Тетраэдр

Харнесс Чарльз

— Конечно, благородная леди.

Полчаса спустя, когда их должным образом устроили наверху, они снова собрались в комнате Элизабет. Она протянула ожидавшему трактирщику небольшой сверток. — Пять дукатов вам, Тони, если вы передадите это Леонардо в течение часа.

— Считайте, что дело сделано, благородная синьорина. Он повернулся, чтобы уйти.

— Постойте... еще одно дело.

— А?

— Касается судебного разбирательства. Нам нужен нотариус, член Гильдии Судей и Нотариусов с хорошей репутацией.

— Нотариус... Хм. Есть несколько хороших, миледи.

Что вы от него ожидаете?

— Это вопрос официального письменного показания под присягой. Я буду задавать вопросы свидетелю, а лорд Рафаэль проведет перекрестный допрос. Все должно быть сделано в соответствии с определенными правилами.

— Понятно, — сказал Антонио. — Дайте мне немного подумать. Да, лучше всего для такого дела подойдет, пожалуй, Синьор Ручеллаи.

— Ручеллаи? Как давно он работает нотариусом?

— Больше двадцати лет, миледи.

— Он иногда заходит сюда пообедать?

— Часто, миледи.

— Он ценит хороший стол?

— Так и есть, так и есть.

Отлично. Профиль начинал вырисовываться. Она чувствовала в нем покладистого чиновника, который оказывал бы необходимые услуги, не задавая лишних вопросов, и на которого можно было положиться, проводи он большую часть времени за боковым столиком. — Его христианское имя?

— Бьяджио, если позволите.

— Он наш человек, Тони. Пожалуйста, отправьте за его превосходительством, Мессером Бьяджио Ручеллаи. Вы можете сказать ему, что наш великий король Генри ценит быстрое обслуживание.

Когда он ушел, она заметила, что двое мужчин что-то грызут за боковым столиком.

Утро было теплое. Она подошла к маленькому окошку и выглянула наружу. «Черный Лебедь» находился на небольшом возвышении, и из него открывался почти панорамный вид на город. Там был виден большой собор со знаменитым куполом Брунеллески. Дальше — колокольня Джотто. А потом река Арно и ее прекрасные мосты. Где-то ниже по реке находилось поместье Франческо Джокондо, чья жена Лиза скоро войдет в бессмертие от рук великого Леонардо. Леонардо поклялся больше не рисовать женщин, но, увидев Джоконду, передумал.

Пеллар подошел к ней сзади. — Вам действительно следует держать нас в курсе дела, Элизабет. Что было в пакете? Куда он пошел?

— О, простите, Кутберт. Наш хозяин утверждает, что Леонардо никого не желает видеть. Я решила, что нам нужно что-то особенное, чтобы привлечь его внимание. Поэтому я взяла зажигалку Ральфа, завернула ее в фотокопию сорок первой страницы отчета МВ, и скрепила их резинкой. Подарок Леонардо.

— Не понимаю, — сказал Ларви.

— Все очень просто, Ральф. Ваша зажигалка скажет ему, что мы из его будущего, а страница сорок первая расскажет, как мы сюда попали. Даже резинка что-то скажет. Он все сложит и придет. Кроме того, Ральф, я должна упомянуть, что послала за местным судебным чиновником. А пока нам лучше заняться устройством ЭВМ. Кутберт, не могли бы вы поставить ее под этот маленький столик? Вы можете накрыть стол тканью, чтобы скрыть ее, но убедитесь, что объектив имеет хороший обзор. Ральф, закройте, пожалуйста, дверь.

Едва Ларви закрыл дверь, как раздался стук с другой стороны. Он слегка приоткрыл ее. Это был хозяин гостиницы.

Элизабет подошла к двери и коротко переговорила с Антонио.

* * *

8. Член Гильдии

— Что он сказал?— потребовал Ларви.

— Нотариус внизу. Мы готовы? Она критически осмотрела центральный стол. Ткань, казалось, надежно скрывала переводчик ЭВМ. Она снова повернулась к Антонио. — Не могли бы вы привести его сюда?

Через минуту хозяин гостиницы вернулся с невысоким, толстым, хорошо одетым джентльменом. — Синьорина, синьоры, — невозмутимо произнес Тони, — я имею честь представить вам ведущего нотариуса нашего прекрасного города, самого ученого, блестящего и мудрого Мессера Бьяджио Ручеллаи.

— Мы благодарим вас за вашу любезную помощь, Антонио, — сказала Элизабет. Она добавила со спокойной надменностью: — Теперь вы можете оставить нас.

Трактирщик еще раз поклонился и закрыл за собой дверь.

Элизабет повернулась к вновь прибывшему господину и, молча, осмотрела почтенного Мессера Ручеллаи. Было очевидно, ему стоило немалого труда подняться по лестнице, и он все еще пыхтел. На нем была характерная четырехугольная шляпа действующего адвоката эпохи Возрождения, нарочито двусмысленная раздвоенная борода и, наконец, что самое главное, мантия нотариуса, авторитетная и мрачная, с широкими черными полосами на темно-красном фоне. На ремне через плечо висел кожаный мешочек.

Она любезно улыбнулась. — Это большая честь для нас, Мессер Ручеллаи. Я леди Элизабетта из Неаполя, дочь тамошнего английского посла. Я переводчик для этих двух джентльменов, которые говорят только по-английски. Этот джентльмен — Лорд Кутберто из Джорджтауна, а другой — Лорд Рафаэль из Арлингтона.

Нотариус низко поклонился. — Миледи... милорды.

Элизабет продолжала. — Мы здесь по поручению некоего гражданина Флоренции.

— О, конечно. Вы хотите заказать картину? Статую?

— Нет, ничего подобного, — перебила его Элизабет.

— Нет? А, понятно. Вы хотите подать в суд на флорентинца. Да?

— Черт возьми, Элизабет, — выразил недовольство Ларви. — Что происходит? Я имею право знать.

Она снова повернулась к нему. — Конечно, вы правы, Ральф. Просто включите ЭВМ. Пульт лежит на столе. Вы можете сесть вон там, у окна, и снимать показания на камеру. И ты тоже, Кутберт.

И она повернулась к нотариусу. — Простите, что прерываю вас, Мессер Ручеллаи. Господа устали и хотят отдохнуть.

— Конечно, — сказал он с сомнением.

— Но мы с вами продолжим. Суд, вы спрашиваете? Нет, и не это тоже. Нам просто требуются показания под присягой от одного из ваших граждан. Заявление должно быть сделано в присутствии члена Гильдии Судей и Нотариусов, то есть лично вас. На окончательном документе потребуется ваша печать.

— Я никогда не расстаюсь со своей печатью. Он похлопал по кожаному мешочку.

— Отлично, Мессер. Есть досадные мелкие детали, но я уверена, что чиновник вашего положения знаком со всеми ними.