Творение Мастеров
Шрифт:
Запоздало спохватившись, Даймон мысленно обругал себя на все корки: он не объяснил Марии, где искать убежища.
Значит, придется все-таки сбегать отсюда. Подождать час-два и сбегать.
Шепоты скоро расползлись. Их заменил шум дождя. Запахло влажной землей и сыростью.
Даймон, чувствуя смятение мечущихся вокруг него инквизиторов, узнал одного из них.
Амен Цузайн. Мастер-Стеклодув. Это он был тогда в рекреации. Он очень хотел забрать Марию. Но зачем?..
Даймон запомнил его голос и присущее Стеклодувам
Зачем она ему, когда с тем же успехом можно вырастить и забрать столько же силы из любой женщины?
Даймон слышал, что женщины-инквизиторы намеренно избавляются от малейших проявлений магии. Эти... "проявления" чаще всего передавали Мастерам, чтобы те смогли найти им достойное применение в своем деле.
Сила в ней есть, в любой человеческой женщине есть подобная сила. Жалкие крохи, но их можно прорастить. Из крошечного семечка может вырасти могучее дерево. Мария нужна им как ne ahve *? Или как средство давления на своего отца?
Он мог бы легко сбежать... но без поводыря ему нечего было делать на дождливых улицах Хэйла.
И зачем-то в его камере оставили лампу.
Мария не знала, что за черт ее дернул опять мчаться к Белому Каналу, но то, что он ее туда принес - это был неоспоримый факт. Начавшийся дождь отчасти помог оторваться от преследователей, отчасти грозил простудой в ближайшем будущем.
Сейчас насквозь промокшая девушка бестолково топталась на набережной, пытаясь сообразить, куда отправиться. Вариант домой отпадал сразу - Мастеровой Угол был полностью опечатан, велась зачистка. Вариант в резервацию тоже отпадал - Мария справедливо предполагала, что ей за оставленного в конторе Даймона открутят голову, да и из города ее просто так бы одну не выпустили, даже через вокзал. Даймон не успел ей объяснить, что там за пансион, просить убежища в хэйльском храме означало то же самое, что и возвращение в контору, в лапы к инквизиторам, так что оставалось только одно - подземные трубы...
Мария собралась с духом, глядя на канал, повернула направо и двинулась вдоль набережной к мосту, припоминая, что вход в трубы где-то под ним. Серая стена дождя размыла город и как будто норовила хлынуть в рот, вынуждая Марию прикрывать его ладонью. Щурясь, девушка силилась разглядеть в водяной пелене ступенчатый спуск под мост, но вместо этого различила странно призрачную и при этом четкую человеческую фигуру.
Творение Стеклодува медленно и твердо двигалось к ней. Бежать было некуда. Вернее, направлений было много, но Мария была уверена, что существо не отстанет, даже если она будет опрометью бежать через весь город.
– Надеюсь, ты не умеешь плавать, - сипло прошептала она, подобрала юбку, с грехом пополам влезла на резные каменные перила и спрыгнула в воду. Прямо на рыжий цветок чьей-то головы с колышущимися прядями-лепестками.
Фебу раздражали газеты,
"Сливают всякую гадость в воду, а потом сами плачутся, что у них рыба дохнет. Удивительно, что сами еще от испарений не передохли", - зло подумала лорелея.
Девица свалилась ей на голову из ниоткуда, Феба едва успела увернуться. Высказать все, что она думает об идиотках, решивших утопиться от несчастной любви, она, увы, сейчас не могла и ограничилась тем, что сцапала девчонку за воротник и дернула вверх.
Вынырнув, девчонка лихорадочно схватила ртом воздух и вытаращила глаза, часто-часто моргая. Феба, только собравшись на нее наорать и выкинуть на ближайший мостик, чуть не проглотила слова вместе с языком: глаза девочки смотрели на нее по-разному - один чистотой неба, второй густотой ночи.
– Ты еще что такое?!
– справившись с замешательством, рявкнула лорелея.
Девчонка попыталась ей что-то сказать, но ее колотило от холода, трясущиеся губы синели.
– Т-там... н-в-р-ху-у!..
– кое-как выдавила-выдохнула она. Феба вскинула голову...
Как она умудрилась отшатнуться в воде и при этом увлечь за собой девчонку - осталось для нее загадкой. Но сделала она это очень вовремя - на них рухнула массивная прозрачная фигура. Феба ногами ощутила вязкую волну уползающей на дно тяжести.
Несмотря на воду вокруг, Фебу прошиб холодный пот - тяжелая фигура на дне медленно, по пыталась двигаться. Не инстинктивно, как утопающий, а... просто подергивалась. Сама собой.
– Это еще что за...
– лорелея осеклась. Девчонку, которую она продолжала держать, колотила крупная дрожь.
– Давай, шевели ногами, дуреха!
Кое-как они вылезли на какой-то выступ возле каменной лестницы, уводящей вверх. Вернее, вылезла Феба и рывком втащила девочку за собой. Та тут же в изнеможении распласталась, едва дыша и трясясь всем телом... тельцем. Светлые волосы облепили голову, несколько прядей прилипли к лицу.
Феба выхватила из ножен один из кинжалов, резко наклонилась над ней и спросила:
– Это что сейчас такое было, а?
Девчонка с видимым усилием приподнялась и выбросила вперед руку, громко ударился металл о металл. Феба, расхохотавшись, легко крутанула кистью, и нож девчонки с жалобным звяком отлетел в сторону. Белобрысая дурочка даже не пискнула, только нос сморщила и начала отползать назад. У нее зуб на зуб не попадал. Феба невольно подумала о том, что она, наверное, прикусила себе язык.