Том 10. Пьесы, написанные совместно
Шрифт:
Нина Александровна. Слушайся более голоса сердца, Лена! Совесть, долг — не пустые слова. Кто думает их заглушить в себе, тот ни покоен, ни счастлив быть не может.
Елена (подумав). Да, да, правда твоя.
Входит Прохор из средней двери с чемоданом.
Андрей Гаврилыч еще не бывал?
Прохор. Никак нет-с; они внизу, у Гаврилы Пантелеича, там и чай кушали.
Елена.
Прохор. Да они вчера не поздно-с; только прошли другим ходом: не хотели звонить, чтобы вас не беспокоить.
Елена. Мама, мы ошиблись: он имеет снисхождение к женским нервам.
Нина Александровна. Их не скоро поймешь, мой друг.
Елена. Зачем же ты чемодан несешь?
Прохор. Да хочу укладываться: на фабрику едут — только позавтракают. Сейчас приказали здесь у них закуску накрывать. (Уходит в дверь налево.)
Елена. На фабрику… он мне об этом ничего не говорил.
Нина Александровна. Вероятно, отец посылает; он сам не знал. Ну, теперь твои волнения кончились. Ах, у меня там кофе стынет. (Уходит направо.)
Выходит Андрей; на нем теплый кафтан с меховой опушкой, подпоясан ремнем, в русских высоких сапогах.
Елена и Андрей.
Андрей. С добрым утром-с! (Кланяется и почтительно целует руку Елены.)
Елена. Где вы были?
Андрей. Где я был-то-с? А вам на что же? у тятеньки был.
Елена. Нет, где вы вчера были?
Андрей. Приятеля встретил, Сыромятова. У него и был-с. Да это уж мое дело.
Елена. Да, конечно, извините. Я совсем не то хотела спросить. Вы здоровы?
Андрей. Что ж это вам вдруг такая особенная печаль обо мне пришла?
Елена (строго). Отвечайте на вопрос! Вы здоровы?
Андрей. Слава богу-с!
Елена. С меня и довольно. Я желала знать о вашем здоровье, потому что беспокоилась за вас. Вы вчера были так расстроены…
Андрей. Это с нами случается-с, пошумим… Так неужто с этого хворать? Это уж много будет!
Елена (осматривая его). Что вы, в маскарад собрались?
Андрей. Нет, на фабрику-с. Извините, что в таком виде! Теперь не до моды: надо за работу приниматься.
Елена. Да
Андрей. Идет ли, нейдет ли — уж на это мы не смотрим. Теперь время зимнее, у нас на фабрике и немцы и англичане в таких тулупчиках ходят. Потому — бегать по корпусам то в ткацкую, то в лоботорию…
Елена. В лабораторию…
Андрей. Так точно-с. Мудреное слово-то, не скоро выговоришь. Да и в красильне, промежду чанами, вертеться во фраке-то — оно не очень способно.
Елена. И вы надолго едете?
Андрей. Не знаю-с. Месяца три пробуду, а может, и больше. Да что и в Москве-то делать? какая тут радость особенная?
Елена. Да, вот как!
Андрей (прислушиваясь). Кажется, наши идут-с. Ко мне на закуску-с. Так уж вы меня не конфузьте! А как будто между нами ничего не было. Разъедемся с миром: я на фабрику, вы — за границу.
Входят Сыромятов и Таня.
Андрей, Елена, Сыромятов и Таня.
Андрей (Елене). Это мой старый приятель-с…
Сыромятов. Уж извините-с. Сыромятов по фамилии, Василий Иванов-с.
Андрей (Елене). А это его сестра-с, Татьяна Ивановна Сыромятова. (Тане.)Супруга моя, Елена Васильевна.
Таня (подавая руку Елене), очень приятно познакомиться.
Сыромятов. Ну уж! где нам знакомство такое: (Елене.)Не важная-с особа: за мучника выходит.
Андрей. Да капитал-то у этого мучника больно здоров; он всех нас купит. (Тане.)Видно, у вас на фабрике воздух очень здоров.
Таня. Почему так?
Андрей. По красоте вашей сужу. Вы еще лучше прежнего стали, много превосходнее.
Таня. Так мне и надобно: ведь я — невеста.
Андрей (Тане). А если я опять, по-старому, начну вам свою любовь выражать, ваш муж меня на дуэль не вызовет?
Таня. Не знаю.
Сыромятов. Что за дуэль! У нас так не водится. По-нашему, поленом — вот и все…
Андрей. Хорошее обыкновение у вас, и другим перенять его не мешает.
Таня. Я-то поправилась, а вы-то на что похожи? Что вы, нездоровы были, или что с вами?