Трое против Нави
Шрифт:
– Хоть какое-нибудь оружие знакомо тебе? – спросил Варья, раскладывая копья и дубины, пока я одевался.
– Видел в кино, да толку мало. Впрочем, с топором как-нибудь управлюсь, как и с ножиком. Ну, а дубиной, по-моему, любой дурак может пользоваться.
– Лук?
– При случае стрельну, но меткости не гарантирую.
Лук и пучок стрел оказались пристроены к моему одеянию. После дед выбрал из кучи две дубинки, одну увесистую, другую поменьше. Когда я взял большую в руки, она под действием силы тяжести тут же уткнулась в почву, так как удерживать ее я мог, только
Варья крякнул с досады и всучил мне вторую.
– Детская, – сказал он.
Потом я подвязался кожаным ремнем, закрепил за ним два ножа, топор и короткий дротик, которым сразу едва не выколол себе глаз. Пришлось переместить его за спину. Варья, снаряжая меня, суетился вокруг, словно боксерский тренер над своим подопечным в перерывах между раундами.
– А обуви нет? – спросил я, переминаясь босыми ступнями.
– Я сам босой, – отпарировал старик. – Не бойся, не отвалятся твои ноги.
Он оглядел меня, и казалось, остался удовлетворен.
– Хватит, – сказал он. – Лишнее будет только мешать.
Я хотел было выяснить, что он подразумевает под лишним, но Варья не дал мне заговорить:
– Страх придаст тебе силы, – сказал он, похлопав меня по спине. – Главное – береги рассудок и не впадай в панику. Это верная гибель. Терять тебе нечего, так что в любой ситуации не отступай и стремись только к победе. Используй для ее достижения все, что сможешь употребить. Это не Земля, и второго раза не будет.
Я кивнул, мотая советы на ус, а он тем временем потащил меня обратно к Очагу, продолжая инструктаж:
– Все, кого ты встретишь – магические существа. Они по-своему вечны, но тебе достаточно провести или прикончить их однажды, чтобы они тебе больше не досаждали. Слабости есть у всех, и ты должен уяснить, что их вполне можно одолеть. С чем бы ни столкнулся – никому и ничему не доверяй и всего опасайся. Помни: любая мелочь, которую ты недооценишь, может стать для тебя последней. Главное – не позволяй собой управлять. Верь в себя. Испытание для того и задумано, чтобы используя все, что в тебе есть, достичь полного совершенства и свободы, в общем, переродиться.
– Понятно. Кстати, а когда все это кончится?
Во мне, как ни странно, оказалось столько самоуверенности, что я даже надеялся на благополучный исход предстоящей затеи. Это мне понравилось.
– Когда ты выберешься из пещеры демона, – сказал старик. – Но помни: не успеешь до рассвета – считай себя покойником.
И Варья сделал жест, означающий стопроцентное прекращение жизнедеятельности.
– Недурно, – одобрил я.
Солнце, наверное, чем-то зацепилось за небо, так как его перемещения по небосклону не было заметно. Мы подошли так вплотную к Огню, что пламя почти лизало мне ступни.
– Боги сказали мне, – произнес Хранитель Священного Огня, – что человек – это такое живое существо, которое есть то, чем оно может и хочет стать, а потому он – самое великое создание Творца. Боги ценили нас больше, чем себя. Но не всякий достает из себя все, что в нем заложено. Сначала нужно открыть в себе все глаза. Испытание помогает сделать это. Мы как будто спим наполовину, из-за всего, что в нас осталось от мирового змея Вритры. Всяческая гадость, от которой нужно избавиться. Уж не знаю, как это происходит, но за эту ночь ты точно узнаешь о себе все: и свои слабости, и свои возможности. Ты поймешь, на что способно твое тело, где пределы силы и выносливости. Испытаешь свое мужество: сможешь ли ты побороть страх. Ты также выяснишь, можешь ли доверять своему чутью, способен ли ты любить и ради чего ты можешь собой пожертвовать. Измеришь свою честность, но вместе с тем изведаешь, как велика в тебе ревность, коварство, мстительность и злоба. Тебе откроется мера прощения, заложенная внутри, и то, сможешь ли ты найти смысл там, где и надежда умерла. Ты проснешься по-настоящему. Или нет. В ночь испытания каждый выбирает, стоит ли ему жить дальше. Сам.
Уж чего-чего, а таких этических-поэтических выкладок я от Варьи не ждал. Ну, дает мужик!
– Боишься огня?
Я кивнул.
– А ты попробуй, полюби его. Увидишь, что будет.
Я вспомнил, как однажды один из моих друзей таким же образом учил меня справляться с холодом, приобщая к закаливанию, и вспомнил соответствующее умонастроение, которым и постарался проникнуться. Знакомое ощущение прозрачности перед стихией наполнило меня. Неожиданно я обнаружил, что Варья исчез. Вместо него ко мне обратился огненный вихрь:
– Потомок рода яритов Сергей! Войди в пламя!
Я с опаской исполнил его приказание и сильно удивился, что не было ни боли, ни жара при соприкосновении с огнем. Я так и не понял, то ли Варья стал Святилищем, то ли оно поглотило его, так как вокруг меня танцевал вихрь холодного огня, снаружи которого ничего не было видно.
– Готов ли ты приступить к испытанию?
– Ага, как пионер, – съязвил я.
В этот момент меня всего скрючило от боли, но лишь на миг. Так я понял, что ирония и сарказм в данной ситуации не уместны.
– Вспомни, кто ты и зачем здесь. Так ты обретешь нужное состояние духа.
Меня не нужно было просить дважды. Я и так занемог от нетерпения.
– Ну? – спросил огонь.
– Я готов, – прошептал я, почувствовав, что теперь действительно готов на все, что угодно.
– Ты решился умереть или стать сильнее?
– Да.
– Погибнуть или обрести мудрость?
– Да.
– Если ты не постигнешь высшую справедливость и смысл, полигон уничтожит тебя. Если утратишь любовь ко всему, что тебя окружает, то будто бы и не существовал никогда. Ты готов проверить себя, ярит?
– Да, я готов.
– Да будут боги, предки, и те, кто был до людей, милостивы к тебе и откроют тебе твою память и силу. Да будут звери и камни, и деревья союзниками на твоём пути. Приступай, – пророкотал огонь и обратился в Варью.
Я поспешно выскочил из очага, который наконец-то обрел полагающуюся температуру.
– Что теперь? – спросил я.
– Пора идти. Будь осторожен. Не знаю, что Доля приготовила для тебя. Помни, что данный обет для тебя важнее всего. И что бы ни случилось с миром, ты должен дойти. Дойти и вернуться. Иначе всё это напрасно. Все, больше я ничего не могу для тебя сделать.