Варяжская сталь: Герой. Язычник. Княжья Русь
Шрифт:
– Здесь тебя взяли лехиты? – спросил Богуслав.
Лучинка молча кивнула.
– И что же, никто не вступился?
Лучинка помотала головой.
– Не по Правде это, – проворчал Хриси, догнавший Лучинку (ширина дороги позволяла) и пристроившийся справа. – Или ты для них – чужая?
– Чужая, – грустно произнесла девушка. – Мы с мамой Мокоши служим… Служили. Ходили по градам и весям, помогали, кому надо. Обряды творили, рожать помогали, врачевали людей и скотину. Везде нам рады были… – И всхлипнула.
– А где мать твоя? –
– Морена забрала. – Лучинка еще раз всхлипнула. – Там ее схоронили. – Тонкая рука показала вправо, где на небольшой полянке стояли три черных идола, издали не поймешь, чьи.
– Хватит, Крыса! – строго произнес Богуслав. – Не бойся, Лучинка! Теперь, ежели кто захочет тебя обидеть, сначала должен обидеть нас. А это – дело ой трудное!
– Но зато веселое! – вмешался, осклабившись, нурман. – Мы, девка, любим, когда нас хотят обидеть! Наше железо любит повеселиться! – Хриси похлопал по рукояти меча и зычно расхохотался. Стая ворон взмыла в воздух и закружилась над тремя идолами. Стражи у ворот перестали болтать и уставились на подъезжающих всадников. Детина на телеге тоже оглянулся и поспешно хлестнул лошадь, уводя телегу в город.
– Мыто – по полкуны с всадника, – сообщил один из стражей. – С девки – четверть. Торговать в городе не будете?
– Разве что – этим! – хохотнул Хривла, наполовину вытянув и уронив в ножны меч.
– Не будем, не будем! – вмешался Богуслав. – Мы – гридни киевского князя. Провожали посла лехитского князя, теперь домой возвращаемся.
– Тогда с вас – две куны с четвертью.
– Две куны хватит, – сказал второй стражник. – Девку безмытно пустим. А не та ли это девка, которую намедни лехиты силком увезли?
– Та самая, – сказал Богуслав.
– Ага. А как…
– Купили, – отрезал Богуслав.
– Ну тогда хорошо. А то у нас дружки тех лехитов еще гостят. Мало ли спросят…
– Спросят – ответим. Много ль лехитов?
– Два больших десятка наберется.
– Целое войско, – усмехнулся Богуслав. – То-то они у вас суд творят, как у себя в Гнездно.
– Это старейшины так решили, – буркнул второй страж. – Не хотят с лехитским князем ссориться. Боятся: будет как с Червнем.
– А князь ваш что, тоже боится?
– Нет у нас князя, – ответил страж. – Прежнего дулебы убили, а нового старшие всё никак не выберут. Так и живем.
– Без князя – нельзя, – подъехавший Соколик неодобрительно покачал головой. – Кто защитит, если беда случится? Без князя боги удачи не дадут. Не страшно?
– Мы – вои городские, – сказал первый страж. – За кем скажут, за тем и пойдем…
– Вот потому у вас лехиты и заправляют, – презрительно бросил Хриси. – Таких, как вы, только и стричь.
– А что, воин, под киевским князем хуже было б, чем под лехитским Мешко? – вдруг спросил Богуслав.
– По мне – так лучше, – не задумываясь, ответил второй стражник. – Лехиты родовых богов жгут, а киевский князь, слыхал, за отчих богов стоит.
– Так и есть, – кивнул Богуслав. – Каких богов хочешь кормить, тех и будешь. У нас – вольно. Я вот Христу кланяюсь, а он (кивок в сторону Хривлы) – Тору и Одину.
– А я – Перуну и Сварогу, – подал голос Соколик.
– Сварога и мы почитаем, – сказал первый стражник. – Выходит, и нам под Киевом не худо было бы.
– Что ж тогда дань Киеву присылать перестали? – усмехнулся Богуслав.
Стражи промолчали.
– Я бы еще понял, кабы у вас сильный князь был, – продолжал Богуслав. – Так ведь нет у вас князя.
– По мне, так можно и дать, – пробормотал первый страж.
– Дать, как же! – язвительно бросил второй страж. – А на вече кто кричал: не давать дани!
– Так я – как все, – смутился страж. – Зачем же давать, если не требуют.
– А затем, что ворог придет – всё возьмет, – наставительно произнес Богуслав. – Вот как ее, – он кивнул на не поднимавшую глаз Лучинку. – Надо бы ваших старейшин уму-разуму поучить. Или новых выбрать. Давно у вас князя убили?
– Зимой еще.
– И что же, так никого и не нашли?
– Нашли, как не найти. Прежнего князя брат младший. Так не хочет он. Говорит: придут лехиты – убьют его, как с червенскими князьями было. Еще один есть, который при прежнем князе десницей был. Он не боится, да его уже старейшины не хотят, потому что – из кривичей. Полоцкому князю служил, а после – нашему. Чужак он. Вдруг наши боги не примут?
– Вот сожгут ваших богов лехиты, тогда узнаете, кто кого примет, – посулил Богуслав.
– Типун тебе на язык! – испугался первый страж.
– За своим языком следи! – строго произнес Богуслав. – Не со смердом толкуешь!
– Не серчай! – поспешно произнес страж, сообразив, что ляпнул не по уму. – Хочешь, проезжай так, без мыта.
– Ладно уж, – махнул рукой Богуслав. – Прощаю! На-ка, – сунул стражу серебряную монетку ромейской чеканки. – Подскажи, где тут у вас передохнуть да поесть лучше?
– Прямо езжай, – первый страж показал вдоль улочки, где вдоль заборов чернели дорожки из тесаных стволов, спасавшие от осенней распутицы. – Постоялый двор Толстого Выжи. Сами увидите.
– Ты куда его отправил? – зашипел второй страж на первого, когда русы отъехали. – Там же лехиты стоят.
– Вот пусть лехитам и покажут, какие они грозные, – сердито сказал первый страж. – Слова ему не скажи…
– Та-ак… – мрачно протянул Богуслав, переглянувшись с Антифом. – Тем же копытом – в ту же яму.
Постоялый двор Толстого Выжи был попросторней того, что на дороге в Полоцк, но так же полон разного народу. А свободное место – только за одним столом. Лучшим столом, за которым угощалась четверка оружных. Судя по броням – воев князя Мешко. Была тут и визжащая девка с задранным подолом на коленях у усатого лехита.