Умереть в Сан-Франциско
Шрифт:
– Ну, друг, ты и вправду сошел с ума, - Дондеро покачал головой.
– Зачем ему врать, что он был в закусочной? Что бы он с этого имел?
– Он ведь должен был объяснить, почему вообще ехал по Индиана-стрит, - терпеливо сказал Риардон.
– А направляясь домой, он должен был посетить какое-нибудь место, дававшее ему разумное объяснение, почему он ехал именно по той улице.
Дондеро съязвил:
– А откуда он знал, что Боб Кук совершенно случайно пойдет именно по той улице?
– Этого я не знаю.
– Риардон помрачнел и попытался найти какое-то объяснение, но не нашел ни одного достойного внимания.
– Возможно, Крокер собирался ездить по этим улицам взад-вперед, пока его не увидит. Кук ведь летел на огни города от главной пристани, - он пожал плечами.
– Допустим, Крокер случайно догнал его именно на Индиана-стрит, и все.
Дондеро воздел глаза к небу.
– О, Господи!
– А я тебе говорю, что я прав.
– Риардон выпятил подбородок.
– Черт возьми, ты что, у Мидлтона ничего не слышал? И поверил, что Крокер купил этот старый "бьюик" для коллекции? Прежде всего, кто собирает машины сорокового года? Человеку, не имеющему работы, такое и в голову бы не пришло.
– Это ерунда, - заявил Дондеро.
– Линдон Джонсон теперь тоже без работы.
– Да, но он не живет в пансионе "Мартиника", - мрачно заметил Риардон.
– Это ничего не значит. Одни люди выбрасывают деньги на одно, другие - на другое. Ты вообще не знаешь, что у Крокера на счету в банке, или не спрятал ли он весь капитал где-нибудь в сейфе.
Дондеро вдруг умолк, о чем то вспомнив, и продолжал:
– Если речь идет о коллекционировании, то напомню тебе, что Крокер никогда не утверждал, что купил автомобиль с этой целью. Об этом начал твердить ты, наслушавшись мальчишку в автомагазине. А теперь начинаешь верить собственной пропаганде.
Тут ему в голову пришло ещё кое-что.
– Ты вообще не знаешь, сколько он заплатил за этот старый "бьюик", а ухватился за его росказни, которым обычно не поверил бы ни на грош.
– Это мы легко узнаем, - мрачно сказал Риардон.
– Знаешь что, - спокойно подытожил Дондеро, - постарайся эти сведения получить до полудня пятницы, или я держу пари, что суд освободит Крокера и он испарится вместе с проклятым "бьюиком".
Он невесело улыбнулся.
– Дружище, тебе лучше бы собрать побольше улик, прежде чем делать выводы.
Риардон молчал, но Дондеро не унимался:
– И последнее: ты утверждаешь, что не верил в несчастный случай ещё до того, как мы заехали в магазин Мидлтона. Почему же теперь так напираешь на то, что Крокер купил этот "бьюик" только неделю назад? Объясни мне.
– Не знаю, - несчастным голосом ответил Риардон.
– В голове что-то вертится, но никак не соображу, что; не знаю, что же я знаю. Не вспомню никак. Вот понимаешь в чем дело.
Когда по лицу Дондеро он понял, что ему не верят, голос Риардона зазвучал жестче.
– Тем, что неделю назад он купил "бьюик", все только начинается. Теперь нужно найти улики и реконструировать события. Но подготовка с покупкой машины может послужить отправной точкой.
Дондеро удивленно покачал головой.
– Ты говоришь глупости. Некто покупает тяжелую машину, чтобы ей кого-то убить. Конкретного человека, которого он не знает, по причине, о которой не догадывается, на месте, в котором тот парень мог и не оказаться. И это ты хочешь предложить судье Йоргенссену. Кстати, он сам недавно купил большой тяжелый автомобиль. Хотел бы я знать, с кем он хочет разделаться, - вежливо добавил он.
– Крокер купил "бьюик", чтобы убить Боба Кука, - с железным спокойствием повторил Риардон.
– "Фольксваген" для этого слишком легок и хрупок, он рисковал бы сам.
Он свернул на Арми-стрит и нажал на газ.
– Конечно, - кивнул Дондеро, - "Фольксваген" не рекламирует свои машины как орудие убийства. Но, с другой стороны, и "Бьюик" тоже.
Он удобно развалился на сиденьи, равнодушно обвел взглядом склады и спортплощадки, мимо которых они мчались, и задумался об упрямстве своего друга, который рискует своей карьерой, настаивая на глупой идее, что смерть Кука не была несчастным случаем.
ГЛАВА 11
Среда, 18.20
Подъехав к закусочной, Риардон вспомнил свою безденежную юность, когда ему приходилось питаться в подобных гадюшниках, и содрогнулся от отвращения. Не входя внутрь, он уже представлял себе замызганную стойку, пол из пластмассовых плиток, затоптанный и забросанный неубранными окупками, немытую кофеварку и кислый запах всего заведения. Он вздохнул, вылез из машины и присоединился к Дондеро.
Внутри заведения хватило беглого взгляда, чтобы подтвердить наихудшие ожидания. Риардон огляделся, но кроме бармена в зале никого не было. Он удивился. Конечно, это не у Фредди, но ведь кто-то должен ходить и сюда? Пожав плечами, подошел к стойке.
Барменом был худой мужчина с угреватым лицом, лет около пятидесяти, в грязном фартуке на таких же грязных, когда-то белых брюках, в футболке и кедах без носков. Он сидел не за, а перед стойкой и с зубочисткой в руках читал газету. Гостей он заметил только после громового покашливания Дондеро. Недовольно поднялся, зашел за стойку и уставился на них.
– Что вам угодно?
"С этим крутить нечего," - тут же решил Риардон и сунул под нос бармену полицейский жетон и удостоверение сразу.
– Полиция.
– Тоже мне удивили, - ответил бармен, на которого это не произвело никакого впечатления.
– Полиция в этом заведении платит за кофе наравне со всеми.
В его голосе звучала самоуверенность человека с чистой совестью.
Риардон жестко посмотрел ему в глаза, но замухрыжка спокойно выдержал его взгляд. Тогда Риардон кивнул и присел к стойке.