Утес - 5000
Шрифт:
– А почему вы тогда у неё деньги не отберёте? Она угаснет и всё, - предложила Катя очевидный способ решения проблемы.
– Или не можете?
– Мы всё можем. Даже фарш обратно в живую корову перекрутим, если надо, - спокойно ответил полковник.
– С Изольдой свой оперативный интерес имеется. Она нам нужна такая, какая есть.
– Зачем?
– Не задумывалась над тем, почему ты тогда на яхте так легко среди незнакомых дядей юридические бумаги подписала? На какую-то мутную хрень согласилась за неприличные деньги. В чужом месте на ночь осталась и даже парню не позвонила.
– Поверила.
– А если бы я тебе без всяких договоров
– Нет, - не задумываясь отказала Катя.
– То-то и оно, - поднял палец вверх полковник.
– А тогда на яхте ты по собственной воле сунула лапки в очень взрослый капкан, из которого с помощью простого перепихона отползти никак не получится. Причём согласилась за существенно меньшую сумму, но обозначенную особым числом. Числом, от которого невозможно отказаться. За которое любая не только ночевать в незнакомом месте останется, но и Родину продаст вместе с паролем от инстаграма. Вот эти магические числа феи нам и поставляют. Помимо других секретов, укрепляющих обороноспособность.
– А почему выбрали именно меня, раз любая согласится?
– ревниво удивилась Катя.
– Ты пустышка, - по-простому вдруг ответил полковник и подмигнул.
– У хорошей внешней матрёшки должно быть очень много внутренней пустоты. В этом смысле тебе любой буддистский патриарх позавидует.
Несмотря на добродушную улыбку Лихого, Катя гневно вскочила и убежала в спальню, решив отныне ненавидеть полковника всей душой.
Как часто бывает, понеся обиду от мужчины, женщина в особом приукрашенном свете начинает вспоминать тех, кто был до него. Вот и Катя в поисках утешения метнулась в vk, впервые заинтересовавшись судьбой Гарика и даже собираясь ему что-нибудь написать.
После посещения Изольды полковник изъял у Кати все аккаунты в соцсетях для обеспечения оперативного прикрытия. Согласно легенды для всех своих френдов Катя Швецова бросила Гарика и влюбилась в молодого питерского поэта, улетев в город на Неве жить с ним интересной богемной жизнью. Время от времени на её странице появлялись фотки, где та прежняя малообеспеченная Катя улыбалась в обнимку с очередной городской знаменитостью начиная с депутата Милонова и заканчивая МС Хованским. Именно такая неразборчивость самозапечетлевания в сочетании с искренней весёлостью придавали её вымышленной жизни дух несомненной подлинности. Гарик тоже ничего не подозревал о случившейся правде, чутко следя за похождениями питерского фейка.
Быстро просмотрев ленту бывшего, Катя убедилась, что лохушки, которыми он отчаянно попытался заменить её пустоту, были совсем не того уровня. И только короткий пост "Я беру тачку!" неожиданно дёрнул струны ревности в её душе. Когда она жила с ним, о новой машине невозможно было и мечтать, а ради какой-то овцы он оказался готов на всё?!
Но, перейдя в галерею, Катя увидела Гарика на фоне чёрного "гелика" и ревность улетучилась сама собой, сменившись грустью и состраданием. Возможно раньше, каких-то пару месяцев назад, она беззаветно радовалась бы вместе с ним подобному приобретению, но теперь... На вершине социальной пирамиды, имея непосредственный доступ ко всем лучшим товарам, сделанным руками людей и роботов, она обрела почти интуитивное, нерефлексивное знание о ценностной сути вещей. Дело в том, что кузов Mercedes G-класса не претерпевал существенных изменений десятилетиями. Любой нищеброд, взяв кредит в миллион рублей, мог ездить на автомобиле, практически ничем не отличающемся от свежего собрата за пару сотен тысяч евро. Приличные люди давно избегали покупать "гелики" даже в качестве джипа сопровождения, отдавая предпочтение американским SUV.
У Кати не осталось сомнений, что "чоткая тачка" Гарика стала последним рывком отчаяния, которым он прощался с амбициями сладкой жизни, готовясь навсегда сгинуть в тёмных водах ширнармасс. Катя не стала ему ничего писать.
*
Тем временем жизнь неудержимо текла, и на Хабаровск опустилось лето, терзая его духотой и пылью. Томными днями с прохладных террас пентхауса Катя наблюдала как городские улицы шелушатся тополиным пухом и тлеют сухим безветрием. Но даже находясь над всем этим сезонным страданием, ласкаемая мягким ветерком с Амура, она больше не чувствовала удовлетворения.
Куда-то пропал эстет Ставрогин со своими беззлобными насмешками над Катиным гардеробом и трогательными историями, от которых хотелось одновременно плакать и смеяться. Конфликты с полковником становились всё чаще и чаще. Но теперь она провоцировала их сама, ища в криках, скандалах и угрозах повод отвлечься от надвигающейся катастрофы.
Катя заметила, что начинает толстеть.
Впервые за все прожитые годы тело стало изменять ей. Никакие диеты и упражнения не спасали. Уволив японскую команду, Катя выписала в салон какого-то шведского профессора со всей его лабораторией. Под их присмотром сутки напролёт она проводила в работе над собственной фигурой, подвергаясь изнурительным массажам, стимуляциям, депривациям, экстракциям, детоксикациям и прочим санкциям, но проигрывала эту борьбу.
Самым жутким было то, что она не толстела тем тривиальным способом, каким это обычно делали её сверстницы. Если бы жир начал откладываться в каком-нибудь одном месте, опытные скандинавские руки тончайшими иглами с лазерной точностью отсосали бы ненужную массу. Но всё было куда страшней. Катя укрупнялась вся полностью, делаясь плотной и тяжелой. Исчезли тонкие плечи и подростковые ключицы, щёки округлились и залились великорусским румянцем, а тонкие девичьи губы надулись как от инъекций ГК. Увеличившаяся грудь добавила проблем с координацией и сном.
И самое страшное - появилась жопа.
Стремительно набирая килограммы, за какую-то неделю из дылды-полушкольницы она вдруг вспухла в ту сочную сексуальную бабу, в которых отъедались выброшенные из бизнеса модели. И превосходство над которыми всегда согревало Катину душу.
Масла в огонь подливал и Лихой, начав вдруг делать ей типичные солдафонские комплименты. Похоже он впервые увидел в ней женщину.
Как-то вечером, встречая Катю у выхода из салона, он изрёк очередное мужицкое остроумие, видимо искренне желая развеять ей подавленное настроение:
– Вот! Настоящая русская женщина! Тебе ещё кокошник да коромысло в руки и хоть сейчас на обложку. Настоящий образец для подражания. Почти как Катя.
От вскипевшей злобы, сама от себя не ожидая, Катя вдруг попыталась влепить ему пощёчину. Однако в следующий миг произошло странное - неуловимым движением подбородка полковник отстранился, но затем его голова, как бы отдельно от тела, дёрнулась обратно вслед за рукой, схватив зубами Катину кисть. От неожиданности девушка ойкнула, попыталась отдёрнуть руку, но не смогла. Хватка полковника была не болючей, но крепкой, как у игривой домашней овчарки. Катя замотала рукой, пытаясь освободиться и услышала в ответ типичный недовольный рык.