Том 6. Письма 1860-1873
Шрифт:
Vous comprenez, Princesse, que nous y tenions.
T. T.
Средь Рима древнего сооружалось зданье —То Нерон воздвигал дворец свой золотой. —Под самою дворца гранитною пятойБылинка с кесарем вступила в состязанье…– —«Не уступлю тебе, знай это, бог земной,И ненавистное твое я сброшу бремя». —— Как! Мне не уступить. — Мир гнется подо мной. —«Весь мир тебе слуга — а мне слугою Время».13 января 1867
Вот, княгиня, мое скромное приношение, которое свидетельствует, по меньшей мере, о том, что я всегда к вашим услугам. Это несколько еще не изданных русских стихов, выражающих мысль, которая сквозит в любом творении рук человеческих… Я непременно хотел написать в ваш альбом по-русски, и вы легко угадаете почему. В виду иностранных славословий, завладевших первыми листками этой тетради,
Вы понимаете, княгиня, как мы ими дорожим.
Ф. Т.
Аксаковой А. Ф., 22 января 1867*
P'etersbourg. Dimanche. 22 janvier 1867
Ma fille ch'erie, je t’'ecris, comme dans le bon vieux temps, par occasion particuli`ere gr^ace aux influences nouvelles qui dominent p<our> le moment…* J’avais bien pens'e que l’avertissement, qui vient d’^etre fulmin'e contre la Москва*, t’allarmerait et te chagrinerait plus que de raison. Cet avertissement, qui 'emane de Val<oujeff> directement et en contradiction avec l’avis de la majorit'e du Conseil de la Presse, aura probablement 'et'e une concession, mais de la part de V<aloujeff> une concession faite `a des exigences, auxquelles il est hors d’'etat de r'esister… J’ai quelques raisons de supposer que c’est la mention, faite trop cavali`erement, de la 3i`eme section qui a 'et'e le principal grief*, or la 3i`eme section est un pouvoir qui, `a juste titre, consid`ere son nom comme une injure…
D’ailleurs il n’y a pas `a se le dissimuler… Il y a entre la pens'ee Aksakoff et l’esprit bureaucratique, qui fait le fond de la direction de la presse, un ab^ime incomblable et qu’une phras'eologie vague et l^ache pourrait seule au besoin dissimuler. Mais chaque fois que cette pens'ee appara^itra claire et pr'ecise, elle sera s^ure de se heurter contre l’autorit'e. Il y a l`a l’antagonisme de principes. Maintenant l’exp'erience est faite. La l'egislation actuelle sur la presse n’est qu’une censure d'esorganis'ee*. — C’est l`a encore un de ces stupides plagiats qui forment le fond de notre science l'egislative, et par une ironie du sort bien m'erit'ee, il se trouve que le mod`ele, reproduit par nous avec tant de servilit'e, est bris'e sous nos yeux par la main m^eme qui l’avait cr'e'e…* Il sera curieux de voir combien de temps nous nous permettrons de porter cette crinoline l'egislative apr`es qu’on aura cess'e de la porter `a Paris… Tout cela ferait rire si cela ne donnait pas la naus'ee… Heureux ceux parmi nous qui aiment `a m'epriser… Car ceux-l`a peuvent tailler en plein drap… Parfois il m’arrive m^eme d’^etre attendri `a la vue de tant d’imb'ecillit'e na"ive et inconsciente. C’est la disposition d’esprit o`u je me trouve pour le moment `a la vue de ce qui vient de se passer*, au moins par rapport `a ce pauvre cher homme qui est comme un bon diable un peu b^ete*. Il n’en est pas ainsi de ses serviteurs, et mon attendrissement ne s’'etend certes pas `a Шувалов et `a Левашов qui ont, par une sotte susceptibilit'e bless'ee de gens m'ediocres au pouvoir, amen'e tout ce g^achis*. Mais ce n’est qu’en entrant dans des d'etails infinis, que ma paresse 'epistolaire ne comporte pas, qu’on pourrait donner une id'ee quelque peu juste de ce qui vient de se passer… Mais l`a aussi il y avait du plagiat. Ces imb'eciles n’ont pas manqu'e de s’imaginer qu’ils faisaient leur coup d’'etat du 2 d'ecembre* — toute la police 'etait sur pied, on s’attendait `a de la r'esistance, `a des barricades peut-^etre, et c’est avec un air de triomphe contenu que Левашов est venu le soir dans la loge de l’Empereur visiblement 'emu et inquiet: «Все кончилось благополучно». Ah, triples sots… Le plagiat n’a pas manqu'e aussi du c^ot'e oppos'e. Car plusieurs d’entre ces messieurs 'etaient pleins de leur importance et flottaient agr'eablement entre les souvenirs du Jeu de Paume et ceux de la Grande Charte*. La r'ealit'e de leurs pr'etentions 'etait pourtant des plus modestes, et le gouvernement lui-m^eme serait fort embarrass'e de formuler une accusation qui e^ut une apparence de sens commun…* Car pour mettre le comble `a toute cette ridicule et plate com'edie, au moment m^eme o`u l’Assembl'ee 'etait occup'ee de tendances factieuses, le Ministre de l’Int'erieur pr'esentait `a l’Empereur un projet d’une d'eputation centrale des diff'erents земства, et le grand homme du jour — Шувалов lui-m^eme — est, dit-on, occup'e de quelque chose de semblable avec son ami Alexis Bobrinsky…* En un mot c’est un tas d’idiots qui viennent d’avoir bu…
La seule r'ealit'e dans tout ce fatras, c’'etait cette vell'eit'e d’arbitraire, essayant de se reproduire dans ces ordres d’exil*. Mais ceci, 'egalement, n’a pas abouti, et cet avortement-l`a est le seul r'esultat positif de tout cet imbroglio odieux.
Mais je me sens l’esprit tout fan'e et tout alangui, et suis oblig'e de remettre `a une autre occasion la suite de cette lettre.
Петербург. Воскресенье. 22 января 1867
Моя милая дочь, ввиду действующих сейчас новых порядков пишу тебе, как в старые добрые времена, с оказией…* Я так и думал, что предостережение, брошенное в «Москву»*, испугает и огорчит тебя больше, чем следовало бы.
Впрочем, надо смотреть правде в глаза… Между аксаковской мыслью и бюрократическим сознанием, лежащим в основе управления нашей печатью, зияет непреодолимая пропасть, маскировать которую могла бы, при необходимости, только вялая и расплывчатая фразеология. Но стоит этой мысли выразиться ясно и четко, столкновения с властью не миновать. Тут речь идет об антагонизме принципов. Теперь можно судить по опыту. Нынешний закон о печати есть не что иное, как неорганизованная цензура*. — Это лишь один из тех нелепых плагиатов, которые составляют суть нашей законодательной науки, и насмешница судьба преподает нам заслуженный урок, показывая, как модель, столь рабски нами воспроизведенная, разрушается рукой, ее создавшей…* Любопытно знать, долго ли мы будем носить сей законодательный кринолин после того, как его перестанут носить в Париже… Над всем этим впору бы посмеяться, да только тошно… Счастливы те из нас, кому в радость издевки… Они могут разгуляться вовсю… Порой я даже прихожу в умиление от столь наивной и бессознательной глупости. Именно такое чувство вызывают у меня недавние события*, по крайней мере, участие в них бесценного бедняги, выступившего в роли доброго простака*. Другое дело — его слуги, и мое умиление, разумеется, не распространяется на Шувалова и Левашова, которые по идиотской обидчивости, свойственной облеченным властью посредственностям, заварили всю эту кашу*. Но без бесконечных подробностей, вдаваться в которые не позволяет мне моя эпистолярная лень, невозможно дать хоть сколько-нибудь верное представление о том, что произошло. — Однако плагиат и тут налицо. Эти глупцы не преминули вообразить, будто повторяют государственный переворот 2 декабря*, — вся полиция была поднята на ноги, ожидали сопротивления, возможно даже баррикад, и вот Левашов со сдержанно торжествующим видом является вечером в ложу государя, явно взволнованного и обеспокоенного: «Все кончилось благополучно». Ну что за дураки… Не обошлись без плагиата и их противники. Ибо многие из этих господ, преисполнившись сознанием собственной значительности, с приятностью проводили время, уносясь воспоминаниями то к Жё-де-Пом, то к Великой Хартии*. Действительные же их требования оказались предельно скромными, и самому правительству при всех стараниях едва ли удалось бы сформулировать обвинение так, чтобы в нем было хоть слабое подобие здравого смысла…* В довершение этой смехотворной и пошлой комедии, в то самое время, когда Государственный совет был занят разбирательством бунтарских поползновений, министр внутренних дел представил государю проект общей депутации от различных земств, и, говорят, сам герой дня — Шувалов — готовит нечто подобное вместе со своим другом Алексеем Бобринским…* Словом, сборище захмелевших кретинов…
Единственным практическим действием средь всей этой несусветицы была робкая попытка возрождения произвола, выразившаяся в приказах о высылке*. Но и она провалилась, и этот провал является единственным положительным результатом сей гнусной возни.
Однако ум мой совершенно изнемог, и я вынужден отложить до другой оказии продолжение этого письма.
Аксаковой А. Ф., 8 февраля 1867*
P<'etersbourg>. Mercredi. 8 f'evrier 1867
J’ai 'et'e tr`es heureux, ma fille ch'erie, d’apprendre que tes longues incertitudes sont enfin fix'ees* et que tu pourras maintenant recouvrer un peu de ce calme d’esprit, si n'ecessaire `a la sant'e du corps, et dont tu es si compl`etement priv'ee, h'elas…
Самарин, qui te portera cette lettre, vous mettra au fait de la situation. — Pour mon compte je n’y ajouterai que quelques mots `a l’adresse de ton mari, au sujet de notre politique 'etrang`ere.
Il est absolument n'ecessaire, selon moi, que la Москва — pr'ecis'ement parce qu’elle est l’organe de l’opinion nationale dans sa nuance la plus franche et la plus d'ecid'ee — accueille avec la sympathie la plus marqu'ee toute manifestation de notre politique dans le sens de la dignit'e du pays… Ainsi, par exemple, le d'esaveu que le Journal de St-P'etersb<ourg> vient d’infliger `a l’insolent mensonge, par lequel Napol'eon dans son discours d’ouverture cherche `a faire croire `a la solidarit'e de notre politique avec la sienne dans les affaires d’Orient*. Eh bien ce d'esaveu, tout indispensable qu’il 'etait, a co^ut'e beaucoup de peine `a obtenir, et maintenant, dans un certain monde, on cherche `a le repr'esenter comme une imprudence impardonnable et tout `a fait gratuite. Il faut se rendre bien compte de la position personnelle de ce pauvre P<rinc>e Gortchakoff. En d'epit de ses bons instincts, il est constamment sollicit'e en sens contraire par l’influence antinationale, repr'esent'ee par des hommes tels que Jomini* etc. Et il n’y a pour la neutraliser que moi et Katakazy*, l’auteur et l’inspirateur de l’article. Voici d’ailleurs le billet* autographe qu’il m’a 'ecrit hier au sujet de toute cette affaire et qui vous mettra наглядно au fait de la situation d’ici.