Умереть в Сан-Франциско
Шрифт:
– Ну, сейчас видно полицейские здорово поумнели. Не могу себе представить, как вы об этом догадались, но попали в самую точку. Это было при его втором визите - думаю, в пятницу. Да, в субботу это быть не могло, в субботу в доках перерыв в другое время.
– Продолжайте.
– Короче, он спросил, есть ли у нас телевизор, а я ему: "Посмотрите вокруг себя, разве не видите? В сейф я его не прячу, уверяю вас, потому что сейфа у нас тоже нет." - При воспоминании об этом в глазах его запрыгали веселые чертики.
– Он тогда спросил, нет ли у нас хотя бы радио, а я ему, что радио
– А когда он ушел вчера?
Вместо улыбки на лице бармена появилось недовольство.
– Когда?
– он ловко передвинул зубочистку в другой угол рта.
– Он мне сказал, что должен бежать, потому что уже половина девятого. Заплатил и умчался. Я и думаю, раз половина девятого, нужно заварить свежий кофе для ночной смены, которая вот-вот будет здесь. Еще подумал, странно, как это я опоздал, никогда такого не было…
– И что же?
– спросил Риардон.
– Я как сумасшедший лечу на кухню, сломя голову варю, разливаю и потом сижу как дурак полчаса, пока не появились первые посетители из доков. Ну я их и спрашиваю - что это вы так поздно - а они меня ещё и засмеяли.
– Бармен презрительно фыркнул.
– И он ещё спрашивает, есть ли у меня часы? Лучше бы починил свои.
Риардон уже с трудом продолжал непринужденную беседу.
– Так по-вашему, он ушел отсюда где-то в четверть девятого?
– Пожалуй, так.
Риардон встал с табурета и достал бумажник.
– Всего двадцать центов, - сказал бармен, - за меня не надо. Было приятно поболтать.
Риардон подал ему десятидолларовый банкнот.
– Сдачу оставьте себе. И спасибо за информацию.
– Он улыбнулся.
– Зайдите в другое заведение и закажите себе что-нибудь поприличнее.
Бармен взял деньги, посмотрел на них, потом аккуратно сложил и осторожно засунул в кармашек для часов. Потом улыбнулся им на прощанье, но как-то неловко, как будто не привык улыбаться полицейским.
– Тут не так плохо кормят, как вам кажется. Правда, заведение требует ремонта, но мне платят не за это; я получаю зарплату за то, что готовлю закуски. Не хвастаясь скажу, что у меня неплохо получается буженина и отлично - ковбойский бифштекс.
Тут он перестал улыбаться и в упор взглянул на Риардона, причем для усиления эффекта своих слов даже вынул изо рта зубочистку.
– И для сведения: мне нечего скрывать от полиции. Да, я сидел за решеткой. Хозяин это знает, да и вы, наверно, догадались сразу как вошли. Но я чист. За мной ничего нет уже больше восьми лет.
– Я вам верю, - сказал Риардон, - и тем более верю, что вы мастер по части ковбойских бифштексов.
Он улыбнулся, кивнул бармену и вместе с Дондеро вышел на улицу. Лицо его светилось нескрываемой радостью.
– Ты похож на кота, проглотившего канарейку, - недовольно заметил Дондеро. Похлопал по карманам в поисках сигарет, но вспомнил, что бросил, и покачал головой. Потом вернулся к сути дела:
– Ну и что ты скажешь теперь, что ты раскопал и что мы с этого будем иметь?
– Терпенье, дружище, - неторопливо ответил Риардон и невесело улыбнулся.
– Наш приятель Крокер попытался создать
– Не сходи с ума, Джим, - Дондеро так презрительно фыркнул, что даже чихнул. Высморкался и продолжил спор с Риардоном:
– Он просто хотел узнать время, потому и спросил у бармена о часах.
– Кто сходит с ума? А зачем он спрашивал о телевизоре и радио?
– А при чем здесь радио и телевизор?
– Дон, очнись и перестань валять дурака. Крокер искал заведение без телевизора и без радио, чтобы не погореть со своим спектаклем на тему "мне пора идти, уже половина девятого".
– Ну а если бы у бармена на руке случайно оказались часы?
– Дондеро не скрывал скептицизма.
– Ну и что? Тогда у нас был бы просто спор, чьи часы идут точнее. А против точного времени по радио возразить было бы нечего. Как ты думаешь, какого бы ещё черта он выспрашивал, есть ли у них телевизор? Или радио?
Они свернули на Девятую и Дондеро взглянул на часы на щитке приборов.
– Мне кажется, на свидание мы уже опаздываем, - сменил он тему разговора.
– Я хочу ещё раз заехать на место происшествия. Мне кажется, что именно там есть что-то, о чем я никак не могу вспомнить. И, кроме того, тебе тоже полезно увидеть его собственными глазами. Через пару минут мы будем на месте.
Он взглянул на Дондеро и от всего сердца рассмеялся.
– Не делай страдальческое лицо. Мы, правда, уже не успеем принять душ и переодеться, но ведь не обязательно идти в роскошный ресторан. Можем заглянуть к Тони или съездить в ресторан на набережной.
– Или вернуться в тот гадюшник, - с ухмылкой подхватил дондеро.
– Если верно рассчитаем время и успеем до появления портовых грузчиков, то выпьем по чашечке кофе. Кто знает? А вдруг наш приятель действительно хороший повар?
– Придется поверить ему на слово, - ответил Риардон и уже серьезно продолжил: - Ты так и не ответил на мой вопрос, почему же Крокер выбрал именно это место без радио и телевизора?
– Ну, может быть, он просто не хотел, чтобы ему мешал шум?
– Это доказывакт, что он лгал, когла речь шла о времени происшествия, и для этого должна существовать чертовски серьезная причина. Ему понадобились минимум пятнадцать минут до звонка в полицию. Зачем? Где он был эту четверть часа? Что делал? Из закусочной до места происшествия езды минуты четыре, не болььше.
Он иронически взглянул на Дондеро.
– Раз ты умеешь найти объяснение поступкам Крокера, объясни мне и это.
– Это элементарно, - Дондеро не сдавался.
– Заехал на колонку заправиться.
– В машине всего четверть бака, - напомнил Риардон.
– Ну, значит он где-то остановился и пошел в туалет. Думаешь, в суде его заставят все так подробно объяснять? Ты до сих пор не можешь доказать, что он знал убитого, и найти хоть какой-то повод для убийства.
– Разумеется, он его знал. И имел повод для убийства. Он же не сумасшедший.
– Риардон нахмурился.
– Только нам до сих пор ничего не удалось найти.