Тяготению вопреки
Шрифт:
– Не смей меня трогать!
– взревел сержант.
– Не смей, понял?
Второй солдат усмехнулся, будто шутке, понятной только своим. Потом они оба схватили Кендрика за руки и поволокли к тому лифту, откуда вышел Зирацки.
– Вот от такого дерьма у меня с души воротит!
– Грейди не мог успокоиться.
– Такого, как ты, и все эти жиды, ниггеры, прочая сволочь… Белый Дом наш, всех бы вас самое время перебить, так нет, вас, гадов, держат живыми, чтобы со шприцами на вас резвиться.
Он с отвращением мотнул головой и вошел в лифт
Кендрику только что сохранили жизнь, но его начал наполнять липкий страх при мысли о том, что это может быть у него под ногами.
Грейди повернулся к нему - и улыбнулся.
– Ничего. Когда они с тобой закончат, ты будешь сильно жалеть, что я не успел спустить курок.
– Смиби - усиленный?
Дрегер улыбнулся, видя недоумение Кендрика:
– У него усиления одичали, в точности как у вас.
– Но он же их получил не в Лабиринте - вы это хотите сказать?
– Напротив, он сам заплатил за их установку.
– Я слыхал про такое» но это надо быть сумасшедшим.
– Люди, подобные Смиби, знают, чем это может грозить.
Есть существенная разница между техникой, которая установлена у него, и той, что носите вы в своем теле. Но действительно, риск есть всегда.
– То есть ему осталось жить несколько месяцев?
– Ему оставалось жить несколько месяцев. Но он стал работать на меня, и сейчас его усиления находятся в равновесии с нервной системой. Мы можем сделать для вас то же самое.
– Надеюсь, вы простите меня, если я скажу, что мне трудно в это поверить.
– Мистер Галлмон, какие у меня могут быть причины лгать?
Кендрик покачал головой:
– Послушайте, установленная нам нанотехнология была создана как саморазвивающаяся. Нет двух лаб… двух усиленных, у которых усиления развивались бы и росли одинаково, и поэтому нет общего лечения. Поэтому его не может быть.
– Но ведь принимали лечение, которое все же стабилизировало ваше состояние.
– Хорошо, признаю, вы правы. Я не рассчитывал, что может найтись исцеление.
– Возможно, «исцеление» - неверное слово, - сказал Дрегер.
– Сформулируем это так: техника развивается, и у нас есть теперь способы вам помочь. Вы хотите получить эту помощь?
– Вы говорили, что вам нужна информация о других лаборокрысах. Зачем?
– Вы знаете о недавних смертельных исходах среди выживших в Лабиринте?
– Кендрик кивнул.
– Среди «Лос Муэртос» есть элементы, которые в людях, подобных вам, видят препятствие к достижению своих целей.
– Действительно? Мы же не представляем для них опасности, хотя мне жаль, что не представляем. Зачем они сейчас начали на нас нападать?
Кендрик вспомнил погибшего у него на глазах Уитсетта.
– Ладно, мы действительно слишком долго ходим вокруг да около.
– Дрегер поставил стакан и прислонился к подлокотнику дивана, сложив руки на груди.
– Недавно мне стало известно о плане нескольких ваших собратьев лаборокрысов организовать полет на орбитальную исследовательскую станцию «Архимед». Я не могу такого допустить иначе как под моим непосредственным руководством. В противном случае я буду считать себя вправе предпринять серьезные и решительные действия, чтобы предотвратить столь вопиющее пиратство.
– Боюсь, - сказал Кендрик, тщательно выговаривая слова, - что об этом плане мне стало известно только сейчас.
Дрегер посмотрел на него, прищурившись:
– Вы в Лабиринте были в отделении Семнадцать?
– И что из этого?
Дрегер посмотрел так, будто хотел решить, не дурачит ли его Кендрик.
– Послушайте, - сказал Кендрик, когда молчание слишком затянулось, - никто из этих людей ко мне не прислушивается. Иногда некоторые выходят на контакт, но я не всегда отвлекаюсь на ответ. Вы поэтому послали Смиби в Эдинбург? Проследить за мной?
– Хорошо. Я прошу прощения, мистер Галлмон. Кажется, у нас разные цели. Вероятно, я сделал некоторые допущения, которых делать не следовало. Однако мое предложение остается в силе. Я ищу информацию о некоторых людях - лаборокрысах, - которые намереваются проникнуть на «Архимед».
Кендрик рассмеялся, пораженный:
– Вы хотите, чтобы я за ними шпионил?
– Это не то слово, которое я бы употребил. Тем не менее вы специалист - или были им - по журналистским расследованиям, причем с отличной деловой репутацией.
– А кому вы еще предлагали?
– спросил Кендрик.
– Сколько других лаборокрысов вы пытались убедить шпионить друг за другом? Или я действительно первый?
Дрегер бесстрастно посмотрел на него:
– Кажется, вы не оценили, что я вам предлагаю. Ваши усиления вас медленно убивают, я же предлагаю вам жизнь.
Кендрик попытался придумать ответ. В долгом полете в Камбоджу у него было слишком много времени подумать о событиях последних дней. В чем же дело, думал он тогда, что заставило Харденбрука сперва дать то же обещание, что дает сейчас Дрегер - обещание жизни без страха перед усилениями, - а потом попытаться его убить или похитить?
И, конечно, он подслушал, что Харденбрук ссылается на Смиби. Сейчас, здесь, после этого повторного предложения чудесного исцеления, не нужно было большого воображения, чтобы увидеть связь.
– Я думаю, зачем вы пригласили меня сюда, зачем послали за мной Смиби. Сперва я не мог найти смысла в таком вашем ко мне интересе. Но вы его проявили, и у него должна была быть причина. У меня был контакт с американским врачом по фамилии Харденбрук, нас связал человек по имени Михаил Василевич. Харденбрук провел мне курс лечения, который, похоже, остановил бесконтрольный рост усилений. И он тоже говорил о постоянном исцелении.