Трон знания. Книга 3

Рауф Такаббир

Адэр слушал советников, смотрел в блокнот и думал о предстоящем бале.

— Мой правитель, — прозвучал возле уха голос караульного. — Здесь Малика Латаль. Она просит разрешения войти в зал Совета.

Адэр кивнул.

Эйра переступила порог и присела в глубоком реверансе:

— Ваше Величество.

Её появление и обращение к правителю согласно придворному этикету вырвало советников из полусонного состояния и ввергло в ступор. И только Ярис Ларе с довольным видом поправил очки на переносице.

Выдержав паузу, Эйре

выпрямилась. Она стояла — хрупкая, гибкая, — прижимая ладони к бархатному платью, и с неподдельным интересом смотрела на государственных мужей. Первым поднялся старший советник Орэс Лаел. За ним встали остальные. Лаел нервничал — за столом не было свободных мест — и не мог решиться уступить тайному советнику свое кресло. Эйра ждала. Ждал Адэр.

Наконец Лаел сделал шаг в сторону и два шага назад:

— Прошу вас, советник Латаль.

Она склонила голову под углом, который допускался при кивке подчинённому:

— Благодарю вас, маркиз. Сегодня я сяду рядом с секретарём.

Пока караульный нёс стул в угол зала, а Гюст перекладывал бумаги на конторке, советники стояли, не смея сесть раньше Эйры. Адэр смотрел на них и не мог сообразить, что изменилось. И вдруг почувствовал себя, как в зале Совета Великого. Забытое ощущение. Эйра всего лишь одним обращением к правителю заставила мужей вспомнить, что они королевское собрание, а не сонное сборище.

Эйра села, советники заняли свои места.

Орэс пролистнул страницы записной книжки:

— Продолжим.

— Советник Лаел, — проговорила Эйра с громкостью голоса, достаточной, чтобы её услышали, но не позволяющей отвлекаться, дабы не пропустить какое-либо слово.

Глядя на свое отражение в лакированной поверхности стола, Адэр покачал головой. Эйра была бесподобной ученицей. Она пришла оттачивать знания, которые получила от него в обеденном зале. Лишь бы её допустили ко двору наследного принца.

— Я вас слушаю, — отозвался Орэс.

— Я ознакомилась с протоколами заседаний, — сказала Эйра. — И не увидела ни одного упоминания о подготовке языковой и национальной реформ.

— Зима — не лучшее время для реформ.

— До тех пор, пока Совет не примет Закон о государственном языке и не проведёт в стране языковую реформу, я буду общаться с каждым советником на его родном языке, чтобы не ущемлять чьи-либо права, — произнесла Эйра и проговорила на тезе: — Маркиз Лаел, я не ошиблась?

Орэс приподнялся над креслом:

— Всё верно. У меня тезарские корни.

Сидя в углу зала, Эйра не могла видеть половины советников. Но их видел Адэр. Замешательство — самое мягкое слово, описывающее их состояние. Некоторые заседатели однозначно не знали родного языка правителя. Некоторые не знали ещё каких-то языков и теперь торопливо интересовались, какой национальности их коллеги. На смену замешательству пришёл страх: они не смогут понимать и оценивать всё, о чём будет говориться на Совете.

— Значит, зима — не лучшее время для реформ, — произнесла Эйра.

Орэс кивнул и принялся крутить на пальце обручальное кольцо с рубином.

— Однако холода не помешали вам провести налоговую реформу, — продолжила Эйра.

— Она была запланирована несколько месяцев назад.

— Голодной и холодной зимой животные не придерживаются планов Совета. Уменьшаются надои. Несушки не несут яйца. Кролики не заводят потомство. А вы ввели налог на домашнюю живность. Селяне скоро будут вынуждены избавиться от подсобного хозяйства, а вы планируете развивать животноводство и птицеводство. Каким образом?

Орэс хотел возразить, но так и не решился. Облокотился на стол и прижал кулак к губам.

— Вы не можете обеспечить людей работой, но ввели налог на уборку территорий селений и городов. Замените налог общественными работами. Час в день. Два часа в неделю, и народ вам скажет спасибо.

— Я думал о налоговых каникулах, — подал голос главный финансист Мави Безбур, — но решил немного подождать.

Эйра перешла на тикур:

— Чего подождать? Когда народ восстанет против короля? Или когда все сбегут за границу на заработки?

— К следующему заседанию я подготовлю проект документа о приостановке налоговой реформы, — сказал Мави на тикуре.

— Надеюсь, к тому времени советники смогут понимать ваш родной язык, советник Безбур, — произнесла Эйра и перешла на шер: — Советник Юстин Ассиз! По какой причине суд перенёс рассмотрение дела по поводу конфискованного концерна Троя Дадье?

— По просьбе Дадье, — проговорил Юстин на родном языке. — Он понимает, что потерпит поражение.

— Странно… Как вы собираетесь одержать победу в честном и непредвзятом международном суде, если ваши суды до сих пор остаются без изменений?

— Советник Латаль, за время вашего отсутствия произошли существенные изменения. Судебные заседания, если они не касаются государственных измен, проводятся в открытом режиме, и малоимущим слоям населения теперь предоставляется государственный защитник.

— Государственный защитник получает в семь раз меньше прокурора и в десять раз меньше судьи.

— Мы не можем уравнивать оклады тех, кто стоит на защите преступников, и тех, кто стоит на защите закона.

— На защите обвиняемых в преступлениях, а не преступников.

— Законопослушный гражданин никогда не попадет на скамью подсудимых. Если он на ней сидит, значит, его действия в той или иной степени были противоправны.

Эйра кивнула и обратилась к Адэру на тезе:

— Ваше Величество, я могу вас пригласить на заседание суда?

— Я принимаю ваше приглашение.

Ассиз потёр ямку на подбородке:

— Если не секрет, куда вы поедете?

— Ещё не решила. Кстати, вы едете с нами, — ответила Эйра и, к великой радости советников, до конца заседания не произнесла ни слова.