Танец Опиума
Шрифт:
А затем Итачи наблюдал смерть своего дяди, которого пытали за информацию о местоположении юного наследника семьи. Обито умер в муках, но сдержал тайну. А эти люди… с фиалковыми глазами и каштановыми волосами с их тихим нерасторопными голосами так и не додумались разобрать половицу или, по крайней мере, посмотреть себе под ноги. Тупые животные…
Итачи помнил, как молча стоял, запрокинув голову, и до последней минуты не проронил ни слова. Помнил и то, как только Хьюго скрылись, он вытащил из кармана телефон, выданный ему Рин, и, вспоминая её точные указания, набрал номер отца. Помнил, как
И как следствие кровавых событий вся та любовь, переданная ему от крестных родителей, разбилась о плотную стену реальности. Место теплоты заняло равнодушие и бессердечие. Место теплых воспоминаний заняла жестокость и безотрадность. Это сделало его настоящим наследником Учиха, приблизив его вплотную к идеалу главы старейшей семьи.
— Итачи-доно?
Этот голос вывел Итачи из состояния крайне неустойчивого. Состояния баланса между безумием и извечным спокойствием. Брюнет, наконец, оживился, потер переносицу, отпил немного спиртного из бокала, а затем снова вспомнил о дурнушке. Какое-то странное опустошение. Апатия, состоящая из Jack Daniel’s и воспоминаний о своих воспитателях.
Итачи встал. В нём закипало какое-то чувство, ранее ему незнакомое. Оно жгло изнутри. Как азотная кислота действовала на его рассудок. Брюнет, тяжело шагая, подошел вплотную к запуганной до чертиков Мей и грубо взял её лицо свободной рукой. У последней дыхание сперло. Она почувствовала смешанный запах алкоголя и мяты. Ей никак не удавалось спрятать свои глаза от пронзительного взгляда Учихи.
— Докладывай, — тихо прошептал Итачи и отпустил бедняжку. В руках его всё еще покоился бокал со спиртным.
— Ваш брат только-только прибыл домой. Саске-сама чувствует себя вполне хорошо. У врачей противопоказаний нет. — Голос Мей дрожал, норовя вот-вот сорваться на отчаянный писк.
— А Сакура? — Итачи поднес бокал к губам и махом допил остатки.
— Она… вместе с Саске-сама.
Пустой бокал полетел прямо в стену кабинета и с шумом разбился на тысячи осколков. Итачи, казалось, потерял контроль над собой. Не над эмоциями. Над телом. Брюнет резко повернулся к Мей, схватил её за горло и прижал к стене. Та громко выдохнула, пискнула и схватилась на крепкую руку своего начальника, пытаясь чуть-чуть сдвинуть её и дать кислороду возможность ворваться в легкие.
Учиха несколько долгих, как показалось девушке, секунд стоял, прижав её к стене, а затем рывком бросил девицу на кожаный диван. Волосы Мей растрепались и разбросались по всей поверхности мягкой мебели. Итачи снял с себя многострадальный пиджак и бросил его на пол, игнорируя истошные крики своего внутреннего перфециониста. Туда же следом полетела и его белая рубашка. Некоторые пуговицы с треском отлетели и с характерным звуком попадали на паркет.
Учиха одним движением сгреб испуганную Мей в охапку. Она сопротивлялась, что-то внушительно вторила, но Итачи уже было плевать. Его сил было достаточно, чтобы усмирить строптивую девчонку и безнаказанно надругаться над милым телом. Оказавшись возле стола, он грубо смахнул все вещи рукой и уложил на деревянную поверхность Мей. Та попыталась встать, убежать, вскрикнуть, но всё было бестолку в сравнении с игрой мышц Итачи.
Брюнет
«— Я… — начал брюнет, сжимая хрупкие женские плечики, — … я всего лишь хотел сказать, что я буду рад, если ты…»
Итачи разрывал на Мей короткую юбку. Его руки терзали пышную грудь. Он оставлял на шее девицы красные пятнышки: одни были засосами, другие — укусами. Теруми уже расправилась с ремнем и брюками, которые лежали где-то возле стола. Её маленькие проворные руки стягивали с мужчины оставшуюся одежду, пока у того в голове звучал тихий шепот:
«— Стану твоей девушкой?»
Он томно выдохнул, почувствовав, как женские ручки принялись за дело. Одна его рука нашла свое место у хрупкой шеи, слегка сжимая её и заставляя девушку дышать чуть быстрее, а другая — от груди ползла к шелковому нижнему белью.
А голос всё преследовал его туманный рассудок:
«— Да…»
Теперь его очередь была ласкать её, пока та выгибалась в пояснице и тихо постанывала под ним. Ему нравились долгие прелюдии, но сейчас был не тот случай, чтобы развлекаться и получать от этого наслаждения. Итачи приподнял бедра девушки и быстро вошёл. Мей запрокинула голову и громко вскрикнула.
«— Стану».
Мей хваталась на его плечи и раздирала своими длинными ноготками в кровь его спину. Её крик эхом раздавался по всему этажу громадного здания, и те работники, которые еще не спали, оставшись в ночную смену, недоумевали. Их слипавшиеся от усталости глаза широко распахнулись. Зависть одолевала их несмелые желания.
А Итачи всё никак не мог угомониться, разбивая Мей о порог оргазма снова и снова. Она уже, бедная, не знала, куда себя деть. Голос её совсем охрип, ноги не слушались, тело превратилось в бессознательную субстанцию. Руки её уже не с такой силой цеплялись за края стола, а мышцы ныли.
«— Тебе пора спать», — отзывался тихий добрый шепот в голове Итачи…
========== Глава XI. ==========
Комментарий к Глава XI.
Сегодня День Рождения у самого родного мне человека :3
Поздравляю его и желаю всего самого наилучшего!
Приятного прочтения! ^-^ Оставляйте отзывы, критикуйте, высказывайтесь, оценивайте сильные и слабые стороны фф! Это очень важно для меня!
К девушке вприпрыжку подскочил парнишка лет десяти. В лохмотьях. Лицо с впалыми щеками и острыми скулами было измазано в грязи. Большие темно-серые глаза сверкали, как два фонарика. Харуно невольно сравнила его с сиротой казанской. Официантке стало жалко мальчишку, который был вынужден вот в таком внешнем виде бродить по улицам бедного городка.
— Там… к забегаловке… мужчина подъехал, — зароптал он своим тоненьким голоском. — Он просил позвать вас. Дал мне денег за это…