Тайный уговор

Вирт М.

И вдруг напряглась. Вне всякого сомнения, в коридоре раздавались шаги; кто-то шел по направлению к наборному цеху.

Дважды в течение недели Луиза говорила, что, по ее мнению, кто-то бродил по зданию, в то время когда оно должно было пустовать. Пенни была слишком занята, чтобы этим обеспокоиться. Но теперь, когда осознала, что она здесь одна, без защиты, ее сердце тревожно забилось.

На порог упала тень.

– Кто... кто там?
– спросила Пенни дрогнувшим голосом.

К ее огромному облегчению, молодой человек, с застенчивой

улыбкой, хорошо ей знакомой, вошел в комнату. Это был Билл Карлайл, один из лучших операторов линотипа ее отца.

– Ты чуть не испугал меня, - неуверенно засмеялась она.
– Что привело тебя сюда, Билл?

– Я заметил свет, - ответил оператор, крутя в руках шляпу.
– И решил заглянуть к тебе, посмотреть, как ты справляешься.

– Очень мило с твоей стороны, Билл.
– Пенни увидела, что он пристально смотрит на нее. И испугалась, что он заметит ее слезы.

– Ребята говорят, у тебя здорово получается, - Билл приблизился к линотипу.

– Лучше не смотри, - попросила Пенни.
– Просто ужасно; я никак не могу разобраться в работе этой старой ужасной машины. Жаль, что я взялась за это дело; наверное, правы были те, кто утверждает, что я сошла с ума.

– Твоя проблема в том, что ты устала, - успокаивающе произнес Билл.
– Нет ничего проще, чем управляться с линотипом. Давай, я тебе покажу.

Он скользнул в свободное кресло, его пальцы забегали по клавиатуре. Как по волшебству, шрифт встал на свои места, ошибок не было.

– Изумительно, - восхищенно произнесла Пенни.
– Как тебе это удается?

– Десять лет практики. Давай, я сделаю тебе еще одну копию.

– Билл, ты прелесть! Но если кто узнает? Как насчет союза?

– Это останется между нами, - улыбнулся он.
– Тебе нужна помощь, я здесь, чтобы ее оказать.

До полуночи Билл оставался на своем посту, расположив за три часа шрифта больше, чем Пенни сделала за три дня.

– По крайней мере, твоя первая полоса будет выглядеть очень хорошо, - сказал он, когда они вместе покидали здание.
– Хотя, мне кажется, это старая история, не правда ли?

– Старая?

– Я имею в виду человека, которого скинули с моста.

– Эта история - все еще новость, - защищалась Пенни.
– Ни одна другая газета не опубликовала ее. Тебе не понравилось?

– Почему, вполне нормальная история, - ответил он.

Теперь, спустя несколько дней после приключения на реке, интерес Пенни к Джону Манну и его странной татуировке поутих. Однако она решила, что эта история должна появиться в газете, хотя бы только для того, чтобы позлить редактора Chatter.

Согласно сообщению Луизы, Фред Клоски приезжал в Times днем и выглядел очень мрачным, когда осматривал здание. Он провел почти полчаса в наборном цеху, факт, о котором через некоторое время Пенни вспомнила с досадой.

"Бедный Фред, - подумала она.
– После того, как моя газеты выйдет, его Chatter

будет выглядеть по сравнению с ней облезлой кошкой".

Суббота также выдалась очень тяжелой, но к шести часам, при поддержке нескольких наиболее преданных сотрудников, последняя полоса шрифта была установлена, матрицы заперты и доставлены в Star, готовые к печати.

– Я буду здесь завтра рано утром, - сказала Пенни операторам пресса.
– Не начинайте печать без меня. Я сама хочу нажать на кнопку.

По ее настоянию, мистер Паркер, Джерри Ливингстон, Солт Соммерс и многие сотрудники Star пришли посмотреть на матрицы, готовые к установке на пресс.

– Ты справилась, Пенни, - похвалил ее отец.
– Признаюсь, не думал, что ты зайдешь так далеко. Все еще рассчитываешь продать шесть тысяч номеров?

– Увеличиваю число до семи тысяч, - рассмеялась Пенни.

– Как же ты планируешь их распространить?

– О, это мой секрет, папа. Ты будешь удивлен.

Измученная, но счастливая, Пенни отправилась домой и легла спать. Она поднялась в шесть, наспех позавтракала и прибыла в офис Star, чтобы поприветствовать рабочих, только что заступивших на работу.

– Все готово, - сказал ей главный оператор.
– Можете начинать.

Пенни нервничала, ее рука дрожала, когда она нажимала на кнопку. Раздался низкий, дребезжащий звук, как только шестерни начали проворачиваться; сначала медленно, затем все быстрее и быстрее. Рабочие сновали взад-вперед, смазывая механизмы и подтягивая винты.

Пенни смотрела на сплошной поток бумаги, подававшийся в пресс. Через минуту, аккуратно сложенные газеты стали выпархивать с другой стороны, со скоростью восемьдесят экземпляров в минуту. Чтобы отпечатать весь тираж, понадобится немногим более часа.

Когда первые экземпляры вышли из-под пресса, старший подхватил один и протянул Пенни.

– Держи, - сказал он.

Она взяла газету почти с благоговением. Хотя она и состояла всего лишь из восьми страниц, каждый из них отнял часы труда. Она профессионально справилась с работой, и могла по праву гордиться собой.

Взгляд Пенни упал на верхний заголовок первой полосы. Она ахнула и прислонилась к стене.

– Все пропало!
– простонала она.
– Кто-то сыграл со мной злую шутку!

– Что-то не так?
– спросил старший, взяв другой экземпляр.

– Взгляните на это, - чуть не взвыла Пенни.
– Вы только посмотрите!

Она указала на название газеты, напечатанное большими черными буквами. Газета называлась THE WEAKLY TIMES. (Weekly– еженедельная, изменено на weakly– хилая, квелая. СТ)

– Я стану посмешищем для всего Ривервью, - простонала Пенни.
– Газета не может быть выпущена в таком виде. Остановите пресс!