V1
Шрифт:
– Вас понял, конец связи».
Звуки полицейской рации, люди с автоматами в специальной экипировке, уже доставший меня звук вертолета составляли все вместе единую симфонию этого дня. Очень медленно и неторопливо, озираясь по сторонам, я в окружении пятнадцати человек, держа пистолет у виска своей учительницы, направлялся в сторону лестницы. В течении пяти минут мы спускались со второго этажа моей славной школы на первый, и все это время в воздухе молниями летала напряженность. В любой момент я могу допустить ошибку, за которую мне придется отдать свою жизнь. Но, тем не менее, пока что мы спускаемся все ниже и ниже по ступенькам, и тут, судя по звуку передергивающихся затворов, для них стало неожиданностью, что
И вот мы в подвале. В узком низком тесном подвале, вечно воняющем сыростью и пылью. От свободы меня отделяет серая обшарпанная железная дверь с маленьким глазком. Я не стал прощаться со своими спасителями, единственное, что запомнилось, так это глаза моей учительницы, на которых наворачивались слезы. Дверь была открыта, и за доли секунды я скрылся за ней, захлопнув её за собой.
За дверью расположился такой же узкий длинный низкий коридор с ртутными лампочками по правому богу и трубами канализации и отопления – по левому. Коридору не было конца и края, но я бежал по нему, ощущая, как свобода разливается по моим венам.
План был прост. Когда я еще был в кабинете, я попросил у своих одноклассников двенадцать рублей, на маршрутку. Так как мое лицо знают на каждом углу, я надел шапку и шарф, который нашел в шкафчике моего класса. Я отдам потом, правда, вот выберусь отсюда и отдам.
Коридор закончился старой деревянной прогнившей дверью. Я потянул ручку и вырвал ее с корнями. Дверь проели термиты, поэтому я с легкостью ее выбил.
До этого самого момента я не знал, где окажусь. Не буду врать, история о запасном выходе в подвале – школьный миф, байка, рассказанная старшеклассниками. Я вспомнил ее, но точно не знал, правдива ли она, в чем сейчас и убедился. Дверь выводила меня на старую кирпичную полуразвалившуюся лестницу, ведущую вверх на школьный стадион, находящийся в ста метрах от самого здания. А это значит, до ближайшей остановки – три квартала. А это значит, у меня есть чуть меньше пяти минут, пока меня не обнаружили.
Но мне не хотелось никуда бежать, я поднялся наверх и перестал думать о таких мелочах, как преследование и розыск. Поймите, осенний воздух, он витал вокруг, он пленил, он никуда не отпускал. Высоко в синем небе с невероятной скоростью проносились мимо меня кучевые облака, напоминающие мне разных зверюшек, а из окна соседнего дома я услышал какой-то доселе знакомый мотив на шепелявом динамике магнитофона. Прокофьев, «Танец рыцарей»… Классика никогда не стареет.
Я хотел бы остаться, сидеть на уже опавших желтых кленовых листьях, хотел бы собирать их, как на тех фотографиях, что показывал мне Игорь Витальевич. Я бы также слушал весь окружающий меня мир: шепот листвы, улетающих на юг птиц. Ни проезжающие машины, ни какой-то громкий хлопок вдали не сможет оторвать меня с этого места. Погодите-ка. Хлопок.
Вроде бы и не больно никак, только стоять уже не так легко, как раньше. Внезапный отток сил, я пытаюсь сделать два-три шага, но падаю, не в силах удержать свое тело в этом пространстве.
Вроде бы и не страшно нисколько, но почему я не могу дышать… Почему я постоянно проваливаюсь в темноту… Почему золотые кленовые листья все темнее и темнее, а музыка из хриплого магнитофона становится все громче… Почему я так ненавижу красный цвет… Я ведь…
11
«Здравствуйте, это Первый Канал, в эфире экстренный выпуск. Главная новость этого часа: захват заложников в школе № 69 города Сперанска. Как нам стало известно, буквально несколько минут назад благодаря действиям сотрудников правоохранительных органов заложники были спасены, и сейчас им оказывается первая медицинская и психологическая помощь. В ходе спецоперации террорист, захвативший школу, был убит при оказании сопротивления, более
Я умер. Меня больше нет в живых, и мне уже все равно, что дальше будет в этом мире с теми людьми, что знали меня когда-то. Обидно, конечно, я многого не успел за отмеренное мне время, но я не жалею, ведь сколько не живи, все равно всегда жизни будет мало. Как не стремись, но мы никогда не успеем стать людьми.
Сейчас я там, где очень холодно, но никогда нет зимы.
Новелла вторая. Наслаждаясь тишиной
1
Вроде бы на часах уже семь часов утра, но свет фонаря ослепляет меня, играя лучами на кружке свежезаваренного кофе. На кухне моей квартиры весьма просторно, достаточно места для двоих, а то и для троих, но вместо этого я каждое утро повторяю один и тот же ритуал. Раньше мне было приятно лежать на огромной двуспальной кровати, досыпая последние минуты до того самого момента, как зазвонит будильник. Он и сейчас звонит. Просто раньше на кнопку выключения нажимала Она. А теперь…
Все, что у меня осталось – это лишь воспоминания. Я смотрю с окна своей просторной кухни вниз, прямо на огромную двухполюсную улицу, по которой уже едут ранние машины. Я пью кофе, затягиваюсь едким дымом сигареты и вспоминаю, как когда-то Мы, обнимая друг друга, смотрели вниз на маленьких, словно крошечных людей, которые топали сонной походкой к маршрутным остановкам. Казалось бы, совсем не так давно, а уже прошла целая вечность.
Перевожу взгляд то на улицу, то на отражение в зеркале и ничего, кроме огромных мешков под глазами, не замечаю. Я не высыпаюсь. Практически каждый день меня мучает одно и то же: аморфное состояние полусна. Я не могу заснуть потому, что не могу проснуться. Живой труп, скелетообразная марионетка – вот кто я. Даже щеки, которые так нравились Ей, куда-то впали, исчезли, растворились в серой массе моего тела.
Каждое утро я повторяю эти заученные наизусть рефлекторные движения, попутно добавляя новые, не менее скучные и обыденные. Кухня, ванная, кухня, туалет, кухня, детская, зал. А мне нравится. Какая-никакая, а стабильность, которой мне так не хватало, и к которой я всегда охотно стремился.
Одеваясь, в зеркале прихожей каждый день я замечаю комнату, в которую уже не заходил около полугода. Это детская. Пустая, абсолютно безжизненная детская. Помню, как мы часто спорили с Ней о цвете обоев и о рисунке на потолке, об игрушках, которые мы будем дарить. На фиолетовом потолке вырисовываются маленькие яркие фосфорные точки. Звездное небо, Её задумка. На полу лежит ковёр с безумно мягким ворсом, который щекочет пятки и на котором можно спать со всеми удобствами, а вдали, в углу комнаты стоит детская кроватка с перегородкой, в которой никто никогда не лежал. Это не ошибка врачей, нет, они все делали правильно, они пытались им помочь. Тут даже нет вины никого из водителей, просто… Так бывает. Машина не справилась с управлением и влетела в автобусную остановку, вид на которую выходит прямо на окна кухни.
Говорят, что особенно близкие люди чувствуют уход друг друга, но я… ничего не чувствовал. Я готовил ужин, я ждал Ее с работы, так как пришел на час раньше. Она говорила, что мелкому будет полезно посмотреть мамину работу. Она говорила, что он ничего не видит и не слышит, но все прекрасно чувствует. Она говорила, что будет со мной всегда. Почему я ничего не ощущал, я же ведь должен был?!
Я же не многого-то хотел от жизни. Работа, семья, свой угол, какая-никакая беззаботная старость и много-много детей. Я работал на совесть, старался честно жить, не нарушать ни заповедей, ни закон. Каждый раз, когда что-то происходило, хорошее или плохое, я делал выводы, я менял себя, и мир вокруг меня менялся. Но почему? Как это все получилось, и, самое главное, зачем? Кому свыше угодно делать власть имущих богатыми мультимиллиардерами, а меня заставлять ездить каждое воскресенье к двум холмикам с табличкой на юг нашего трижды проклятого города.