Вашингтонская история
Шрифт:
Черные тучи собирались там, вдали, над рекой, за водопадами, где вода пенится в гранитных каньонах. Так вот, значит, где рождаются бури, которые приносит с собой прилив. Как забавно сталкиваются грозные тучи. Отсюда, с высоты, видно, как порывы ветра сотрясают и рвут их на части. Вот и отлично, подумала Фейс, отлично! Во время грозы легче будет скрыться!
Рядом с ней, возле узкого оконца, остановился мальчик в темных очках.
— Ого! — воскликнул он, увидев грозовые тучи. — Как бы в нас молния не ударила!
Фейс улыбнулась ему своей самой неотразимой улыбкой.
— Продай мне твои очки, я дам тебе два доллара, — сказала она. — Мне очень глаза режет. — Она побоялась предложить ему больше, чтобы не вызвать подозрений.
— Идет! — сказал он. — По рукам!
Фейс заплатила ему и надела очки. Она готова была расцеловать мальчика.
В эту минуту она увидела то, чего так ждала: туристский автобус, пыхтя, поднимался по холму к Монументу. Вскоре он остановился, и из него высыпала целая толпа. Сердце у Фейс бешено колотилось.
Все произошло так, как ей хотелось. Туристы вышли из лифта вместе с гидом и запрудили все площадки, с которых открывался вид на Вашингтон. Гид гнусавой скороговоркой затараторил свои пояснения под аккомпанемент завывающего ветра, грозившего в любую минуту заглушить его голос. Фейс затерялась в группе слушателей. Небо все больше темнело, загрохотал гром, кое-кто стал поеживаться и опасливо озираться.
— А эта штука качается? — спросила тоненькая молодая женщина, растягивая слова, как все уроженцы Южной Каролины.
— Ну, хватит! — громко возвестил гид, не обращая внимания на ее вопрос. — Пошли!
Они втиснулись в лифт, — Фейс тоже.
Внизу все ринулись к выходу и, пряча лицо от ветра, побежали к автобусу, — Фейс тоже. Крупные дождевые капли ударили ей в лицо, и Фейс как можно ниже пригнула голову. Влезая в автобус, она споткнулась: какой ужас, неужели теперь ее заметят? Но никто не обратил на нее внимания, и она села к окну с той стороны, откуда не был, виден серый седан. Съежившись, стараясь быть как можно меньше и незаметнее в шарфе и темных очках, она почти не дышала, пока туристы не вошли в автобус и шофер не завел мотор.
Кашляя и чихая, автобус пустился в путь под проливным дождем.
Фейс вытащила из сумочки носовой платок и вытерла пот с лица. Седан, насколько она могла судить, не последовал за ними.
И все-таки ей было страшно. Когда автобус затормозил на перекрестке, она быстро прошла вперед и попросила выпустить ее. Шофер поворчал, но открыл дверь.
Не обращая внимания на дождь, Фейс бросилась к трамваю и протиснулась внутрь. Она была рада, что трамвай полон и свободных мест нет, иначе ее было бы видно из проезжающих машин. «Все-таки я их провела», — торжествующе подумала Фейс.
Трамвай еле полз; наконец он обогнул фонтан Колумба и добрался до вокзала Юнион. Озираясь исподтишка, Фейс быстро пересекла высокий зал ожидания со сводчатым потолком, украшенный статуями воинов, и вышла на перрон. Было без трех минут пять. Фейс бросилась к поезду и, когда проводник в последний раз крикнул: «Все по местам!» — вскочила в вагон. Чуть не падая от изнеможения, она опустилась на первое попавшееся свободное место.
Ее платье, мокрое от дождя и пота, было измято, волосы прилипли ко лбу. «Боже, какое счастье!» — подумала она.
Электропоезд незаметно набрал скорость и стал обгонять тучи. На повороте Фейс оглянулась на город. Шпиль Монумента затянуло облаками, и красные сигнальные огни мерцали, точно предвещая бедствие.
Но Фейс, окрыленная успехом своей затеи, не чувствовала страха.
6
Дейн ждал ее на Пенсильванском вокзале. Увидев его лицо, Фейс, пожалуй, впервые поняла, как много она для него значит. Мужественная сдержанность уступила место робкой тревоге; на лбу и у рта залегли морщины.
Он стоял наверху, у эскалатора, оглядывая всех пассажиров. Она заметила его еще снизу и не сводила с него глаз, пока поднималась наверх. Тревога, надежда и разочарование, попеременно сменявшиеся на его лице, затронули в ее душе струны, которые, как ей казалось, уже не способны звучать. И вот эти струны вдруг дрогнули и запели.
— Дейн!.. — крикнула она, когда оставалось еще целых три ступеньки, и сорвала с себя шарф и темные очки.
Он подхватил ее на руки и вынес из толпы. Потом он слегка коснулся губами ее губ и тут только взглянул ей в лицо.
— Боже, дорогая, что случилось? Я до смерти перепугался. Я даже рискнул позвонить по телефону, хоть и знаю, что разговоры подслушиваются, но Донни сказала, что ты уехала. Тогда я решил, что тебя арестовали!
Она смеялась и плакала, и в то же время была безумно счастлива.
— Они следили за мной, но я им натянула нос! Не гляди на меня, я бог знает на кого похожа. Мне пришлось бросить чемодан, так что я приехала, в чем была. — И она всхлипнула, точно для нее куда важнее выглядеть красивой в присутствии Дейна, чем избежать погони.
Он рассмеялся и снова обнял ее.
— Какая ерунда, глупышка! Завтра купишь себе что-нибудь! А сейчас расскажи мне, что случилось. Только поподробней.
Он повел ее к стоянке такси, и она стала оживленно рассказывать о своих злоключениях. По мере того, как она рассказывала, в ней росли новые силы, росло ощущение свободы. В эту минуту, во всяком случае, вашингтонские мытарства были забыты.
Когда она кончила, Дейн быстро повернул к себе ее лицо и снова поцеловал. В глазах его светилось восхищение.