Тайны полуночи

Тейлор Дженел

Он вошел в дом и увидел отца, сидящего за письменным столом. Он показался Стоуну постаревшим и опечаленным.

Бен с трудом встал со стула навстречу Стоуну и со слезами на глазах приветствовал его:

— Рад тебя видеть, сын! Я боялся, что ты не вернешься домой… — После того как неделю назад Джинни покинула ранчо, одиночество и тревога сжимали сердце Бена: дом для него словно опустел и, чувствовал он, останется пустым и холодным, если не вернется сын. Бен знал теперь, что не исполнил свой долг перед Стоуном, и жаждал

искупить свою вину. Он обнял сына.

Тот посмотрел на него измученным взглядом и спросил:

— Где Джоанна?

— Умерла… — с трудом ответил отец. — Но сын мой вернулся. Я люблю тебя, Стоун, ты нужен мне. Я был тебе плохим отцом, но это изменится. Помоги мне…

Стоун не верил своим ушам:

— Умерла?! Когда? Отчего?

— Через неделю после того, как приехала из Англии, — тоскливо отозвался Бен. — Бог не позволил мне увидеть дочь после долгой разлуки.

— Но она была здесь неделю назад! — воскликнул Стоун.

— Нет, сын, она умерла в Саванне. Это известие привезла ее лучшая подруга, которая приехала в наш дом под именем Джоанны. Потом она раскрыла свой обман, рассказала, как Джоанна отошла на ее руках, как она с Чарльзом Эвери похоронила подругу. Джинни дала обещание Джоанне под ее именем приехать ко мне и отомстить мне за то, что я бросил ее. Стелла всю жизнь лгала моей дочери и изображала меня бессердечным негодяем. Но Джинни не нашла в себе сил продолжать этот мрачный розыгрыш. У девочки доброе сердце. Она открылась мне и Нэн, передала мне последнее письмо Джоанны и уехала.

Во рту у Стоуна пересохло, в висках застучали молоточки:

— Так эта женщина — не сестра мне?!

— Нет. Она — лучшая подруга твоей сестры.

Слава Великому Духу, он не прелюбодействовал с сестрой. Но женщина, которую он полюбил, оказалась коварной обманщицей и обманула его дважды.

Бен недоумевал: он думал, что Стоун с восторгом примет известие о том, что его любимая — не сестра ему, но сын сидел мрачный и подавленный.

— Она все рассказала в тот вечер, когда ты сбежал, как безумец. Рассказала бы и тебе, если б ты не ринулся прочь от нее. Она раскаялась в своем обмане, сын, и я простил ее.

— Еще бы не раскаялась — она поняла, что я разоблачу ее! Она приехала сюда, чтобы обманывать и мучить тебя, отец, а ты прощаешь ее?!

— Да, Стоун. Не говори о мести. Я хочу прощения и покоя. Я люблю тебя и нуждаюсь в тебе. Теперь и речи не будет о приемном сыне — я признаю тебя Чепменом, моим родным любимым сыном, все должны это знать. Никто не назовет тебя приемышем, ты — мой сын и унаследуешь это ранчо.

Эти слова потрясли Стива, он ждал их так долго! Но сейчас его терзали сомнения о Джинни, и он продолжал расспрашивать отца:

— Кто же такая эта Джинни?

— Я тебе повторяю: добрая и честная девушка, она разоблачила свой обман и просила прощения. Мы знаем, почему ты ринулся отсюда как

безумный — теперь ты можешь успокоиться на этот счет. Она боялась признаться тебе и уехала, чтобы дать тебе время прийти в себя и простить ее. Она любит тебя, сын. А ты любишь ее?

Стоун был в смятении. Эта женщина вползла в его душу, словно змея, ему казалось, что он полюбил ее. Но эти бесконечные обманы: Анна Эвери… Джоанна Чепмен… Она предстает то в одном, то в другом облике, но кто же она такая на самом деле? Полюбила ли она Стива Карра или наследника ранчо Чепмена? И полюбила ли?

— Где она теперь? — отрывисто спросил он.

— Разыскивает своего отца в Колорадо. Найдет, если тот не убит: его преследовал какой-то враг, желавший завладеть его серебряным прииском.

— Как ее зовут?

— Вирджиния Энн Марстон. Имя ее отца…

— Мэтью Марстон, — окончил за него Стоун. — Теперь я понимаю, почему она скрылась от меня.

— Что ты хочешь сказать, сын? Ты знаешь этого человека?

— Да, этого негодяя я знаю. Он убил моего лучшего друга Клэйтона Кессиди. Они были совладельцами серебряного прииска. Я гнался за этим убийцей до того, как вынужден был переключиться на разоблачение Чарльза Эвери. Но теперь я его настигну!

Глаза Стоуна сузились.

— Боже мой, сын, ты хочешь убить отца Джинни? Арестуй его, если он виновен! Не причиняй такого горя женщине, которая тебя любит!

— Она притворялась, что любит, чтобы спасти своего отца от меня и от правосудия! Наверное, Мэтт рассказал ей, что я гонюсь за ним, что я — друг Клэя. Может быть, он и послал ее ко мне, чтобы обольстить меня. Если же Мэтт мертв, Джинни могла решить, что это я убил его, и приехала в наш дом под именем Джоанны для мести. Как я могу теперь доверять ей? Она столько лгала…

— Ты ошибаешься, сынок. Это — лучшая подруга твоей покойной сестры, они дружили с тринадцати лет. Прочитай письмо Джоанны!

— Эта женщина могла сама его написать!

— Ты ошибаешься, сын. Не будь к ней жестоким, она любит тебя. И я уверен, что насчет Клэя, тебя и своего отца она не знала — она все рассказала мне, рассказала бы и об этом. Ты боишься ей поверить, боишься, что будешь страдать из-за нее! Но она любит тебя, она чуткая и добрая. Я расскажу тебе о ее жизни.

Стив слушал неохотно и недоверчиво.

— Почему ты оправдываешь ту, которая тебя обманывала? — резко спросил он.

— У нее доброе сердце, сын. Обман замыслила не она, это — фантазия умирающей Джоанны. Она много страдала, не обидь ее снова, сын. Прости ее.

«Простить… после стольких обманов, — яростно твердил себе он. — Я считал тебя Анной Эвери… я считал тебя своей сестрой… Мы были вместе… А ты, оказывается, дочь Мэтью Марстона, такая же коварная и жадная, как твой мерзавец отец… Ничего, Вирджиния Марстон, я тоже припасу сюрприз для тебя!»