Тайники души
Шрифт:
— Люк, уже прошло десять лет, — уговаривала его Дотти. — Тебе пора бы уже забыть…
— Забыть?! — яростно выкрикнул он, не заботясь о том, что его могут услышать. — Я-то готов забыть, но найдутся другие, которые рады будут напомнить мне!
— Ты не можешь этого знать, пока…
— И я не собираюсь ждать, пока это сделает твоя Робин, — уже тише закончил Люк.
— Но ведь она тебе понравилась, — укоризненно произнесла Дотти.
— Какое, к дьяволу, это имеет значение? — отрезал он. — Речь сейчас идет не об
— Разве? — возразила ему сестра. — А у меня сложилось другое впечатление.
— Предупреждаю тебя, Дотти, — его голос звенел от сдерживаемых эмоций, — даже не намекай на возможность каких-то отношений между мной и твоей подругой. Робин — слишком заметная фигура, к тому же журналистка. — Последнее слово он произнес с особенным отвращением.
— А ты — скромный отшельник, нашедший приют в пустынных скалах Нормандии, — подхватила Дотти. — Но, Люк, ведь так было не всегда. Неужели ты не скучаешь по прошлой жизни? Разве тебе не хотелось бы…
— Нет! — отрезал он. — Мне не хотелось бы. И я вовсе не скучаю по этой чертовой прошлой жизни и не желаю даже вспоминать о ней!
Услышав приближающиеся шаги Люка, Робин словно очнулась и, не желая быть застигнутой за подслушиванием, бесшумно метнулась в сторону кухни. Она еще успела услышать скрип открывающейся двери и последнюю реплику Люка:
— К тому же она почему-то вбила себе в голову, что я твой брат! Мистер Харрингтон, ха!
Робин влетела в кухню и, не обращая внимания на вскочившего при ее появлении Гарма, захлопнула дверь и прижалась к ней спиной. Ее мысли путались, не давая сосредоточиться.
Если Люк не брат Дотти, то кем же он ей приходится? И кто он вообще такой?
Робин вспомнила, что каждый раз, когда она называла его «мистер Харрингтон», в полной уверенности, что у Дотти и ее брата должна быть одна фамилия, Люк, поморщившись, просил звать его просто по имени. Тогда ей казалось, что это из-за отвращения к формальностям, но теперь она задумалась: а что если его фамилия вовсе не Харрингтон? И почему, в таком случае, он не спешил исправить ошибку Робин, просто представившись ей?
Она сварила себе крепкий кофе и устроилась за столом, совершенно выбитая из колеи подслушанным разговором.
Дотти всегда говорила о Люке как о своем брате, а поскольку дня не проходило, чтобы она так или иначе не упомянула о нем, Робин была совершенно уверена, что так оно и есть. И что произошло десять лет назад? Что-то, что заставило Люка расстаться с «прошлой жизнью», что бы Дотти под этим ни подразумевала.
Как раз десять лет назад Дотти впервые появилась в колледже Элеоноры Аквитанской…
— Вот ты где! — Дотти впорхнула в кухню, радостная и свежая, несмотря на утомительный вчерашний путь, в теплой клетчатой рубашке и джинсах. — А мы с Люком уже было решили, что ты проспишь сегодняшнюю прогулку с Гармом!
Она плеснула в чашку кофе и принялась намазывать рогалик джемом.
Робин мрачно смотрела на нее, потому что прекрасно знала: четверть часа назад Дотти с Люком решили нечто совсем другое. Но разговор с братом — с Люком, поправила себя Робин, — не оставил никаких следов на беззаботном личике подруги, тогда как она чувствовала себя в центре боевых действий.
Дотти перестала жевать и вгляделась в ее лицо.
— Что-то ты выглядишь немного бледной, — заметила она. — Ты хорошо спала?
— Ммм… — промычала Робин, не зная, как сказать Дотти, что, учитывая обстоятельства, ей не хочется больше оставаться здесь.
Еще несколько лет назад Робин просто потребовала бы у Дотти объяснения услышанному, в частности тому, что касается ее отношений с Люком. Может быть, еще вчера она бы так и поступила. Но после вчерашнего прерванного разговора о каких-то неизвестных Робин отношениях Дотти и Теренса она не хотела осложнять и без того непростую ситуацию выяснением еще и этого вопроса.
— Я спала хорошо, — ответила она наконец. — Но, если ты не возражаешь, я лучше побуду дома, пока вы будете гулять с Гармом. — Она улыбнулась, чтобы показать Дотти, что в ее словах нет ничего личного. — Мне нужно сделать несколько деловых звонков.
— О, Робин, — покачала головой Дотти, — мы же договорились: никакой работы, пока мы здесь!
Робин смущенно улыбнулась.
— Ты же знаешь, Дотти, я всегда думаю о работе.
— Знаю, — вздохнула подруга. — Но разве твои звонки не могут подождать немного?
Конечно, звонки могли подождать. Собственно говоря, у Робин вовсе не было необходимости куда-то звонить. Собираясь во Францию, она устроила все дела так, что в галерее прекрасно могли обойтись и без нее. Но ей нужно было некоторое время побыть одной, без Дотти и Люка, чтобы привести в порядок мысли. Может быть, она даже попозже выйдет прогуляться — одна.
— К сожалению, ничего не получится, Дотти, — сказала она. — Мне нужно обязательно поговорить с Эмили — ты ведь помнишь мою помощницу Эмили? — до полудня. Но ее трудно поймать по телефону и почти невозможно с первого раза. Особенно когда я в отъезде. И потом, вы с Люком так давно не виделись, нужно же вам побыть немного наедине…
Дотти скорчила гримасу.
— Даже получаса общения с Люком мне хватит надолго.
Робин не сомневалась в этом. И все же она не собиралась отправляться на эту прогулку. Она просто не знала бы, о чем разговаривать с Люком после того, как он совершенно ясно заявил о своем к ней отношении.
— Здесь так красиво, что ты все равно получишь удовольствие от прогулки, — заверила она Дотти.
— Ну, если ты так думаешь…
— Вы двое готовы наконец? — Люк с шумом распахнул дверь кухни и застыл на пороге. Сегодня он был чисто выбрит и одет в свежую рубашку и джинсы.