Умереть в Сан-Франциско
Шрифт:
Дондеро нахмурился.
– Но если "Мандарин" стоит возле Гаррисон-стрит, а Крокер живет на Фолсом-стрит, всего в двух кварталах оттуда, зачем им ехать на Индиана-стрит и устраивать встречу там?
– Потому что не принято совершать убийство у своего порога, - терпеливо объяснил Риардон, - и, кроме того, на Гаррисон-стрит не так пустынно, как на Индиана-стрит. Конечно, сумей он организовать наезд перед свидетелями, это бы ему помогло, но с другой стороны, можно было погореть от малейшей неточности и тем самым подписать себе смертный приговор.
Риардон ещё прибавил
– Но если Крокер убил Кука и выбрал для этого такое уединенное место, - задумчиво сказал Дондеро, - зачем он остался на месте преступления? Зачем он вообще звонил в полицию? Почему просто не сбежал?
Риардон холодно улыбнулся и покачал головой.
– Дон, ты ведь работал в дорожной полиции и должен знать ответ. Процент людей, совершивших наезд со смертельным исходом, сбежавших с места происшествия и не понесших наказания, ничтожно мал. Это почти как убить полицейского - такие вещи уже не прощают. Но человек, оставшийся на месте несчастья и вызвавший полицию, да ещё если он не был пьян - ну, сочувствие будет ему гарантировано. Если сумеет придумать разумное объяснение, то выйдет на свободу через несколько минут. И будет чист. Навсегда. За ним ничего не будет.
– Значит…
– Значит Крокер влип. И только потому, что в его машине текли сальники, а глаза кошки дают радужное отражение…
– Но почему, зачем он убил Кука?
– Понятия не имею, - сухо ответил Риардон.
– Но я уверен, что повод у него был, и чертовски серьезный. Может быть, теперь он захочет нам рассказать, как ты думаешь?
На повороте на Фолсом-стрит заметил причал номер двадцать шесть и ещё раз пожалел о своей глупости, но тут же выбросил все из головы. То, что было - прошло; теперь им предстояла борьба с опытным и опасным убийцей.
ГЛАВА 13
Четверг, 10.25
Холл пансиона "Мартиника", обшитый коричневой пленкой, был как раз такой ширины, чтобы могли разойтись друг с другом двое жильцов, что могло бы иметь катастрофические последствия, вези один из них хотя бы детскую коляску. На одной стене, как огромная челюсть с беззубыми деснами, висели почтовые ящики; почтальон как раз рассовывал по ним очередную партию рекламных проспектов.
Оба детектива направились по коридору к лифту. В сопровождении запахов давно съеденных блюд они, в тряской кабине поднялись на третий этаж. Терпеливо дождались, пока дверь лифта со скрежетом открылась и осторожно, но решительно направились к жилищу Крокера. Риардон нажал звонок на косяке и застыл с каменным лицом. Потом нажал звонок ещё раз и одновременно постучал в дверь, скорее от нетерпения, чем в надежде добиться ответа.
– Нет дома, - скучно констатировал Дондеро.
– Кажется, так.
Риардон полез в карман, вынул связку ключей и перебирал её, пока не остановился на одном из них. Дондеро поморщился.
– Если мы хотим попасть внутрь, нужно взять ордер на обыск. Я согласен
– За ордером на обыск?
– Риардон пробовал один ключ за другим.
– Я о нем что-то слышал. Это такой клочок бумаги, да? Там ещё много всякого понаписано. Хочу сказать, напечатано.
– Повернув очередной ключ, открыл дверь и оглянулся.
– Ты идешь? Я приглашаю.
– А что, если он вернется?
– Что значит "если вернется"? А мы сюда зачем пришли? На ленч? Если вернется, вот будет сюрприз! А если не вернется, посадим кого-нибудь сюда, и он уж дождется возвращения Крокера.
– Он удивленно покачал головой и оглядел здоровенного снржанта.
– Тоже мне вопрос! Мне кажется, что от любви ты потерял голову. Ха, если вернется!
Он прошел в квартиру. Дондеро молча последовал за ним и закрыл за собой дверь. На них дохнуло затхлым воздухом давно непроветриваемого жилья. Комната была обставлена дешевой светлой мебелью с пестрой обивкой из синтетической ткани, на серобежевых стенах висели в темных деревянных рамках несколько репродукций из лавочки уцененных товаров, ковер был тоньше промокашки и все прочее в том же духе.
Риардон повернулся к Дондеро.
– Ты возьми кухню, а потом эту комнату. Я займусь спальней и ванной.
– А что искать?
– Откуда я знаю? Ищи все, что может иметь хоть какую-то связь с Куком, с судном или, - он пожал плечами, - с убийством; ищи что угодно, что тебе покажется странным.
– Ладно.
Дондеро знал, что лейтенант Риардон не слишком разборчив в средствах, но зато последствия берет на себя. Он отправился в кухню, Риардон - в спальню. На кухонном столе стояла бутылка молока, возле неё чашка кофе и пачка хлопьев. Дондеро открыл холодильник и начал изучать его содержимое, когда услышал отчаянный крик своего начальника.
– Дон!
Дондеро влетел в спальню, ожидая увидеть как минимум труп, но не увидел ничего.
– Что стряслось?
Риардон обвел комнату рукой:
– Сбежал!
Ящики комода зияли пустотой, в шкафу не было не только одежды, но и вешалок, только пара их валялась на полу. Осмотревшись, Риардон вернулся в холл и прошел в ванную. Дверца аптечки была открыта и на полочках внутри тоже пусто. Риардон вздохнул. Дондеро вернулся в комнату, нагнулся и поднял что-то из корзины для мусора.
– Взгляни, Джим!
– в руке он держал пустую упаковку от патронов.
– Калибр .45. Значит, он вооружен. Вот это новость!
Риардон вышел из ванной и направился в кухню. Открыв пару шкафов, покачал головой. Кроме консервов и нескольких пластмассовый тарелок не нашел ничего интересного. В холодильнике остался только целлофановый пакет с кубиками льда, кусок окорока да три бутылки лимонада.
– Но почему он сбежал?
– Дондеро развел руками.
– Ведь завтра ему нужно быть в суде.