Трещина в могильной плите
Шрифт:
Отец ненавидел грызунов.
– Ах, Бетти. Уже давно пора избавиться от нее. Какая польза от того, кто ничего не делает, Эдди? Совершенно никакая. От тебя, конечно, тоже. Но жалко, в своем роде… Шучу. Раз уж разговор зашел о крысах, самое время научиться избавляться от этих тварей. Ты умеешь их уничтожать? – Эд отрицательно покачал головой, скорее от шока, чем от непонимания.
– Знаешь, Эдди, когда я умру, что произойдет не так скоро, надеюсь, ты унаследуешь мой скромный бизнес. Пекарня будет приносить тебе хороший доход. Ты будешь всегда обеспечен. Однако в нашем маленьком дельце есть большие проблемы. Например, эти самые мыши. И крысы. Чертовы крысы.
Выражение лица отца изменилось. Теперь он был предельно серьезен и собран, и абсолютно не был похож на милого пекаря, каким являлся, или притворялся, большую часть дня. Он подошел к холодильнику, достал банку пива. Открыл ее щелчком и пригубил напиток, а затем продолжил:
– Особенно часто эти твари появляются в подвалах. Подвал – отличное место для хранения всяких вкусных вещиц, которые привлекают тварей. Они селятся там. Достаточно появиться двум мышам – и скоро их станет тысяча. Одна самка способна приносить до тридцати детенышей. Три раза в год. – Отец снова отпил пива.
– Можно использовать ультразвук. Люди его не слышат, но на чертовых мышей он давит будь здоров. У нас во дворе, – отец махнул рукой в сторону окна, – стоит пара таких возле кустов. Правда, эти штуки довольно дорогие и не оправдывают себя. Мыши все равно появляются.
Еще два глотка. Один глубокий и один маленький.
– Разумеется, есть еще один отличный способ. Наверное, ты догадываешься, почему мы держим в доме двух кошек. Правда, от одной скоро придется избавиться.
– О-они о-отлавливают мышей. И крыс, – сообразил парень.
– Все верно, Эдди. Коты делают это не так хорошо, как кошки. Одна взрослая кошка может сократить популяцию мелких уродцев на 10 особей за один день. У моего отца на ферме было шесть кошек. Везде, где есть домашнее хозяйство, будь то свиньи, куры, гуси, и тому подобная чертовщина, без кошек не обойтись, – Марти осушил банку последним глотком, и, размахнувшись, закинул ее в урну. – Но, если тварей слишком много, борьба с ними должна быть комплексной. Именно для этого против мышей и крыс изобрели кучу ядов. В давние времена по домам рассыпали мышьяк. Его можно было купить в любой аптеке, чем и пользовались обычные убийцы. Человек умирает от мышьяка. Так как его уже нигде не достать, я использую «Крысиную Смерть». В ней содержится пять тысячных процента бродифакума. Такой дозы вполне достаточно. Мыши поедают отравленные зерна с большим удовольствием и подыхают. Без особых мучений. Я считаю, в этом главный минус смеси, – он выдержал долгую паузу, а затем продолжил со злостью в голосе. – Чертовы твари заслуживают мучений. Как-то раз мой старик сказал мне, что у нас закончилась «Крысиная Смерть». И то, что это небольшая проблема. Он повел меня на кухню, и приказал смешать муку, сахар и гипс, заранее принесенный им. А потом немного разбавить всю эту чертовщину водой. Я думал, что он сошел с ума, но выполнил все, что он сказал. Потом мы положили эту смесь в тех местах, где их нашли бы мыши. Результат превзошел все мои ожидания. Уродцы нажрались нашей смеси и получили первоклассный запор. Чертовщина застыла в их желудках, и они окаменели изнутри. Сложно представить, какую адскую боль им пришлось вынести перед смертью. Но и у этого способа есть неприятный минус – никто не знает, где божье создание настигнет смерть. Не самое приятное дело искать мелкие трупики повсюду, ты согласен?
Эд не мог произнести ни слова. Комок застрял в его горле, не пропуская звуки.
– Боже, какая гадость, – наконец смог вымолвить он.
Марти немного смягчился:
– Ладно, Эдди. Иди-ка спать. Уже слишком поздно. Продолжим завтра.
А на следующий день, когда Эд очнулся от беспокойного сна, кошки уже нигде не было. «Левамизол, пятикратная доза. Внутримышечно», – сообщил отец чуть позже.
Эд отпрянул от воспоминания с удовольствием. Сам того не зная, отец подал Эдварду отличную идею.
«Все отлично. Я готовлюсь ко Дню Города, Эдди». Ну-ну! Ты пытаешься надуть меня, папа!
Фонарь на улице погас. Это случилось абсолютно неожиданно. Улица не погрузилась во тьму, но большой кусок теперь был скрыт мраком. Виднелся ряд неаккуратно уложенной плитки. Фонарь, последний, давал неяркий желтоватый свет. По поверхности одной из плит пробежала небольшая крыса. Внутри послышались шаги и звук открытия двери.
«Только бы не выдать себя ничем» – подумал Эд.
Спина похолодела, когда он прижался к каменной стене. Марти не должен был его заметить ни в коем случае – это бы означало немедленный конец его сегодняшнему путешествию. Порыв ветра чуть не сбил его с ног, и по телу в очередной раз пробежала дрожь. Отец был уже на улице.
– Выходи немедленно, Эдди, черт бы тебя подрал. Какого хрена ты тут торчишь? Совсем отъехал, да?
Сердце гулко забилось в груди, словно собиралось выпрыгнуть.
– Я считаю до трех, – терпеливо сказал он. – У тебя есть целых три секунды, или я пристрелю тебя.
Эд пытался не дышать. Стало совсем плохо. Живот закрутило. Захотелось в туалет.
– Раз.
«Он же не знает, куда стрелять. Глупый папа!»
– Два!
Звук взведенного курка убил все сомнения Эда. Исправлять что-либо было уже поздно.
– Я здесь, здесь!
Он пытался найти отца взглядом или руками, но тщетно.
– Я не ожидал от тебя этого, Эдди. Поверь, завтра я разберусь со всем этим.
Эд побежал по направлению к единственному источнику света, но через секунду тот уже исчез. Теперь он был в полной темноте наедине с отцом. Отец был где-то рядом, и, похоже, неплохо ориентировался.
– До завтра, Эдди.
Тяжелая рукоять приземлилась Эдди на голову. После рукояти – кулак. Потом еще раз.
***
Очнулся Эд только утром. Головная боль сжимала тисками. Он попытался встать. Неудивительно, что каждая конечность поделилась с ним своей болью. Он чувствовал себя убитым и абсолютно безумным. Что-то стало ему ясно сразу, как только он очнулся. Начиная с первой безумной выходки отца и заканчивая Днем Города. Ему было ясно, что он не намерен больше терпеть выходки отца – ни одной, что бы тот не задумал.
В первую очередь нужно было заняться дверью. Если бы отец не сошел с ума, что вполне можно допустить, то он наверняка бы связал его или выбрал место для заключения лучше, чем собственная комната Эда. Значит, папаша совсем слетел с катушек. Нехорошо.
Дверь была заперта. Действие, несомненно, логичное, но не указывающее ни на что. А вот кусок бумаги, прикрепленный к двери ножом – совсем неправильно. Парень подошел ближе и прочитал надпись: «Не смей выходить»
Ключей тоже нигде не было. Отец закрыл ими дверь и забрал с собой. Выбора не оставалось.
«Мысленно прицелься, Эдди. Выбери самое хлипкое место, да, возле замка будет в самый раз. И не вывихни себе ногу, если не хочешь слечь в больницу».
Голос отца в голове. Снова. Спасибо за совет.