Туда, где ты
Шрифт:
Гордо выпрямив спину, я уверенно направляюсь к своей карете и царственно сажусь внутрь, даже не оглядываясь на пылающего от ярости Астора. В его чувствах я даже не сомневаюсь, о нём всегда ходили слухи как о человеке со взрывным характером.
Вот только откуда во мне взялась подобная смелось? Может быть Джозеф подсыпает что-нибудь особенное в свои булочки?
Глава 4. Маленькое чудо
Я не сержусь на Астора. Невозможно
Сегодня утром я проснулась другой. Я чувствую, что смотрю на мир новыми глазами. До этого я была лишь бледным призраком, но сегодня по-настоящему почувствовала, что такое жизнь на самом деле. Улыбка не покидает моё лицо во время утренних процедур, и потом, во время завтрака. Я слушаю щебетание Моник и наслаждаюсь этой жизнью, каждым её мгновением.
Хочу вернуться к нему. Туда, где пахнет корицей и печеными яблоками. Хочу смотреть, как он разминает руками тесто, посыпая его чем-то, добавляя свои секретные ингредиенты, которые делают всю его выпечку такой воздушной и ароматной.
Глубоко проваливаясь в свои воспоминания и омуты золотистых глаз, я кажется, приобретаю совсем мечтательный вид, потому что подруга щёлкает пальцами у меня перед лицом:
– Клеменс, с тобой всё нормально? Ты сегодня какая-то странная и ещё ни слова не произнесла о вчерашнем.
Возвращаюсь в реальность и отвечаю всё с той же блуждающей улыбкой:
– Вчера был совершенно необыкновенный день.
– Ого, Астор оказался на столько хорош? – хмыкает Моник.
– Астор? При чём здесь он вообще? – хмурюсь я.
Де Жарр уже набирает в рот воздуха, чтобы задать вопрос, но нас прерывает вошедшая горничная:
– Миледи, её светлость прибыла, она желает видеть Вас наедине.
Я поднимаюсь с места и обещающе смотрю на Моник. Я обязательно всё ей расскажу о вчерашнем вечере, но сейчас меня ждёт ураган под названием «маменька».
Даже не пытаюсь подобрать слова объяснения, потому что меня ждёт жесткий выговор, я уверена. После того, как я вчера отказала Астору во всех смыслах, а тем более дважды, всего скорее Шарлотта пылает праведным гневом.
Обреченно вздыхая в последний раз, я вхожу в зал с огромным камином, расписным потолком и резной белой мебелью. Герцогиня проводит больше всего времени именно в этой комнате в те редкие разы, когда она посещает наш дом недалеко от Парижа.
Меня ждёт неприятный сюрприз, потому что мама пребывает в хорошем расположении духа. Но не сам звонкий смех будит во мне неприятные чувства, а тот, кем он вызван. Астор сидит прямо напротив неё, закинув ногу на ногу, с фарфоровой чашкой в руке.
– Клеменс, дорогая! – мама позволяет поцеловать её и указывает на место на софе рядом с Астором, но я делаю вид, что не замечаю этого, занимая кресло по правую руку от него и лишь после этого киваю, словно только обратила внимание на его присутствие.
– Леди де Винтадур! – он сверлит меня глазами и я буквально чувствую на себе жар его мыслей. – Надеюсь, Вы хорошо спали сегодня? Интересуюсь потому, что сам не мог сомкнуть глаз ни на секунду.
Представление и парад лицемерия начался, да заиграют фанфары!
– И что же стало тому причиной? – я уверенно изображаю интерес.
– Вы, разумеется, – врёт он, вызывая умиленный вздох моей матери. Тоже наигранный, само собой.
– Мне безумно жаль, что я стала причиной Вашей бессонницы, впредь постараюсь не вызывать подобных неудобств.
Кажется Шарлотта едва удерживает чашку в руках.
– Ну, что ты, Клеменс, это выражение особого расположения герцога. Прошу простить её, она в чём-то ещё совсем ребенок, – щебечет матушка, извиняясь за меня, – однако, в юности есть и своя очевидная прелесть.
Чувствую себя животным, которого расхваливают, чтобы повыгодней продать. И похоже, де Буйон готов подписаться под этой сделкой:
– Разумеется, я всё понимаю. Вчера вечером мы с маркизой неправильно поняли друг друга, и я чувствую на себе некий груз вины за это. Однако, надеюсь, что мы сможем преодолеть это небольшое разногласия между нами, что скажете, Клеменс?
Две пары глаз сверлят меня, буквально пригвождая к стулу. Ещё вчера днём я бы, не моргнув глазом, сделала так, как хочет от меня мама, но теперь я не могу этого сделать, это значило бы предать себя.
– Я думаю, Вы, герцог, найдёте себе более..
То ли ему вовсе не интересно, что я хочу сказать, то ли он безошибочно угадывает мою мысль, перебивая на полуслове:
– По правде говоря, я приехал, чтобы поставить во всём этом точку и выразить своё желание жениться на Вас, Клеменс.
Мама взрывается радостными эмоциями, впрочем, в рамках приличия. Они перестают обращать внимание на меня, без конца улыбаясь друг другу и поздравляя со скорейшим объединением семей.
Мой брови сдвигаются и я понимаю, что в лёгких заканчивается воздух.
– Стойте. – они оба перестают говорить, обращая недоуменные взгляды ко мне. – Я ведь ещё не ответила согласием.
Кажется, Шарлотта сейчас задохнётся от возмущения, смотря на меня, словно я главная ошибка в её жизни. Маменька на столько шокирована, что не может подобрать слов, которых я была бы достойна.
Де Буйон же наоборот, откидывается на спинку, принимая расслабленную позу.
– Вполне справедливо, Клеменс, – говорит он, касаясь пальцем своих губ, – я ведь не подарил Вам положенное украшение, но будьте спокойны, фамильные бриллианты моей семьи придутся Вам по вкусу.
– Дело совсем не в этом. – хмуро отвечаю я, рискуя вызвать у Шарлотты сердечный приступ. Она пытается перебить меня, но я всё же заканчиваю мысль, поднимаясь с места. – Я не выйду за Вас, Астор, простите, если ввела Вас в заблуждение своими действиями.