Тайна забытого клада
Шрифт:
Убедившись, что Даниэль и Артур вооружились, он повернул ключ в замке и резким движением распахнул дверь, спрятавшись за открывшейся створкой. Из этого укрытия он мог следить за действиями товарищей и при необходимости прийти к ним на помощь.
Однако, заметив появившееся на их лицах удивленное и сконфуженное выражение, Мишель сразу понял, что произошла ошибка. Он вышел из-за двери и при слабом свете лампы увидел незнакомого усатого мужчину, который, судя по всему, никак не мог решить, нужно ли ему входить в дом.
Пришелец
— Входите же, мсье, — проговорил, наконец, Мишель.
— Гм… Уж не знаю, стоит ли, — откликнулся тот. — Похоже, вы настроены слишком воинственно. Еще чуть-чуть, и я бы получил холодный душ и несколько хороших ударов метлой. Разве не так?
Добродушие незнакомца немного ободрило друзей.
— Вы не ошиблись, мсье, — ответил Мишель. — Только все это было предназначено вовсе не вам.
— Надо же, никогда бы не подумал, что в столь спокойном краю может идти гражданская война! Что ж, в таком случае я вхожу. Разрешите представиться: Амбру-аз Борен, журналист. Я приехал сюда в отпуск.
Журналисту было лет сорок. Несмотря на средний рост, сложения он был самого крепкого. Когда он подошел поближе к лампе, друзья разглядели красный с фиолетовым оттенком цвет его лица.
Они тоже назвали себя.
— Папаша Рикло рассказал мне, какая незадача приключилась /вас с мопедом, — сказал мсье Борен. — Вы были очень неосторожны… Впрочем, если бы молодежь не совершала неосторожных поступков, она не была бы молодежью, правда?…
Мишель предложил гостю присесть. Он испытывай к нему двойственное чувство. Журналист мог показаться вполне симпатичным человеком; во всяком случае, держался он с подчеркнутой любезностью. Однако было видно, что нужные слова он подбирает с заметным усилием, а голос его звучал грубовато, даже как-то оскорбительно.
Все замолчали. Мальчики ждали, когда мсье Борен скажет им о цели своего прихода, тот же, видимо, никак не мог решиться перейти к делу.
— Вы правильно сделали, что разожгли очаг, — заметил он. — Никакое центральное отопление не заменит трех хороших поленьев, горящих в камине.
Прежде чем продолжить, он достал из кармана кисет с табаком и листок папиросной бумаги, свернул себе сигарету и прикурил от тлеющей головни.
— По правде говоря, я зашел к вам не только для того, чтобы познакомиться. Чтобы не терять ни своего, ни вашего времени, перейду прямо к делу.
Журналист не спускал глаз со своих собеседников, внимательно следя за их реакцией.
— Так вот, папаша Рикло сказал мне, что Лакуа нанял вас для поисков клада.
Гость снова ненадолго замолк. Он зажег потухшую сигарету, опять обвел мальчиков настороженным взглядом. Те постарались сохранить непроницаемое выражение. Мишель понял: у его друзей новый знакомый вызывает такое же смешанное чувство, как у него самого.
— Меня,
Вероятно, Амбруаз Борен ожидал со стороны мальчиков каких-то знаков одобрения, однако их не последовало.
— Только знаете, как все будет? Этот Лакуа страшный гордец. Он пригласит к себе репортеров из центральных газет, а о местных журналистах, таких, как я, даже и не вспомнит!
Сигарета сломалась в пальцах гостя, и он сразу же принялся скручивать новую. Мишелю бросились в глаза его толстые, похожие на сосиски пальцы с ногтями сомнительной чистоты.
— Поэтому мне нужны помощники. Вам ясно, что я имею в виду? О, вам не придется делать ничего особенного! Просто я хочу, чтобы вы держали меня в курсе происходящего и первому сообщили, когда клад будет найден. Понимаете?
Понять было совсем нетрудно. Однако Мишель вовсе не был уверен в том, что мсье Борен назвал настоящую причину своего интереса к делу. К тому же, несмотря на все свое красноречие, гость весьма мало походил на журналиста.
— Короче, что мы должны будем делать? — спросил мальчик.
Казалось, вопрос удивил Амбруаза Борена. Он, вероятно, полагал, что выразился достаточно ясно. Прежде чем ответить, он неторопливо свернул очередную сигарету.
— Я готов заплатить вам, причем очень щедро, за любую вашу информацию о ходе работ. Уразумели? И, главное, за то, что вы немедленно сообщите мне, когда клад будет найден.
— Все это понятно, мсье, — ответил за всех Мишель. — Меня удивляет только одно. Почему бы вам не обратиться с этим к самому мсье Лакуа?
Лицо гостя приобрело малиновый оттенок.
— Если бы это было возможно, я так бы и поступил. К сожалению, отношения между мной и Лакуа — как бы помягче выразиться?-весьма прохладные. И все из-за статьи о кладе гугенота, которую я недавно опубликовал.
— Ему не понравилась ваша статья? — спросил Даниэль.
— Как вам сказать… В ней я упомянул, что с сорокового по сорок четвертый год Лакуа сражался в Сопротивлении[11] в этих самых краях. Вместе с ювелиром Ферхелем. Вот это ему и не понравилось. Поди узнай почему! Глупость, конечно, только он теперь имеет на меня большой зуб.
Мишель о чем-то на секунду задумался, глядя в окно, потом поинтересовался:
— Для какой газеты вы пишете, мсье Борен?
— Для многих. В основном для тех, что выходят в округе. Я, что называется, местный корреспондент.
— Значит, гонорар вы получаете построчно? Амбруаз Борен нахмурился.
— Я продаю свои статьи тем, кто готов за них заплатить. Может, я получаю при этом меньше, чем если бы работал в одной газете, зато никто не связывает мне рук, понятно?,
Мишель снова на несколько секунд отвлекся, как будто к чему-то прислушиваясь.