V1
Шрифт:
Это только в сказках сердца леденеют, а память стирается. Я помню каждую деталь, каждую фразу, сказанную мной когда-то, я мог озвучить сейчас с невероятной точностью и доскональностью, ничего не упустив и не потеряв. Такое чувство, что я знал все тайны мира, но они перемешались в моей голове так сильно, что хотелось выть. Нет, вы не думайте, что я развожу демагогию, просто… Когда я шёл в школу, я шёл на смерть, но сейчас я вспомнил о запасном подземном выходе, находящемся в подвале моей школы.
Это был шанс, пожалуй, единственный шанс на мое спасение.
10
Представьте,
Мечта всей моей жизни – оставить след после себя. Я ужасно боюсь смерти, но фраза, вскользь сказанная кем-то из моих учителей, стала истиной, стимулом, непомерно великим изречением: «Мы умираем дважды. В первый раз, когда перестаем дышать, а во второй, когда нас никто уже не вспомнит». Иными словами, мы не умрем, пока живы в памяти людей. Иными словами, своим поступком я проложил дорогу к бессмертию.
Одни мысли сменяются другими, но звук полицейской сирены не дает мне выразить их на бумагу. Так много слов и так мало времени, чтобы их обозначить. Сколько мне осталось ждать до штурма: десять минут? Двадцать? А, может быть, они уже штурмуют. Жалкое человекоподобное состояние души, будь моя воля, я бы впредь ни минуты без пользы не потратил, каждую секунду в богатство превратил. Но пока что не штурмуют, и я должен попробовать:
– Стас, у тебя камера на телефоне хорошая?
– Я…я не…но ведь.
– Ответь что-нибудь внятное, затупок. Ты не у доски, сообрази, что сказать!
– Вроде как… хорошая, я на неё… – Стас дальше начал мямлить что-то похожее на истерическое завывание с мольбой отпустить. Никогда я еще не видел, как шуты плачут. Если так подумать, я еще многого не видел, однако:
– Будь добр, Стас. Утри свои нюни, и нормальными, слышишь, не трусящимися руками, сними все, что я скажу, понял? Тогда я тебя отпущу, – я старался сказать это как можно спокойным голосом, стараясь угомонить всех собравшихся. Не хочу проверять кого-нибудь из класса на фразе «Герои не умирают». Пусть они поймут, что я их друг или, по крайней мере, что я не опасен.
Камера на телефоне готова записывать. Три… Два… Один…
«Вы наверняка знаете меня в лицо, не так ли? Многие из вас думают, что я спятивший школьник, захвативший из огромной ненависти ко всему этому миру в заложники добрую половину моего класса. Наверное, ту, которую не убил, естественно, вы ведь и это помните. Вы регулярно смотрите новости: за завтраком, за рабочим перерывом, за рулем автомобиля средства массовой информации доносят «правду», заставляя порой поверить в несуществующие угрозы. Вам кажется, что вокруг и зачастую рядом с вами творятся бесконечные убийства, изнасилования, кражи, землетрясения, цунами. Так близко, но слишком далеко. С каждым отдалением на километр от вас правда ускользает, и не понятно, где истина, а где неприкрытая наглая ложь.
А правда у вас на ладонях, прямо перед глазами. Как сказал один великий автор, которого даже не все читали, все беды от разрухи в головах. С самого начала своей жизни вы формируете у себя установку, жизненный принцип: «Я не такой как все». Около 7 миллиардов людей целиком и сплошь быдло, а вы –
Как вы называете девушку, которая своим умом и знаниями пытается найти работу и не находит? Лохушка. Как вы называете курицу, которая работает ртом ради отдыха на Мальдивах? Целеустремленная. Скажете, разве я не прав?
Хорошо, я согласен с вами, убедили, черт возьми. Вы – не такой как все, вы одаренная, способная покорить этот мир личность. Но вот вопрос: а что, если так считает каждый человек? Если у ваших соседей по автостоянке схожие мысли, то сколько вас? А сколько на свете людей, которые четко убеждены, что они – быдло?
Буквально через несколько минут может начаться штурм, и эта запись, возможно, не увидит свет. Я виноват перед всеми вами, я сделал ужасное зло, но мне кажется, что весьма необходимое. Запасайтесь тушенкой: пройдут годы, и это бумерангом заденет вас. Стоп, хватит записывать, Стас».
Я десять секунд не мог вздохнуть: так тяжело дались мне эти слова на камеру. Я уверен, что Стас не удалит это видео. Он не будет отдавать его никому из копов и вообще никому ничего про него не скажет. Он скачает его всем своим друзьям, и потом это обращение появится в сети. Помните, я говорил про Интернет. Любой сможет узнать о тебе все что угодно только потому, что это выдаешь ему ты сам. Верно и обратное. Ты выкладываешь в Интернет все, что угодно, и об этом узнают все. Теперь я спокоен, но и это еще не все: обещания нужно исполнять:
– Итак, уважаемые одноклассники! Я человек слова, поэтому через пять минут вы все уже будете возле карет скорой помощи, где полицейские будут поить вас какао, закутавшись в одеяло. Но прежде всего мне нужна ваша помощь. Софья Николаевна!
– Что, Антоша, – сказала она с ноткой доверия в голосе. У нее не было выбора.
– Софья Николаевна, идите ко мне, – и сам к ней подошёл, направив пистолет ей на лицо, – Поймите, по-другому я выйти не могу. Пожалуйста, не сопротивля…
– Да я и не буду, я знаю, ты не убьешь меня. Мы все здесь за эти полчаса многое пережили… В тебе остался человек, Антон. Мне кажется. Но пойми, ты же не сбежишь от самого себя, нельзя жить в вечных скитаниях. Что бы ни говорили всякие философы, но всем людям нужна стабильность. Всегда. А ты этой стабильности лишен, и уже ничто этого не изменит. Дети, соберитесь вокруг нас плотным кольцом. Стас, открой дверь.
…
«– Внимание, четвёрка. Это группа «А», мы на позиции, второй этаж, кабинет в пяти метрах, готовы к штурму, приём!
– Группа «А», это четвёрка, рассредоточьтесь. Шестой, третий, пятый главный. Коробка вас страхует, в случае атаки – огонь на поражение, приём!
– Четверка, отзывай коробку, дверь открывается, в замке ключ повернулся. Какие распоряжения?
– На линии – Первый, приём!
– Внимание, я – Первый! Группа «А», действуйте по ситуации, если есть возможность, цепляйте боевика, нам он живым не нужен. Главное – дети и учительница, с Богом, ребята!