Удивительный Морис и его просвещённые грызуны
Шрифт:
– Живых? – спросил Опасный Боб.
– Да.
– И все в одном и том же месте?
– Так пахло, – ответил Загар. – Я думаю, надо послать туда группу для проверки.
Опасный Боб подошёл к новой крысе и обнюхал её. Кики обнюхала его в ответ. Их лапы соприкоснулись. Изменённые с удивлением наблюдали за происходящим. Опасный Боб обращался с кики как с равной себе.
– Много вещей, много вещей, – пробормотал он. – Много крыс… Люди… Стах… много страха… много крыс, в тесноте… Еда… крыса… Ты сказал только что, что она
– Так устроен мир, – пробурчал Окорок. – Одна из крыс жрёт другую. Так было, и так будет всегда.
Опасный Боб наморщил нос. – Там есть ещё что-то. Что-то… Странное. Она чего-то… действительно очень боится.
– Она сидела в ловушке, – сказала Персик. – А потом встретила нас.
– Нет, речь идёт о чём-то намного… худшем, чем это, – возразил Опасный Боб. – Она… она боится нас, потому что мы необычные крысы, но она пахнет так, как будто она рада тому, что это мы… а не то, к чему она привыкла…
– Люди! – прошипел Загар.
– Мне… кажется… что нет.
– Другие крысы?
– Да… нет… я не знаю… это трудно…
– Собаки? Кошки?
– Нет. – Опасный Боб отошёл в сторону. – Что-то новое.
– Что нам с ней делать? – спросила Персик.
– Отпустить, я думаю.
– Нет, это невозможно! – заявил Загар. – Мы обезвредили все ловушки, которые нашли, но вокруг полно яда. Я сейчас даже мышь не выпущу в туннели. А эта крыса даже не пыталась на нас нападать.
– Ну и что? – спросил Окорок. – Ещё одна мёртвая кики – какая разница?
– Я понимаю, что имеет в виду Загар, – сказала Персик. – Мы не можем так просто послать её на смерть.
Большая Экономия вышла вперёд, положила молодой крысе лапу на шкуру и прижала её к себе, защищая. Она посмотрела при этом на Окорока уничтожающим взглядом. Она никогда всерьёз не ссорилась с ним, хотя иногда и щёлкала зубами в его сторону. Для серьёзной ссоры она была слишком стара. Но её взгляд говорил: все мужчины глупы, ты глупая старая крыса.
Окорок выглядел нерешительным. – Но мы же убивали кик, не правда ли? – спросил он печально. – Почему надо оставить эту у нас?
– Мы не можем послать её на смерть, – повторила Персик, поглядев на Опасного Боба, который опять уставился в пространство.
– Ты хочешь, чтобы она жрала нашу еду и всё приводила в беспорядок? – спросил Окорок. – Она не умеет ни говорить, ни думать…
– Ещё не так давно мы тоже этого не умели! – резко ответила Персик.
– Но теперь мы это умеем, молодая самка! – закричал Окорок. Его шерсть стояла дыбом.
– Да, – спокойным тоном подтвердил его слова Опасный Боб. – И поэтому она останется с нами.
Окорок инстинктивно выпрямился, готовый к бою. Но Опасный Боб не смотрел в его сторону.
Персик с тревогой наблюдал за старым вожаком. Ему сейчас фактически бросила вызов слабая маленькая крыса, у которой в случае схватки не было бы ни малейшего шанса.
При этом Опасный Боб даже не
Другие крысы тоже смотрели на Окорока. Они думали всё ещё по-старому, поэтому они ждали от него реакции.
Но Окорок вынужден был признать, что не мог себе представить нападение на беззащитную белую крысу. С тем же успехом он мог бы дать себе отрезать хвост. Очень медленно он расслабился. – Это всего лишь крыса, – промямлил он.
– Но ты нет, дорогой Окорок, – ответил ему Опасный Боб. – Ты не хочешь примкнуть к группе Загара и помочь им выяснить, откуда пришла эта крыса? Там может быть опасно.
Шерсть Окорока опять встала дыбом. – Я не боюсь опасности! – громовым голосов ответил он.
– Конечно, нет, – сказал Опасный Боб. – Поэтому тебе следовало бы пойти с группой. Она боялась.
– Я вообще никогда ничего не боялся! – прокричал Окорок.
Опасный Боб повернулся в его сторону, и в свете свечи его розовые глазки, казалось, полыхали огнём. Окорок мало думал о том, что он не мог видеть, чуять или кусать, но…
Он поднял глаза. Свет свечи бросал большие тени на стены. Окорок слышал, как молодые крысы говорили о тенях и снах, а также о том, что происходит с собственной тенью после смерти. Такие вещи его не беспокоили. Тени не кусались. Теней не надо было бояться. Но сейчас его внутренний голос шептал ему: я боюсь того, что видят эти глаза. Он посмотрел на Загара, который всё ещё царапал своей палкой по земле.
– Я пойду, но я поведу группу, – сказал Окорок. – Всё-таки я глава Клана.
– Хорошо, – согласился Загар. – Мы пошлём господина Клики вперёд.
– Я думала, он сломался ещё на прошлой неделе, – сказала Персик.
– У нас ещё два остались, – ответил Загар. – Когда мы их обоих используем, придётся опять найти зоомагазин.
– Я вожак, – подчеркнул Окорок. – Я решаю, что мы должны делать, а что нет.
– Хорошо, шеф, как ты считаешь, – сказал Загар, продолжая чертить и не поднимая глаза на Окорока. – И ты знаешь, конечно, как обезвреживать ловушки?
– Нет, но я могу тебе приказать это сделать!
– Хорошо, хорошо. – Загар и далее избегал смотреть на вожака, не переставая чертить на земле. – Ты будешь мне говорить, какие рычаги нельзя трогать, и какие штуки надо застопорить.
– Мне не надо разбираться в ловушкам, – ответил Окорок.
– А мне надо, шеф, – сказал Загар, всё ещё не повышая голоса. – И я должен признать, что в новых ловушках есть кое-что, что я пока не понимаю, и до тех пор, пока я это не пойму, я тебя очень почтительно прошу, предоставить всё мне.
– Так не говорят с вожаком!
Загар наконец-то посмотрел на Окорока, и Персик затаила дыхание.
Время пришло, подумала она. Сейчас решится, кто будет нашим предводителем.
И тогда Загар сказал: – Извини. Я не хотел показаться наглым.