В оковах его власти

Орлова Юлианна

—Блудный муж пришел.

—А дома пьяная жена.

Ее взгляд сегодня был другим, особенно болезненным, и выносить его я не мог. Тем более я четко понимал, что причина всей ее боли — это я.

—А что так? Не нравлюсь тебе даже такой? — Азиза откинулась на барном стуле и игриво приподняла бровь. Только сейчас я заметил, что она была в моей рубашке на голое тело. Никакой реакции тела, полный ноль.

—Зачем мою рубашку надела?

—Твоя жена имеет право надевать вещи своего мужа, не так ли? Или что? Это можно только избранным шлюхам, которых ты теперь поселяешь на семейной даче?

—Закрой рот, не хочу тебе его закрывать грубо.

—Ударишь меня? Ну хоть так прикоснешься ко мне, давай. Ударь. А то видишь…тебя задело мое определение твоей новой пассии. Так что с ней не так? Почему она? Ты же у нас только «не таких» выбираешь. Тут возраст, молодая, да. Красивая, да, условно. Но что еще? Хмм, — она умолкла на пару секунд и склонила голову так, чтобы было видно грудь. Резко я отвел взгляд, начиная испытывать злость. Это уже плохо, я не для того столько времени сидел возле дома, чтобы сейчас все похерить к чертовой матери. —Она напоминает тебе ее. Точно. А я еще думала, что же так знакомо мне в ней, вот что. Она похожа на твою Надю. Как же.

Ее слова в который раз больно резанули по сердцу.

Азиза печально улыбнулась, встала и развязной походкой пошла ко мне, все еще держа в руках бокал, который вот-вот и выпал бы из рук, если бы не я.

—Я не понимаю тебя, мы возвращаемся снова и снова к одному и тому же. Один вопрос. Зачем? Мы выяснили, что каждый живет своей жизнью.

—Живет, да. Так что? Ты даже не против, если я заведу любовника?

Это мольба, последний вздох, но мой ответ все разбивает вдребезги.

—Хоть двоих, мне будет все равно, но и ты не лезь в мою жизнь. Больше никогда. Иначе я разведусь с тобой.

В глазах Азизы заблестели слезы, она прикусила губу и выпрямилась по струнке, смахивая начинающую катиться по щекам влагу.

—Если ты только попробуешь со мной развестись, очень скоро на полосах всех газет будет только один заголовок, что мэр Белов довел свою жену до…— голос надломился, она не продолжила, но я слишком хорошо понимал, что стоит за эти «до», потому что другого от Азизы ожидать было бы странно. Все в ее стиле. Все довольно прозаично.

—Даже не произноси это, дура, и не смей манипулировать этим. Я дал тебе все! Все, что ты хотела, так какого ты сейчас всю душу из меня вытрушиваешь?! Что еще тебе надо?

Я отдал ей всю жизнь в обмен на своего ребенка, каждый получил, что хотел. Что еще я должен был сделать, чтобы она оставила меня в покое и начала жить по условиям, оговорённым до свадьбы?!

—У попа была собака…— в ответ прозвучал пьяный бред. —Он ее любил, она съела кусок мяса, он ее убил.

Взмахнув руками, Азиза громко рассмеялась.

—Все равно она не Надя, а твоя Надя тебя бросила, бросила, бросила, бросила! Так за что ее любить? Почему все эти годы ты продолжаешь ее любить, хотя она не сделала для тебя и сотой доли того, что сделала я? За что? Ответь мне, — схватив меня за рукава, вопила Азиза. В крике раненого зверя есть что-то величественное. В крике Азизы была такая боль, что меня на какой-то миг отшатнуло в сторону. —Она просто ушла, в то время как я оставалась всякий раз, когда у меня было миллион причин уйти и стереть тебя из памяти. За всю боль, за всю нелюбовь, за все предательства, что пронзали меня ножом столько раз, что и боли не испытываешь теперь.

ГЛАВА 14

БЕЛОВ

Слова эхом отдавались в ушах. Даже когда я ушел, скорее прочь из места, где меня могут довести до греха. Я никогда не бил женщин, я считал это низким и подлым поступком, но здесь у меня впервые в жизни чесались руки, и я с силой вмазал по стенке, чтобы ощутить хоть какую-то боль, что сможет отвлечь от душевной пробоины.

Тысячи болезненных импульсов пронеслись от кисти до плеча. Кровь заалела на сбитых костяшках, но легче не стало. Теперь мне легче становилось только после спиртного и нескольких часов на боксерском ринге. Но головные боли в последнее время усиливались, и нехилые удары от оппонентов могли бы привести к нехорошим последствия, так что спорт для меня теперь закрыт. Только тет-а-тет с грушей…разве что так. Она в ответ не ударит.

Но удар от безответно любящей жены оказался сильнее любой ответки на ринге.

Азиза выучила меня за столько-то лет, она точно знала, куда бить. Абсолютное попадание туда, где и так нет живого места. Что ж, ей тоже больно, таким образом она компенсировала все годы нашей совместной жизни. Но вот же незадача, я ее не принуждал ни к чему. Да, моя вина в таком браке была, если бы я тогда не напился…то не имел бы сына, так что нет, все равно сделал все именно так, как должен был.

Был ли в ее словах здравый смыл? Безусловно, она сделала для меня больше, но что с того? Что с того, если я ее не любил ни единой минуты в своей жизни? Да, пусть Надя тоже не заслуживала этого, но я тогда любил не за что-то. А просто потому что любил. Потому что любят не за что-то, но Азиза упрямо пыталась все это время показать, что ее есть за что любить. Какая она хорошая, идеальная, я бы даже сказал, жена, она буквально вдалбливала мне в голову.

Но она не Надя, и это верно.

И Маша не Надя.

И не похожи они ничуть. Не похожи. Разные люли, абсолютно, мать вашу, разные люди, только вот почему я еще в первую встречу почувствовал нечто знакомое? Повеяло молодостью. Повеяло ощущением, которое я однажды уже испытал. В прошлой жизни.

Потому что я лгал себе. Правда в том, что она слишком похожа на ту, что однажды растоптала меня. Проехала катком. Предала. И пора бы это признать, Белый. Даже если не хочется.

Я вышел на улицу с бутылкой виски в руках. Не помнил уже, как она очутилась у меня, но зато компания у меня теперь куда веселее. Откупорив крышку, сделал глоток и сразу же сел в машину. Поехал, недолго думая на дачу, что-то неведомой силой тянуло меня туда. Да что там что-то, не что-то, а ощущение спокойствия. Но рука так и тянулась к пойлу. Я быстро никогда не пьянел, мне надо очень много, чтобы догнаться, так что за безопасность людей можно не переживать. Доехал я достаточно быстро, но выходить не спешил. Я сидел и бухал в машине, наблюдая за тем, как окна в библиотеке продолжали гореть тусклым светом. Маша не спала, наверное, уже и вещи спаковала после такого столкновения с Азизой.

Маленькая и беззащитная девочка.

20 ЛЕТ НАЗАД

Ню – «Никто»

А я тебя короновал

И никому не отдавал

И как умел так радовал

И целовал, целовал, целовал, целовал

—Саша, ну прекрати, ты что делаешь? — Надя смеялась, пока я кружил ее на руках в центре актового зала.

Я был рад, что после долгих спортивных сборов наконец-то увидел ее. Затащил в укромное местечко и целовал, целовал, целовал. Как обезумевший. Как одинокий путник дорывается до воды в знойную погоду, так и я сейчас дорвался до своей Нади.

И не было тогда счастливее человека, чем я, просто не существовало в помине, потому что я знал только одно на свете — у меня была она одна, а я был у нее, что сейчас было самым главным. Несмотря на трудности и перипетии, возникшие перед нами в последнее время. В лице ее родителей, которые были не очень уж и счастливы наличию такого парня у дочери, для которой давно нашли жениха по вере…

—Я просто рад тебя видеть, — зарывшись в копну темных кудрявых волос, прошептал я, ощущая, как чистое счастье льется по венам в стократном размере. Запах апельсинов защекотал ноздри, и я поглубже втянул его, прикрывая глаза от удовольствия. Нет для меня приятнее запаха, чем ее.