел их машину со стоянки и снова влился в поток машин на Сансет-Стрип.
— Джерри больно? — спросил Джек.
— Несчастный случай, — ответил отец. — Электричество… Весь дом мог взлететь на воздух.
— Джерри больно? — повторил Джек.
— Этому бедолаге так больно, что… он умер, — сказал отец.
Два месяца прошло, пока Джек и Ричард Слоут восстановили, как смогли, картину происшествия из обрывков разговоров, слышанных краем уха. Мать Джека и экономка Ричарда добавили недостающих деталей, причем экономка — самых ужасных.
Джерри Бледсо вышел на работу в субботу, чтобы покопаться в охранной системе здания. Охранная система была напрямую связана с главным щитом здания, расположенным за двумя съемными деревянными панелями в цокольном этаже. Джерри поставил на пол сумку с инструментами и раздвинул створки панелей, убедившись перед этим, что стоянка пуста и никто не выпрыгнет из штанов, когда завоет сигнал тревоги. Затем он спустился к телефону в своей каморке, позвонил в полицейский участок и предупредил, чтобы они не обращали внимания ни на какие сигналы из офиса «Сойер и Слоут» до следующего звонка. В то время как он поднимался, готовясь распутывать сложную сеть проводов, сходящихся на центральный щит с датчиков на всех окнах и дверях здания, двадцатишестилетняя Лоретт Чан проезжала мимо автостоянки на велосипеде — она развешивала по улицам рекламу ресторана, который должен был открыться в этом здании через пару недель.
Мисс Чан рассказала полиции, что видела, как рабочий из подвала поднимался в зал. За секунду до того, как электрик дотронулся до рубильника, она почувствовала, как земля дрожит под ногами. Она решила, что это — слабое землетрясение, и не очень встревожилась: за свою недолгую жизнь Лоретт Чан успела познакомиться с сейсмической активностью, которая ничего не разрушала и никому не приносила вреда. Она увидела, как Джерри Бледсо переминается с ноги на ногу (значит, он тоже это чувствовал). Затем он тряхнул головой и аккуратно вложил отвертку в переплетение проводов.
И тут весь первый этаж здания компании «Сойер и Слоут» вспыхнул, словно облитый керосином; языки пламени охватили центральный щит, превратив его в кучу пепла с обугленными скелетами проводов, а затем перекинулись на рабочего. Аварийная сирена завывала во всю мочь. Прямо из стены вывалился огненный шар диаметром в два метра, прокатился по телу уже мертвого Джерри Бледсо и поплыл по коридору к выходу. Парадная дверь взорвалась, разбрызгав осколки стекла и дымящиеся щепки. Лоретт Чан бросилась к телефону-автомату. Пока она объясняла дежурному пожарной команды адрес здания, ее велосипед медленно плавился под мощным потоком огня, вырывающегося через дверь. Изуродованный труп Джерри Бледсо продолжал дергаться — тысячи вольт пробегали через тело, корежа его в конвульсиях, бросая из стороны в сторону. Волосы его и одежда сгорели дотла, кожа приобрела синевато-серый цвет. Очки — две лужицы коричневой пластмассы — накрыли его нос, как восковые припарки.