В сердце Австралии
Шрифт:
За прошедшие несколько недель она ощутила свою связь с этой землей. Сейчас ей было больно смотреть на обгоревший склон холма, покрытый сотнями черных, безжизненных стволов деревьев. Она видела голую землю и камни, где только вчера зеленела листва, а в высокой сочной траве кенгуру нежились на солнышке.
Теперь над этим безрадостным пейзажем летали ястребы и вороны, и Фиона содрогалась при одной мысли о бедных погибших животных.
Казалось просто невероятным, что надо всем этим кошмаром может быть такое чистое голубое небо.
Берн
– Ты удивишься, как быстро тут все оживет, - сказал он.
– Через неделю или около того на деревьях уже появятся зеленые побеги.
Но потом они добрались до руин, в которые превратился дом.
Железная крыша покривилась и осела, стены почернели, а в некоторых местах и вовсе разрушились. В ее бывшей спальне пустые оконные створки болтались на петлях.
Берн повернулся к Фионе. Его глаза потемнели от сочувствия к ней.
– Сомневаюсь, что здесь что-нибудь уцелело.
Фиона старалась держаться мужественно и грустно улыбнулась ему.
– Хорошо, что я не успела далеко зайти с ремонтом.
– У тебя есть страховка?
– спросил он.
– Да, дом и имущество были застрахованы.
– А скот?
– Я не уверена, но, скорее всего, тоже.
Она смотрела на дом, и слезы появились у нее на глазах. Ее ноутбук остался внутри, но, к счастью, все важные файлы она успела скопировать еще до отъезда из Сиднея. Еще там была одежда, но тоже ничего особенного, кроме платья, которое она надевала на бал-маскарад. Ну, а плеер с ее любимой музыкой вообще легко было заменить.
Но в доме оставались вещи Джейми. В том числе и фотографии.
Эти чертовы фотографии, которые перевернули жизнь Берна, исчезли, превратились в пепел.
Какая жестокая ирония! Если бы у нее не было этих доказательств, она бы никогда не вернулась в «Белые утесы» и уж точно не причинила бы такую боль Берну.
– Достаточно насмотрелась?
– спросил он.
Фиона кивнула в ответ.
– Может, выпьешь чаю? Тебе станет легче, - предложил Берн.
– Чаю?
– она удивленно посмотрела на него.
– Ну да. Мы же в походе. Сейчас спустимся к реке и попьем чаю, прежде чем искать скот.
Они в походе. Фиона улыбнулась.
– Конечно, пойдем.
Пожар не добрался вплотную к реке, поэтому они расположились на траве на берегу. В седельной сумке Берна был походный котелок и все, что нужно для приготовления чая. Они развели небольшой костер из тонких веточек и наполнили котелок водой из реки.
Место было очень красивым. Было так приятно сидеть на берегу, смотреть на воду и слушать потрескивание костра, что Фиона попыталась не обращать внимания на боль в мышцах и напряжение в бедрах. Но она не могла выбросить из головы мысли о фотографиях Джейми и той боли, которую они причинили.
– Ты будешь строить новый дом?
– спросил Берн.
Девушка вздохнула и усмехнулась.
– Думаю, это будет зависеть от того, кто захочет
– Я все еще заинтересован в покупке.
Она задумчиво кивнула и нахмурилась.
– В завещании моего брата есть условие, касающееся его ребенка. Поэтому тебе… тебе не придется покупать все поместье. Половина его и так…
Она не смогла закончить предложение.
Берн сидел, глядя на огонь, и так долго молчал, что Фиона пожалела, что вообще заговорила. Он был так добр к ней вчера, да и сегодня утром тоже. Девушка чувствовала, что отношения между ними налаживаются, а теперь она снова все разрушает.
Фиона закусила губу и стала смотреть, как пузырьки в котелке поднимаются на поверхность.
Наконец она не выдержала и мягко сказала:
– Берн, я сама не одобряю поведение моего брата. Мне неприятно то, что он сделал. Мне невыносима мысль, что он мог разрушить твою семью.
Вода в котелке с шумом закипела. Берн бросил туда горсть чайных листьев и веточкой размешал их. Вода тут же потемнела и стала коричневого цвета. Используя ветку покрепче в качестве рычага, он снял котелок с огня.
Берн посмотрел на Фиону, тщательно контролируя каждое свое движение, затем перевел взгляд на угли от костра.
– Если тебе будет легче, я не думаю, что моя жена изменила мне с твоим братом.
Фиона застыла от изумления.
Берн поставил у котелка две зеленые эмалированные кружки, банку с сахаром и чайную ложку.
– Перед тем как мы поженились, у нас с Тессой были довольно странные отношения. Мы то сходились, то опять расходились, - сказал Берн, не глядя на Фиону.
– Однажды мы решили окончательно расстаться. Тесса, конечно, ужасно расстроилась, уехала назад в Сидней и возобновила отношения со старым приятелем.
– С Джейми?
Берн кивнул.
– Когда она уехала, я понял, что свалял дурака. Надо было сразу за ней поехать, но на ферме накопилось полно дел. Я отправился за ней, как только смог.
– Он взял котелок и разлил крепкий, почти черный чай по кружкам.
– Положить тебе сахар?
– Раз чай такой крепкий, то положить.
– Фиона приняла от него кружку и спросила: - Итак, ты поехал в Сидней и нашел Тессу? С Джейми?
– Один наш общий друг сказал мне, что она живет в квартире одна, но часто встречается со старым другом еще с университетской скамьи.
– Что произошло, когда ты появился? Она была рада тебя увидеть?
Берн снова кивнул.
– Я нашел ее и извинился. Я завоевал ее любовь.
– Берн улыбнулся.
– Мы поженились через две недели.
Фиона пила крепкий сладкий чай, приятно пахнущий дымом, и думала о том, как Берн Драммонд завоевал любовь женщины. Должно быть, это было очень волнующе и романтично. Неожиданно она почувствовала болезненный укол ревности.
– Значит, вполне возможно, что Тесса сама не знала, что ее ребенок от Джейми, - осторожно предложила Фиона.