Твой пока дышу
Шрифт:
– Ты маньяк, – удручённо констатирует факт, ёрзает на паху, вздыхает и слезает с меня, потянув за руку за собой.
Ну вот какой с ней БДСМ? Не самому же зад под плётку подставлять, в самом-то деле.
Мыльная пена, неспешные утренние ласки, водопад нежности, припухшие от чувственных поцелуев губы и лютая тоска на сердце в ответ на её печальный взгляд за завтраком, который приготовил я.
– Ищо! – требует маленькая командирша.
– Поддерживаю… – смущённо улыбается Линда, подталкивая ближе ко мне свою тарелку.
Не
Нужно разобраться с Леркой. После прошлой ночи мозги вновь встали на место, заработав в экстренном режиме. Она не беременна, она не в себе, я слишком хорошо её знаю. Два года – приличный срок. И уж точно достаточный для того, чтобы довериться своему нутру.
Нужно вырезать её из своей жизни. Вырвать, выгрызть, если потребуется, но постараться сделать это с минимальными для всех потерями.
И тогда я верну своих девочек, вне всяких сомнений.
____________________
Всем большое спасибо!
К следующей главе готовьте валерьянку…
Глава 18
Думала, сердце разбивается со звоном.
Пашка собирает дочь, дав мне возможность спокойно одеться. Или дав себе ещё немного времени с ней. Или просто затягивая наш неминуемый отъезд. Но… я всё решила. Уехать необходимо.
Вчера, конечно же, приходил не курьер. И с этим НЕ курьером он так долго выяснял отношения, что я не выдержала. Хорошо, наверное, что Эмир остановил меня и вышел сам. Сберегла тонну нервных клеточек, таких ценных в последние недели.
«Конечно, твой… твой, Линда, твой, безраздельно, пока дышу… пока существую»
Какая сладкая ложь…
Будоражит в моменте, накаляет, распаляет, но чуть только утихает страсть, чуть только хоть частично возвращается осознанность, на сцену выплывает внутренний голос, торжественно объявляя, что всё его слова – брехня. Объяснил бы ещё, зараза, в чём подвох…
Да, ему со мной хорошо, отрицать глупо.
Да, от дочери он в восторге, смотрит с нежностью, играет с удовольствием, да и все прочие заботы охотно взваливает на свои сильные плечи. Пыхтит, сопит, отдувается, тщетно пытаясь стянуть её тонкие волосики резинкой, но настырно продолжает двигаться к цели. Как я подглядываю, закусывая губы, от натуги, конечно же, не видит.
И да, было бы гораздо проще, останься мы. Приятнее в разы… но мне нужно время, чтобы разобраться в себе. На трезвую, без гормонального всплеска и сладкого дурмана в голове поймать ту тревожную мысль, что мелькнула в припадке его откровенности.
– Я вас отвезу, – заявляет, передавая мне дочь. –
– Это лишнее… – пытаюсь деликатно оказать сопротивление и наталкиваюсь на его ироничную ухмылку.
– Клещи. Забыла?
Сбрасываю нахлынувшее с новой силой омерзение, интенсивно передёргивая плечами.
– В самом деле думаешь, что они там есть?
– Не знаю, но проверять не хочу, – режет строго. – Оставишь ключ, отгоню к Кошелеву. Потравит, проветрит, пригоню обратно.
– Ладно… – выдыхаю согласие.
Пока он переодевается, смотрю на дочку, увлечённо играющую с каким-то фантиком. Просто скомканный в шарик клочок бумаги… который она пытается сожрать.
– Надя!
Отбираю с боем и привычно заталкиваю в карман.
– Готов, – сообщает Паша, выскочивший на крики дочери в распахнутой на груди рубашке, на ходу застёгивая ширинку. Как будто нарочно проверяет меня на прочность!
Прохожу по коридору подальше от двери, где, почти уверена, до сих пор стоят банки с мерзкими тварями, слышу, как он нагло потешается в спину и уличаю момент, когда дочь не видит, чтобы отвесить ему смачный шлепок по твёрдой как камень ягодице.
– Стервец!
Выходим несколько повеселевшими, дурачимся в лифте, подкалываем и щиплем друг друга, но, чуть только двери разъезжаются, лицом к лицу сталкиваемся с моей проблемой номер один в этом городе.
Леночка.
– Да ты совсем ахренела! – взвизгивает она нервно, топает ножкой, подхватывает мужа под локоть и заталкивает в лифт грубой силой, в очередной раз поражая фактом её наличия в кажущимся хрупким теле. При этом невежливо и совершенно точно целенаправленно задев меня, выходящую, плечом.
– Лен… – виновато поскуливаю ей в спину, на что моя дохера интеллигентная подруга, не оборачиваясь, выкатывает средний палец, задрав подбородок повыше, и с остервенением жмёт на кнопку нужного этажа. – Абзац, – констатирую коротко, даже не думая следовать за ней: я не настолько безрассудна и жизнь, как хочется думать, только начинаю. Но в дневной сон дочери планирую вылазку по магазинам.
– Разберётесь, – подбадривает Паша через призму собственных переживаний, вымучивая страдальческую улыбку.
Всю дорогу молчим, лишь изредка бросая друг на друга пытливые взгляды. Не знаю, как ему, мне же так и не удалось проникнуть в его мысли сквозь тяжёлый воздух салона, буквально пропитанный нашим напряжением с щедрой примесью ожидания катастрофы. Как будто кто-то открыл вентиль с газом и поджидает искры, отбежав на безопасное расстояние. И самое поганое в этом состоянии то, что интуиция меня ещё не подводила.
У подъезда мамы никак не можем расстаться.
Развлекаем дочь, неосознанно перемещаясь в сторону детской площадки, то и дело ненавязчиво прикасаемся друг к другу, прошибая внутренними разрядами тока, жмёмся, тянемся навстречу, но всему приходит конец.