Убийство в Угличе

Махаев Геннадий Иванович

А он: много вас таких, дескать, тут ходит! Проваливай на мост! Там задарма ходят! А до моста-то сколько верст идти... Мы же выпимши, ну Колька некоузский не стерпел — дал ему в ухо.

Тот — в крик — хозяина звать да драться, ну и еще добавили.

— А нож зачем?

— Никакого ножа я не знаю, господин следователь, по харе мы ему маленько наклали, а хозяин сбег. А мы тем временем через реку и ходу! Вот и весь сказ!

— Проверим, иди посиди пока.

Андрюха Зайцев рассказал то же самое, да

и протокол доп­роса некоузских парней все подтвердил.

— Да-а, время уж к пополудни, надо в номера идти, вот ведь служба... Все своими ногами ходишь — ходишь целый день, а случается., и напрасно.

Хоть совсем-то напрасно не бывает, если человек невинов­ный оказывается, то и не душе приятней, — подумал Никита Ива­нович, собираясь идти. Идти надо было на Вознесенскую улицу, почти в самый конец.

Выйдя из полицейского управления, он пошел через Успен­скую площадь к Вознесенской улице. «Да-а-а, — подумал Кухов, — надо ведь было протоколы вскрытия посмотреть». Но возвра­щаться не хотелось. «Ладно, потом посмотрю!» А Шунаевых хо­ронить надо, уже третий день... Ну, да как господин полицмей­стер распорядится...

ПЯТЬДЕСЯТ ИЛИ... ПЯТЬСОТ!!

Подойдя к номерам Хряпина, Никита Иванович подозвал дворника.

— Где сам?

— А хозяин болен, господин хороший.

— Давно?

— Да уж день шестой, наверное.

— Кто же за него?

— Старший номерной Ефим Костырев, а тебе, милок, зачем, приезжий, что ли?

— Нет, по делу (К хозяину, так где он? Дома, поди, или, мо­жет, в лечебнице?

— Дома они! Знаешь, где живет-то? А не то покажу.

— Ну покажи, я гривенник на водку дам.

— Вот премного благодарны вашей милости, а чего не по­казать, покажу, недалече...

— Давно в дворниках у Хряпина? — спросил Кухов.

— У Фрола Данилыча-то — порядочно, еще отец его;, цар­ствие небесное, Данила Егорыч владели номерами, годов уж, по­читай, два десятка будет.

— И всех знаешь?

— А как же — всех! Кто служит и служил раньше, кто жив, а кто и помер уж.

— Ну а старший номерной Ефим, что за человек, давно слу­жит?

— Ефим? Да годов с восемь, наверно, сначала просто номер­ным был, а потом хозяин за его умение старшим поставил.

— А что за умение?

— А вот покажи ему пачку денег хоть тонкую, хоть тол­стую, только скажи, из каких состоит, из трешек или пятерок, тот­час скажет, сколько в ней денег.

— Да, ловок, откуда же умение у него такое?

— Кассиром где-то был, на хорошей должности.

— Чего же ушел, да в номерные, чай, жалованье меньше!

— А не знаю, милок! Не говорит, а мне

что за дело!

— А как купец к нему?

— Да, вроде, все у них ладно, доверяет, стало быть, Фрол Данилыч, и то уж: шесть ден болеет а Ефим за него и все честь по чести. Ну вот и пришли господин хороший, вон дом-то энтот.

Дав дворнику пятнадцать, вместо обещанных десяти, чему тот был несказанно рад, Кухов пошел к парадной двухэтажного дома, уже довольно старого и давно не ремонтированного. Поз­вонив в колокольчик, стал ждать, когда откроют,

Вскоре за дверью зашаркали шаги, и глухой голос спросил: «Кого надо?».

— Господина Хряпина, — сказал следователь.

Дверь открылась, на пороге стоял старый мужик и подсле­повато щурился: «Кто таков, по какой надобности к Фролу Да­ниловичу?».

— Следователь полицейского управления Кухов, — предста­вился Никита Иванович.

— Следователь?! — удивился мужик, — ну, проходи, по лест­нице на второй этаж! Направо дверь... Ты постучи, болеют они!

— Знаю, — откликнулся Кухов и стал подниматься по лест­нице.

Поднявшись, он постучал в первую дверь и, услышав, «входи­те», вошел в прихожую. «В комнату проходите», — раздался го­лос, и Кухов увидел, как из-за неплотно задернутой портьеры ему машет рукой человек, сидящий в глубоком кресле.

— Позвольте представиться: следователь по особо важным делам при уездном полицейском управлении Кухов Никита Ива­нович.

— Хряпин Фрол Данилович. Чем могу служить?

— Разговор у меня к вам, господин Хряпин, да вижу вы бопьны.

— Ничего, ничего, я уже лучше себя чувствую, простыл у себя в номерах, вот и захворал, но сейчас, слава богу, ничего, так что милости просим, сейчас чаю велю подать.

— От чаю не откажусь, — согласился Кухов, про себя поду­мав, что за чаем легче беседа идет.

Принесли чай, сахар, варенье.

— Так что у вас за дело ко мне?

— Хочу поговорить с вами об Ефиме Костыреве.

— Об Ефиме? А что случилось-то, он давеча ко мне захо­дил, в номерах все ладно, отчет дал, а я ему доверяю. Давно служит и ничего плохого я за ним не замечал.

— Про убийство слышали или нет?

— Каїк же не слыхать, уж все Ефим рассказал еще вчера, и что вы заходили, о постояльце спрашивали, верно ли?

— Так, заходил я и спрашивал. Да вот сомнение у меня не­большое появилось, Ефим рассказал о рыбинском купце, и что за десять дней заплатил, а через пять съехал, и что вернуться обещал, да и денег у него видел много.

— Ну да, он и мне рассказывал, да и записку показал, так в чем сомнения-то у вас?

— А вот в чем: послали мы депешу в Рыбинск насчет купца этого, и сегодня ответ получил. Верно, есть такой купец и тор­говлю имеет, и приезжал он, все честь по чести.

— Ну так в чем дело?