Утерянное Евангелие. Книга 2
Шрифт:
– Ты лжешь! – послышался одинокий крик из толпы, от которого передернуло всех слушающих.
– Иешуа повешен на дереве и проклят! Он не Христос! – добавил второй голос.
Это к месту проповеди подошли иудеи Иконии, уже несколько минут наблюдавшие за проповедью Павла и Варнавы.
– Тебя нужно наказать, как записано в законе Моисея! – опять выкрикнул первый голос.
Эти активные иудеи не показывались из толпы, а только провоцировали скандал.
Варнава посмотрел на только что исцеленного грека, но тот испуганно отвел глаза в сторону.
– Пойдем,
И трое греков затерялись в толпе. Варнава удивленно посмотрел на Павла.
– Не жди благодарности, – спокойно ответил тарсянин. – Не для этого мы сюда пришли.
Шум среди слушателей нарастал. «Он прав!», «Он не прав!», «Он исцелил всадника!», «Он колдун!», «Он – Зевс!», «Они не Зевс и не Гермес. Они обманщики!» – неслось из людской гущи.
– Что ж, – улыбнулся Варнава и окинул взглядом всю толпу. – Отвечу словами Иешуа: «Кто считает, что седого всадника здесь, на ваших глазах исцелил не Господь, пусть первый бросит в меня камень».
В следующий момент несчастному проповеднику было бы впору пожалеть об этих словах. Увесистый окатыш, пущенный из толпы, ударил его в лицо, и Варнава, которого десять минут назад боготворили, заливаясь кровью, закрыл лицо ладонями.
– Варнава, брат мой! – только и успел вскрикнуть Павел, как получил удар камнем в висок и, потеряв сознание, рухнул на тяжелые плиты портика…
Со всех сторон в двух проповедников летели камни. Их кидали даже те, кто только что восхищался двумя последователями Иешуа. Кидали с оглядкой, боясь не кинуть и попасть за это в тюрьму или еще хуже – на крест.
Окровавленный Иосиф Варнава стоял на коленях, прикрыв лицо руками, и кричал:
– Братья! За что ж вы так, без суда?! Как бродячую собаку!
Но тщетно. Несколько иудейских молодчиков, подстрекая толпу, выбрали мишенью безоружного человека. Камень – и правая рука Иосифа повисла плетью, еще камень – и левое плечо окрасилось кровью от раны, нанесенной острым куском гранита…
Варнава понял, что ему не выжить. Из последних сил он обратил свое окровавленное лицо к Небесам:
– Господи, прости им, грешным, ибо не ведают, что творят!
Удар страшной силы поразил проповедника в подбородок, и он без сознания откинулся назад, оставаясь при этом на коленях.
Голые окровавленные тела Павла и Варнавы иудеи вынесли за крепостную стену и бросили там, куда сбрасывали нечистоты, помои и строительный мусор. Греки не стали вмешиваться, ибо по закону иудеи сами разбирались со своими соплеменниками. К тому же проповедники оскорбляли Зевса, так что особо ретивых защитников христиан остановили жрецы. Лишь исцеленный грек с сыновьями дождались темноты, когда иудеи и их соглядатаи ушли. Они положили Павла на носилки и унесли в свой дом.
Павел очнулся от мокрой губки, омывающей рану на его лбу. Над ним хлопотал тот самый исцеленный грек. Тарсянин вопросительно посмотрел на старика.
– Итудис… Меня зовут Итудис, равви, – как бы оправдываясь, сообщил полуживому
– Где моя сума? – спросил Павел, обнаружив, что он раздет и разут.
– Вот твоя сума, успокойся, – ответил исцеленный грек, умывавший Павла.
– А где Варнава? – задал новый вопрос раненый, шаря в суме рукой.
– Твой спутник не выжил, – горестно ответил старик, отводя взгляд.
Павел судорожно шарил в своей полотняной суме. Она была пуста. «Камень мертвых» исчез…
Глава 5
«Веруй и спасешься»
– Меня не интересует причина ваших неудач! Я спрашиваю, почему вы до сих пор не поймали этого негодяя!
Ирод Антипа был взбешен. Мало того, что эти проклятые христиане расплодились по всей округе, как чума, так они еще и выдирают из рядов римлян самых верных служителей. Рав Шаул, член Синедриона, уважаемый человек и преданный служака, которому было поручено важнейшее из заданий – задавить «христианскую гидру в Дамаске» – бросил все и переметнулся на сторону мятежников-сектантов.
Позднее выяснилось, что он подпоил самого старательного и усердного писца, которого пришлось казнить за ротозейство, и сжег все свитки с допросами последнего года. Теперь христиан, которые разбежались, не найти и не осудить за глаза! Потому что нет ни имен, ни доказательств их преступлений против веры.
Слыханное ли это дело, чтобы иудей, дознаватель священного совета и служитель иудейского Храма, совершил такое святотатство?
Никогда его, Антипу, не обманывали так дерзко и нагло. Он буквально сатанел от всего происходящего.
– О царь Иудейский! Каждый раз мы ловим христиан сотнями, казним десятками, но всегда Шаулу удается улизнуть, – оправдывался перед императором Иосиф Каиафа. – Даже в прошлый раз, когда мы не смогли его поймать и ты распорядился казнить каждого двадцатого воина в наказание за нерадивость, это ничего не дало. Несносный Шаул хитрый, как дьявол, ускользнул вновь. Моя школа…
– …Не желаю! Не желаю ничего слушать! – багровый Ирод Антипа ходил туда-сюда у своего трона во дворце на Храмовой горе, подобрав длинные полы одежды руками. – Где он сейчас? Ты обязан это знать, первосвященник! Иначе какой же ты первосвященник?
– …Я знаю, где он, – не теряя спокойствия, перебил царя Каиафа. – Он в Анатолии. Называет свои бредни проповедями и сеет смуту.
– Так поймай его!
– За ним уже отправились, – вздохнул с надеждой первосвященник.
– Отправились… Он опять обведет твоих посланников вокруг пальца!
– Этого не обведет… Я отправил Луция.
Начальник храмовой стражи римлянин Луций, старый товарищ Шаула, славился своей свирепостью и хитростью на всю округу. Последний год выдался для него особенно урожайным: было поймано несколько сотен христиан, часть из которых была казнена, а остальные отправлены на тяжелые работы в каменоломни в окрестности Иерусалима. И если раньше иерусалимские матери пугали непослушных детей Шаулом, то теперь – толстым римлянином Луцием.