Уютная, родная, сводная
Шрифт:
небритый, сутулый, и выводил указательным пальцем одному ему ведомые рисунки на застиранной скатерти.
– Не посадят, - сказал, Бронислав вставая, - мёртвых не сажают.
– Убьёшь? - усмехнулся.
– Не сомневайся в этом. Богдан посмотрел на бывшего приятеля и понял - тот убьёт. Марка надо было устраивать в садик, уже давно, а Антонина никак не хотела отпускать от себя внука и переезжать на юг отказывалась категорически, хотя бы, пока Ирина не доучится. Так и жили, по накатанной. Бронислав шёл домой, ел то, что приготовила мать, играл с сыном,
даже почитывал книжонки по воспитанию, пытаясь понять премудрости детской психологии, на выходных в их размеренный быт врывалась Ирина, Бронислав был даже рад её видеть. Она много и с интересом рассказывала, делилась впечатлениями, щебетала о том, что им надо перебираться в область, поближе к её учёбе и месту будущей интернатуры, да и ночи радовали. Бронислав не задавал вопросов, с кем проводит ночи его жена в остальное время, она тоже не спешила предъявлять претензии. С годами они стали дружны, пожалуй, если бы Бронислава спросили, кто его лучший друг, он бы, не задумываясь, ответил - Ирина. Она отвечала взаимностью. Лучшие друзья с особыми привилегиями и общим ребёнком. Один раз у них состоялся полуразговор, когда кто-то из совместных приятелей упомянул Богдана, лицо Иры перекосилось, как от зубной боли. -
Видишься с ним? - к вечеру не выдержал Бронислав, бросив зло, уставившись на жену. - Нет, - спокойно заявила Ирина, - он подлец, всегда им был. Люда твоя замуж вышла, так он на свадьбу явился, дебош там устроил...
– Моя? - он попытался сделать удивлённое лицо. Ирина подскочила и выбежала на кухню, вернулась через несколько минут, спокойная.
– Я знаю про вас, - она отвернулась, - всё понимаю -
это моя плата за институт... Марика не вижу, муж с другой... но я бы не сделала другого выбора, понимаешь? - Понимаю, - он сел на кресло, вытянув ноги. - Мы расстались с Людой, - зачем-то добавил. - Правильно, - Ира улыбнулась.
– Она хорошая, упрямая очень, но хорошая, ей мужа надо, детей, семью нормальную, она на операционную сестру сейчас учится... Говорила, мужу жильё обещают от работы, как молодому специалисту. Ты только испортишь всё, пусть хоть у неё всё получится, - вздохнула. «Хоть у неё» повисло в воздухе тягучим эхом. Спустя время Бронислав ударился в бизнес, на работе платили всё хуже, пока совсем не перестали. Вложив всё, что удалось отложить, открыл небольшой киоск на автобусной остановке, прилегающей к собственному забору, сам просиживал там часами в роли продавца и уборщицы, платил откаты и взятки, ездил за товаром.
Тесть, было, попытался помочь, но за годы брака накопилось уже столько ничем не прикрытой агрессии, что попытка увенчалась очередным скандалом и криком Иры,
чтобы отец провалил из их жизни навсегда. Тот обвинял дочь в том, что стала кукушкой, орал, что как была шалавой, так и осталась, и что её институт - придурь,
и уж он-то позаботится, чтобы Иру не взяли никуда на работу, чтобы засунули по распределению в тайгу, кормить комаров да лечить бурых медведей. Что пора ей бросать «бирюльки с этой медициной» и мужа, который, конечно, не оправдывал обкомовских ожиданий. Вероятно, были причины обиды отца на дочь, но если бы
Бронислав и захотел понять тестя - не смог бы. Он хотел одного, чтобы тот провалился в преисподнюю и никогда не появлялся в их жизни, отравляя всех ненавистью и зловонием.
Бонус. Бронислав и Людмила. Часть 5
Бронислав увидел Людочку на городском празднике, ходили клоуны, работали карусели, и продавалась сладкая вата. Марик был в восторге, Ирина, как всегда,
училась. Люда была с мужем, долговязым и каким-то на удивление бледным,
словно этот человек никогда не выходил на улицу. Светлые волосы, ресницы,
брови, даже глаза почти бесцветные, кожа же была желтоватой. Людочка смотрелась рядом с ним, как яркий садовый цветок рядом с амброзией. Она держала его под руку и что-то рассказывала. Брониславу стало тошно, в очередной раз, даже сильнее. Как же он надеялся, что его болезненная любовь к этой женщине пройдёт, забудется. Мужик он или нет? Он не хранил верность Ирине, от него и не ждали. Любовницы появлялись и исчезали в жизни Бронислава быстрее, чем сменялись недели в месяце. Были среди них и настоящие красотки, и умницы, были старше и младше, но никто не был Людочкой. Он смотрел на Люду с мужем и чувствовал, как горечь поднимается по горлу и затапливает весь организм, до самого края. Наверное, в этот момент он был готов понять Богдана, который ненавидел её за свою же слабость, и единственный выход, который находил - это распустить руки. Бронислав не смог бы ударить, да и желания такого не было, а вот желание вырвать из рук бледного чудовища, сжать до боли, до хруста суставов,
вдавить в себя, сравнять с собой, взять, утопить в своей горечи - было. Люда обернулась, как почувствовала взгляд, и отпрянула, зажимая рот ладонью,
попыталась собраться с силами, несколько раз вздрогнула, обратив на себя внимание мужа. Тот коротко глянул на Бронислава, на несколько мгновений встретившись взглядами, и дёрнул Люду на себя, уводя через толпу. Что-то было в этом жесте хищное, недоброе, то, что не понравилось Брониславу, словно ему вообще мог понравиться вид Люды с каким-то мужиком, муж он или сосед.
Бронислав подхватил Марика и пошёл через толпу вслед за быстро удаляющейся парой. У кромки газона бледный муж оттолкнул Люду и прокричал ей в лицо оскорбления, которыми не потчевал даже отец Ирину, а тот был мастаком, и быстро ушёл. Люда не смогла бы его догнать, не с её росточком и ногами бежать за долговязым. Она обернулась и уставилась на Бронислава, тот молчал.
– Зачем? -
только и сказала и попыталась уйти. - Что я сделал? - он уставился на Людочку.
–
Что? - Зачем ты пришёл сюда? - С Мариком гуляю, - он пересадил с руки на руку улыбающегося парнишку, который с интересом рассматривал нового человека.
Мальчик не знал агрессии, не видел плохого отношения и не боялся посторонних.
Новые люди вызывали в нём интерес и желание познакомиться. Он дёрнулся,
требуя поставить его на ноги, и направился прямо к Люде, протягивая ей сладкую вату, угощая. Люда присела на корточки, не смогла отказаться и с наигранным удовольствием стала угощаться, нахваливая и вкус ваты, и самого угощающего,
который в это время выкладывал всю подноготную своей семьи. Что на праздник,
где клоуны, его привёл папа, а мама учится, что бабуля Тоня болеет, а бабуля Галя живёт далеко-далеко. На своём, малопонятном языке, который редко понимали окружающие, но отлично знал Бронислав. Люда же согласно кивала и с интересом слушала. - Он похож на тебя, - подняла глаза к Брониславу. - Спасибо... спасибо, что он у меня есть. Рождение Марика и всё, что предшествовало, конечно, развернуло жизнь на сто восемьдесят градусов, может быть даже, было бы лучше, не будь его, но он родился, перековеркав, смяв планы, но и дал сил на новые.
– Люда, пойдём,
прогуляемся, - проговорил еле слышно, едва ли надеясь на положительный ответ.
–
Пойдём, - она вздохнула и протянула руку Марику, он ухватился двумя пальцами за указательный женщины и важно пошёл рядом, размахивая ватой, как флагом.
Уселись на лавочку в центральном парке, не зная, что сказать друг другу, не в силах уйти и не возвращаться никогда. - Чего он взбеленился? - подал голос. Люда помолчала, вздохнула, коротко глянула в глаза, по её взгляду можно было понять,
что она не станет врать.
– Я виновата перед ним...
– Да что ты? - с интересом посмотрел на Людочку. - Он думал, я девочка, а потом понял, что это не так, и всё равно женился.
– До свадьбы, значит, понял? - Да, - сжала губы, - за две недели, он разозлился, но... всё уже было оплачено... а потом Богдан...
– Явился, тварюга, на свадьбу? - Да, и стал рассказывать... он пьяный был сильно, а Яша... он... он хороший...
– Но несчастный, - дополнил Бронислав. Люда нервно вздохнула. - Нет,