Тайны боевых искусств Украины
Шрифт:
От древнейших греческих мифов доходили до нас упоминания о таинственных амазонках, женщинах-воинах, которые успешно воевали с различными народами. Они были настолько сильными и мощными, что греков на борьбу с ними вынужден был вести сам Геракл. Позже, в V в. до н. э., Геродот в «Истории» также описал амазонок и вывел от смешения амазонок со скифами происхождение народа сарматов.
Как известно, у сарматов девушки изучали военное искусство наравне с парнями и ни одна из них не имела права выходить замуж, пока не убьет хотя бы одного врага, или умирали холостячками, если им не пришлось выполнить этот обычай. Что касается амазонок, то римский историк Помпей Трог, описывая их поход на Афины (XIV–XIII вв. до н. э.), отмечает, что амазонок в их походе на Афины сопровождало союзное скифское войско во главе с царевичем Панасагором. Значит, скифы и амазонки сражались вместе еще задолго до Геродота, который объединил их, объяснив таким образом возникновения сарматского этноса, который сформировался только на рубеже IV–III вв. до н. э. А в другом месте тот же Помпей Трог уже прямо указывает на сколотское происхождения амазонок: «История сколот очень богата и величава. Они имели славное начало, а также империю с огромными подвигами их мужей и добродетелью их женщин… Они основали Парфию и Бактрию, а их женщины — царство амазонок»(142, 31).
Сражение амазонок с греками. Рисунок на древнегреческой вазе.
Амазонка
По мнению некоторых ученых, амазонки как женская военная формация возникли еще в четвертом тысячелетии до нашей эры, когда, в связи с огромным расселением арийских племен с территории Праукраины по огромным территориям Европы и Азии, остатки этих племен, которые остались на родине, вынуждены были для защиты от многочисленных врагов удвоить свою военную мощь, организовав женские военные дружины. Поскольку еще со времен Триполья у наших предков были ощутимо сильное влияние матриархата, эта мера не вызывала сопротивления в арийском обществе.
Амазонка на коне. Статуэтка, найденная вблизи Евпатории. III в. до н. э.
Амазонка в бою. Древнегреческое изображение.
Чтобы лучше понять такую структуру, перенесемся в Африку на начало XIX века. В те времена племена зулусов, которые жили на юге континента, находились на переходе от первобытно-общинного общества к классовому и переживали, подобно первобытным арийцам, «героический возраст». Для ведения широких завоевательных походов необходимы были значительные военные силы. Поэтому военную службу у зулусов несли не только мужчины, но и женщины, которые объединялись в отдельные полки и жили в отдельных поселениях, в строгой изоляции от мужчин. Соответственно, существовали и мужские военные поселения, куда строго запрещался доступ женщинам. Подобные военные структуры были и у древних арийцев. Эти факты проливают свет на тайну возникновения Запорожской Сечи и западноевропейских рыцарских орденов, как мужских военных союзов, куда не допускали женщин. Относительно Сечи, то некоторые иностранные хронисты прямо говорят об этом: «Поскольку запорожцы сами не имеют жен, им запрещено задерживать любую женщину больше одного или двух дней, чтобы, само собой, могли быть начеку и отважней в войнах. Это имеют от амазонок, которые когда-то имели королевство недалеко от этих стран» (93, 36). В другом месте этот же хронист прямо говорит, что амазонки жили именно в Украине, у Днепра: «Правдоподобно, что запорожцы унаследовали многое от амазонок — этих неслыханно воинственных и безумно смелых женщин, которые равнялись в славе и превышали отвагой мужей, и, как говорят, жили в Скифии около Днепра» (93, 113). Подтверждает это свидетельство и старинная казацкая песня о знаменитом казаке Супруне, который, попав в ордынский плен, пишет письмо своей сестре, которая, победив басурман, освобождает брата из плена и упрекает его за то, что не предупредил ее о походе:
Ой не знав козак, Ой да не знав Супрун, Та й де славоньки зажити, Ой да зібрав військо, Славне запорізьке, Ой да пішов орди бити. Ой що в суботу проти неділеньки Супрун з ордою стявся, Ой, а в неділю до сходу сонця Та в неволеньку попався. Ой почали превражі бусурманці Та Суп руна в’язати, Ох і став Супрун превражим бусурманцям Та всю правдоньку казати. — Ой не в’яжіте, превражі бусурманці, Та й назад рученьками, — Ой, ви, хлопці, ви добрі молодці, — Накажіть аж до кошового, Аж до товариша мого: Ой нехай же він Супрунове добро За безцінок збуває, Ой нехай же мене, козака Супруна, Із неволі викупає. — Ой то не слава, то не козацькая, За безцінок ізбувати. Ох ілучче б тебе, козака Супруна, Нам та й у вічі не видати! — Ой, що ви, хлопці, преудалі молодці, На що нам биться, на що воюватися, Будем примиряться. — Ой підождіте, премилі браття, Дайте до сестри знати! — Уже ж писали, вже й переписали, — Мабуть, мої листи до неї не доходять. Ой, вже ж мої дрібні сльози Та все марно переходять! Ох і ведіть же мене в чисте поле А з моїми козаками. Ой і в чистім полі, в широкім роздолі, Сизий орел пролітає, Ох і стоїть військо славне запорізьке, Ох так, як мак процвітає. Мабуть, мої листи до неї не доходять. Супрунові листи полупити, Як почала своїм добрим конем, Як огнем, летіти. — Ой, і здоров, здоров, а ти, милий брате, Чом не дав до сестри знати? Почав битись, воювати, Не дав сестрі знати. Ой не вспіла тая сестра З коника упасти, Почала бусурманців в полон гнати. — Ох і зоставайся здоров, милий брате, та й давай же ти сестри завчасу вже знати. — Сестро ж моя дорогая, Яка ж ти слуга сильная! [33] .33
Кубанские казаки в немецкой армии. Справа казачка. Фотография 1942 г.
Амазонка верхом на волке. Рунический камень из Швеции.
Казачка Стеша. Рисунок А. Базилевича.
Близко к этой песне и народное предание о храброй казачке Стеше, которая воевала с татарами и турками, которое существует в Павлоградском районе на Днепропетровщине. Именем бесстрашной казачки даже названо село Стешино-Черноглазовка (183, 129).
Как свидетельствуют античные историки и данные археологических раскопок, покровительницей амазонок была Великая Мать и бог войны Арес, которые позже трансформировались в народном сознании в образы Пресвятой Покровы и Георгия Победоносца (кстати, именно они были покровителями славного Запорожского войска и казачества вообще).
Об амазонках вспоминают не только античные источники, о них широко пишут и средневековые авторы. Историограф Карла Великого Павел Диакон (728–800 гг.) в своей «Истории лангобардов», рассказывая о продвижении лангобардов на юг, описывает их встречу с амазонками, которые перекрыли им дорогу через реку. После борьбы одной из амазонок с вождем лангобардов женщины вынуждены были пропустить их (44, 105). Козьма Пражский в «Хронике чехов» рассказывает о чешских девушках, которые жили отдельно от юношей и даже воевали с ними, называет их крепость Девин около Праги. Такая община женщин-воинов в Богемии сохранилась до середины XV века, ее описал выдающийся итальянский историк и поэт Сильвий Пикколомини (1405–1464), который впоследствии стал папой Пием II (44, 105). «К западу от Русов — царство женщин», — сообщает Ибрагим ибн Якуб, а Адам Бременский размещает землю амазонок на границе со шведами, где-то на побережье Балтийского моря (в те времена, как известно, заселенного славянскими племенами). Приск, описывая быт наших предков гуннов (некоторые ученые настойчиво пытаются сделать их то китайцами, то мадьярами, то монголами или даже евреями, хотя археологические данные и даже некоторые пласты лексики языка гуннов («мед», «блюдо», «квас») убедительно свидетельствуют об их славянском происхождении), отмечает, что женщины гуннских вождей жили в отдельных поселениях. Например, первая жена Атиллы Крэка или жена Блед, одного из его помощников, подобно как в более поздние времена княгиня Ольга, жили в поселениях, вокруг которых были деревянные ограждения. Внутри стояли деревянные здания, украшенные резьбой, комнаты которых были достаточно высоки. Там Крэка принимала послов и решала государственные дела. И что интересно, жены гуннской знати принимали участие в походах наравне с мужьями.
В наших древних письменных источниках амазонки упоминаются в «Повести временных лет» и в «Азбучнике» XV в. Также иностранные авторы, описывая военные походы наших предков, часто удостоверяют участие в них женщин-воинов. Византийский патриарх Никифор, описывая битву ромеев с аварского-славянским войском, которая состоялась в 626 году под Константинополем, отмечает, что: «среди тел погибших были и женщины-склавинки» (28, 161). Славянки участвовали и в болгарском походе русов в 811 года на Византию, на это указывает анонимный автор времен правления императора Льва Армянина (28, 173). И что самое интересное, амазонки сражались даже в армии Святослава Завоевателя, что подтверждают греческие авторы, в частности Скилица. Так, описывая бои русов Святослава с ромеями около болгарской крепости Доростолом в 971 года, Скилица отмечает: «Снимая доспехи с убитых варваров, ромеи находили между ними мертвых женщин в мужской одежде, которые сражались вместе с мужчинами против ромеев» (103, 130). Это подтверждает и рисунок из Радивиловской летописи, где среди воинов Святослава, которые плывут на корабле, изображены женщины.
Изображение женщин в армии Святослава. Рисунок из Радивиловской летописи.
Фрагмент миниатюры из Радзивилловской летописи.
Женщины-воины упоминаются также в древнерусских былинах под названием «поляницы», что означает — богатырши. Так, в былинного Святогора, прообразом которого послужил именно князь Святослав Завоеватель, есть жена «поляница», она сопровождает его в походах, наделена частью своей огромной силы. Эта женщина была настолько сильной, что легко поднимала самого атамана Илью Моровця вместе с его богатырским конем. И другие былинные героини часто побеждают в поединке мужчин. Жена сотника Ставра Годиновича Екатерина Ивановна в борцовом поединке побеждает лучших богатырей князя Владимира, самого же Владимира она побеждает в стрельбе из лука и игре в шахматы. Другая женщина — Анастасия-королевна — также побеждает богатыря Дуная Ивановича в стрельбе из лука. Заслуживает внимания вид соревнования по стрельбе из лука, в котором женщины-богатырши Екатерина и Анастасия побеждают мужчин — князя Владимира и Дуная. Целью в этой стрельбе служил перстень, за которым находился воткнутый лезвием к нему нож. Стрела (очевидно, без наконечника) должна была пролететь сквозь кольцо и, ударившись о нож, разделиться на две половинки, которые должны быть абсолютно равными. Выполнение этого приема требовало просто виртуозного владения луком и то, что так стреляют именно женщины свидетельствует об их профессиональной подготовке, причем очень высокого уровня.
Интересно, что упоминания о женщинах-борцах, которые побеждали мужчин, существовали по всей Украине. Согласно права обычаев женщины могли участвовать в поединках даже с профессиональными, так называемыми «странствующими борцами» и часто одерживали над ними победы (193, 249–250). Самое дольше (до конца XIX в.) традиции борьбы юношей с девушками сохранились у потомков запорожских казаков в Черноморье: «Бывает так, что ребята борются между собой, а иногда, то и с девушками. Однажды, как начали ребята бороться с девушками, выискалась такая девушка, что какой парень подойдет к ней, то она его „так и брякнет об лед“. И на силу уже нашелся такой, что как ударил ее через голову о лед, то она совсем потеряла сознание — водой отливали ее. Но несмотря на это, ее, „бедовую девку“ все хвалили за храбрость, стыдя тех парней, которых она об лед била» (91, 6).
Также, в былинах есть упоминания о том, что в подчинении именно княгинь находились большие военные отряды. «Гой, еси, Иван Годинович! Возьми у меня, князя, сто человек мощных русских богатырей; у княгини ты бери другие сто!» В подтверждение этого в скандинавской саге об Олафе, сыне Триггвиевога, находим также известие о том, что у русов княжеские жены содержали половину дружин и получали для из казны деньги для этого (48, 343). Это подтверждают и летописные сообщения о том, что княгиня Ольга имела свой собственный замок Вышгород, на содержание которого выделялась одна треть дани, которую брали в древлян (48, 300). Кроме того, ей принадлежали и окрестные села, такие как Ольжичи, Будутин и другие. У жены Владимира Рогнеды также был свой двор на Лыбеди, который перешел к ее дочери Предславы, а также город Изяслав (48, 136). Итак, женщины в те времена нередко были обладательницами больших поместий, что зафиксировано и в «Русской Правде»: «что на ню муж возложил, тому же есть госпожа» (48, 132).