Тайная война против революционной Кубы
Шрифт:
Чтобы как-то сгладить неловкое впечатление от речи Пьедры, Кантильо удаляется с представителями прессы из салона совещаний и устраивает еще одну пресс-конференцию. Здесь уже речь идет о серьезных вещах.
Вскоре «молнии» телеграфных агентств разносят по всему миру известие о бегстве Батисты и о захвате власти хунтой во главе с генералом Кантильо. Ровно в 8 часов прерывает свои передачи гаванская радиостанция «Прогресо». «Через несколько минут,— сообщает диктор,— будет передана полная информация о правительственном кризисе на Кубе. В эти минуты в «Кампо Колумбиа» проходит важное
Собственно говоря, на этом можно было бы и закончить рассказ об истории с военно-гражданской хунтой генерала Кантильо. Власть, которую делили избранники американского посла, не распространилась за пределы военного городка. Пока кубинцы не знали о разыгравшихся событиях, хунта генерала Кантильо еще могла изображать из себя правительство. Но только до того момента, как заработали телетайпы, а радиостанции прервали свои обычные передачи, чтобы сообщить о бегстве диктатора. Революция фактически правила Кубой все последние недели, а после бегства Батисты она овладела островом безраздельно.
Однако в течение еще нескольких часов хунта Кантильо продолжала самым серьезным образом изображать повелителей Кубы. Около 11 часов утра Карлос Пьедра в сопровождении генерала Кантильо появляется в Президентском дворце. Усевшись в кресло, временный президент подписывает декреты. Затем он и глава хунты знакомятся с первыми американскими откликами на события. Отклики носят благожелательный характер. Особое внимание привлекают телеграммы агентства Юнайтед Пресс Интернейшнл.
«Американские должностные лица,— передает агентство из Вашингтона,— частным образом приветствовали предложение о мире, сделанное новой хунтой, и заявили, что, как они надеются, лидер мятежников Фидель Кастро найдет какой-то способ вести переговоры с военными руководителями, взявшими власть вместо Батисты».
В другой телеграмме излагается интервью с находившимся в Соединенных Штатах Антонио де Варо-ной. «Создание нынешней хунты,— заявил корреспонденту этот «нейлоновый освободитель»,— наилучшее решение при сложившихся условиях. Хунта перекидывает мост в будущее». Барона категорически отверг
предположение, будто образование хунты — маневр Батисты.
«Нет,— воскликнул он,— все лидеры хунты — противники Батисты. Скорее речь идет о перевороте, совершенном хунтой...»
В 11.30 «Радио Ребельде» начинает передавать обращение Фиделя Кастро к кубинскому народу. Взволнованные слова этого обращения слышит вся Куба. Слышат его и члены хунты, и посол Смит.
«К народу Кубы! Ко всем трудящимся!
По сговору с тираном военная хунта захватила власть, чтобы обеспечить его бегство и бегство главных убийц, чтобы попытаться остановить революционный порыв и таким образом украсть у нас победу.
Повстанческая армия будет продолжать свои нарастающие, как лавина, военные действия, принимая только безоговорочную капитуляцию военных гарнизонов.
Народ Кубы и все трудящиеся должны тотчас начать подготовку к тому, чтобы 2 января объявить по всей стране всеобщую забастовку в поддержку Повстанческой армии и обеспечить таким образом полную победу революции...»
Это уже не робкий стук в дверь, а громовые раскаты! Вопреки расчетам Вашингтона повстанцы объявляют хунте генерала Кантильо такую же беспощадную войну, как и Батисте. В 12 часов дня вышедшие из подполья революционеры в Гаване заявляют, что в городе немедленно начинается всеобщая политическая стачка. Командиры осажденных гарнизонов Сантьяго и Санта-Клары доносят: Повстанческая армия начала решительный штурм.
Корабль заговорщиков трещит по всем швам. Генерал Педраса садится в первый попавшийся самолет и улетает с Кубы. Его примеру следуют Нуньес Порту-ондо и другие члены хунты. Но Пьедра и Кантильо все еще цепляются за власть. Пьедра даже вызывает в Президентский дворец членов Верховного суда, чтобы в их присутствии принести полагающуюся по конституции президентскую присягу. Но коллеги Пьедры вежливо, но твердо отказываются принять присягу у «временного президента».
В час дня в Президентском дворце появляется по
сол Смит. Как от назойливой мухи, отмахивается он от «временного президента» и уединяется с генералом Кантильо.
С момента бегства Батисты прошло всего десять часов.
Самолет летит на Пинос
В тот же самый день, 1 января 1959 года, около 4 часов вечера, на лазурные воды Карибского моря легла тень двухмоторного самолета с опознавательными знаками кубинских военно-воздушных сил. Самолет держал курс на Пинос — остров, расположенный неподалеку от южного побережья Кубы.
Название острова мало что говорит читателю. Между тем трудно найти на земле человека, не побывавшего на этом клочке суши еще в детстве, вместе с героями одной из увлекательнейших приключенческих книг. Остров Пинос — легендарный Остров Сокровищ, воспетый Робертом Луисом Стивенсоном. Однако в дни батистовской тирании слава Пиноса носила совсем иной характер: остров являлся местом ссылки политических противников диктатора. Здесь в сырых казематах старинной крепости «Модело» содержались несколько сот узников, в большинстве своем — революционеры, с которыми батистовской охранке не удалось расправиться при «попытке к бегству».
Имелись среди узников и люди иного сорта. Один из них — бывший полковник кубинской армии Рамон Баркин — честолюбивый офицер, которому прочили блестящее будущее. 4 апреля 1956 года он вместе с группой других кубинских офицеров пытался поднять мятеж против Батисты.
Сложны причины, толкнувшие Баркина на путь военного путча. Не последнюю роль сыграли его честолюбивые замыслы — он сам хотел сесть в президентское кресло. Возможно, к его выступлению имели отношение и определенные американские круги, пытавшиеся еще в 1956 году осуществить в Гаване «смену караула». До 1956 года Баркин занимал посты кубинского военного атташе в Вашингтоне и представителя Кубы в так называемом Межамериканском совете обороны. Характер его деятельности в Вашингтоне позволяет
думать, что он являлся «своим человеком» в Пентагоне. Одно не подлежит сомнению: участники заговора были бесконечно далеки от кубинского народа и не ставили своей целью добиться каких-либо экономических, а тем более социальных преобразований.
Батисте удалось без особого труда справиться с заговорщиками, и вместо Президентского дворца Баркин оказался на острове Пинос. Военный суд приговорил его к сравнительно небольшому сроку заключения — шести годам тюрьмы. Уже сам по себе этот факт свидетельствует: у Баркина были влиятельные покровители.