Тайны имперской канцелярии
Шрифт:
– Да, нет же, - махнул рукой Иннокентий, - то другое, то дурь обычная. А здесь, непонятно что.
– И часто такое бывает?
– спросил граф.
– Да, нет. Уже нет.
– А раньше?
– Раньше было, особенно когда пригублю чего.
– Может, тебя черти носят?
– сказал наугад граф.
– Возможно, - согласился и знахарь, - только скорее не черти, а бесы.
– А что, это не одно и то же?
– То, да не то, - мудро заметил Иннокентий, - черт - это что? Ну, тварь. Ну, рогатый, глазища, как угли светятся, рот большой и полон бело-зеленых зубов. В общем, тварь и все.
– А бес?
– заинтересованно спросил граф.
– А бес - это что-то непонятное, его не видать. Он внутри и крутит тобою, как хочет. Хотите, верьте, хотите нет, а вот недавно побывал я на луне и там заночевал.
– Ты, что несешь, спятил что ли вовсе?
– Нет, еще здраво рассуждаю. Помнится, вскочил я ночью, как ужаленный чем-то. Огляделся, а вокруг меня никого нет, даже моей сварливой бабы. Потом чувствую, уношусь куда-то, то есть лечу. Так и до нее долетел.
– И какая же она?
– спросил снова Иван Алексеевич.
– Голубая и желтая, - ответил Иннокентий, - как сейчас помню, трогал ее руками и окунался в ее пыль.
– А что, там есть и это?
– удивился граф.
– Да, и весьма много. Окромя того, множество всяких дыр понаделано.
– Неужто? А отсюда не видать, - и граф почему-то взглянул в окно.
– Вот такая история, - немного грустно сказал лекарь.
– А как же ты вернулся?
– Не знаю, но проснулся я в своей кровати.
– Так, может, тебе просто приснилось все это?
– Нет, сон - то другое. Ты можешь проснуться и глаза открыть. А здесь все по-иному. Как будто тебя и вовсе нет. Имею в виду тяжести тела.
– Да-а, - затянул граф, - интересно все это. Ну, а больше никуда не ходил?
– Пока нет, но, возможно, еще полечу.
– Полетишь?
– удивился еще больше губернатор, -как это?
– Не знаю, - снова пожал плечами лекарь, - но мне кажется, что это так и есть.
– Как-то все весьма странно, - пролепетал Иван Алексеевич.
– Иначе и не назовешь, - вздохнул опять Иннокентий.
– И что же ты сам, ничего не знаешь об этом?
– снова задался любопытством граф.
– Куда мне, - скромно ответил лекарь, - я ведь не обучался в каких учреждениях, да и по науке мало смыслю. Это ведь только так кажется, что все просто и обыденно, а на самом деле - это целое таинство.
– Что ты имеешь в виду?
– Да, все то же: и сны, и полеты, и даже это вот, что с вами случилось.
– А, что со мной случилось?
– не понял граф.
– Вы ведь умерли совсем недавно, - как-то просто сообщил Иннокентий, - и только то, что дворник обратил внимание - вас и спасло.
– Да, - согласился губернатор, - ну и что здесь тайного? Карету понесло, меня выбросило, дворник подобрал...
– Так-то оно так, - снова со вздохом отвечал знахарь, - но на самом деле что-то за вами ведь наблюдало и толкнуло дворника на это.
– Не знаю, - засомневался граф, - мне кажется, это просто случай такой на удачу.
– Возможно, - согласился с ним лекарь, - но может и другое. Кто-то не хотел вашей смерти сейчас и уберег от злого умыслу.
– Так ты думаешь, что за мной наблюдают?
– Думаю да, но не знаю как, - ответил просто Иннокентий.
Графу стало как-то не по себе от его слов, и он даже немного заерзал на постели.
– Лежите спокойно, - предупредил знахарь, - нельзя шевелиться, а то повязка уйдет в сторону.
– А, что со мной было, там, на полу?
– неожиданно спросил губернатор.
– Вы умерли, - спокойно сказал лекарь.
– А потом, что? Воскрес?
– с интересом переспросил граф.
– Ну, не совсем так. Я ведь вам помог в этом, - скромно заметил Иннокентий.
– А, что ты сделал?
– Да, ничего особенного. Вставил ребро на место, да еще пару раз дыхание ваше перепроверил. Сейчас вроде все в норме.
– А что точнее, не знаешь?
– Откуда же мне знать. Я думаю, что в норме и все. Мне так кажется, - более понятно ответил Иннокентий.
– Так кажется или знаешь?
– не поверил его слову граф.
– И то, и другое совместно, - кратко ответил тот, не желая продолжать эту тему.
– Ладно, - успокоился Иван Алексеевич, - я чувствую себя хорошо, потому - верю.
– А если бы было плохо?
– поинтересовался вдруг лекарь.
– Ну, тогда, не знаю, - сконфузился граф.
– То-то и оно, - заметил знахарь, - когда хорошо себя чувствуем, то и не думаем о чем-то, а когда плохо - всякая чушь в голову бредет.
– И что сие обозначает?
– Ничего особенного. Обозначает лишь то, что мы с вами, да другие такие же, просто глупцы в сравнении с природой.
– Как это?
– Очень естественно. Мы не знаем, чего хотим сами и руководствуемся в основном чувствами. А им никогда нельзя доверять, даже в самом сокровенном.
– Что, и в любви тоже?
– удивился граф, вспоминая свою жену и детей.
– Нет, любви это не касается, но только самой любви, - понимая, о чем думает граф, отвечал лекарь.
– А что, бывает другое?
– Да, бывает. Люди ошибаются и часто, доверяя тем же чувствам. Иногда по эгоизму, а иногда и по простоте своей не понимают, что такое настоящая любовь.