Вечерний круг. Час ночи
Шрифт:
– А ты можешь меня поймать?
– Нет, - серьёзно ответил Виталий.
– Я свалю шкаф, стол, стулья, сломаю ногу, а ты убежишь.
Лялька расхохоталась.
А Виталий небрежно приподнял край маленькой фотографии, но надписи там не оказалось. И Виталий стал рассматривать третью фотографию. Она была сделана, очевидно, в парке, на открытой площадке, возле отрады какого-то огромного аттракциона, фантастические конструкции которого отрубались верхним срезом карточки. Витька стоял, прислонясь спиной к ограде из металлической сетки, с папиросой в зубах, а возле него, шутовски изогнувшись, стояли ещё двое парней. И Витька, и парни были явно выпивши и, глядя в объектив, глупо и нагло ухмылялись.
В этот момент в передней стукнула входная дверь, и сразу же в комнату вошла женщина в лёгком сером пальто нараспашку и пёстром платье. В руке она держала тяжёлую сумку. Виталий обратил внимание, как привлекательно и молодо она выглядит, как легки и порывисты её движения, какая у этой женщины тонкая, прямо-таки девичья фигура. Совсем светлые, крашеные волосы были распущены по плечам, пухлые губы подкрашены, а тёмные, горячие глаза смотрели насмешливо и дерзко на незнакомого долговязого парня, неведомо как оказавшегося здесь.
– А вам чего тут надо?
– спросила она, вешая сумку на спинку стула.
– Он тебя ждёт, ждёт, ждёт, - лукаво сообщила Лялька.
– Марш в коридор, живо!
– скомандовала мать.
– Рано ещё в коридор, - дерзко ответила Лялька, обеими руками хватая банку с джемом.
– Может, он штрафовать тебя пришёл.
– Ах ты, дрянь!
– обозлилась женщина, и лицо её сразу подурнело.
– Ах ты, горе моё! Пошла вон, пока не наподдала! Вот ты у меня сейчас…
Лялька, прижав к себе банку, стремглав метнулась к двери, крикнув на бегу:
– Подавись дядькой! Подавись!
Женщина устало стянула с себя пальто, губы у неё дрожали.
– Здравствуйте, Вера Игнатьевна, - сказал Лосев участливо.
– Трудно вам с девочкой, я гляжу. Извините, может, я не вовремя пришёл.
– А! Ко мне всегда не вовремя, если сама не зову.
– Женщина быстро и внимательно взглянула на него исподлобья.
– Вас что-то не помню, хоть и видный мужчина, - усмехнулась она.
Твёрдой походкой она прошла в свою спаленку и стала перед зеркалом, вделанным в створку шкафа, оглаживая своё туго обтянутое платьем тело и поправляя волосы. Причём стояла она так, чтобы Виталий мог вполне полюбоваться ею.
– Вы меня помнить не можете, - сказал Виталий.
– Встречаться нам до сих пор не приходилось. А к вам я насчёт Виктора.
– Взрослый он, сам за себя отвечает, - равнодушно произнесла Вера Игнатьевна, продолжая внимательно разглядывать себя в зеркало и разглаживать, одёргивать платье на животе и бёдрах.
– Плохо с ним, - сказал Виталий.
– Помочь ему надо.
– Сам виноват, раз так. Я, что могла, всё для него сделала. Без отца растила. Пора и для себя пожить. А то скоро и не взглянет никто, как считаете?
Она игриво наклонила голову и посмотрела на Виталия.
– А вы с дядей Севой ему передачи носить будете?
– не сдержавшись, сердито спросил Виталий.
– Или тоже не будете?
– А-а, вот вы откуда заходите,
– Она гневно обернулась к нему, упёршись руками в бёдра.
– В мою жизнь собираетесь влезть, да? Соседи дорогие небось настучали? Знаю, знаю, у вас тут каждый второй стукач! А вот не выйдет!
– Да не про вас речь, - возразил Лосев.
– Я пришёл…
– Знаю, зачем пришли! Витька только для подхода. А потом на Ляльку, эту заразу, свернёте. Плохо воспитываю подрастающее поколение, - с издёвкой произнесла она.
– И всё на меня сведёте. Мать плохая, жена никакая! Зато любовница я какая, не знаешь? И не узнаешь, не подбирайся лучше. Ишь гладенький какой нашёлся.
– Подождите, Вера Игнатьевна, - попробовал успокоить её Лосев.
– Я вам сейчас всё объясню. Нам посоветоваться с вами надо, как…
– Все вы сначала советуетесь, а потом под подол! Знаю! Учёная!
– Ладно, - усмехнулся Лосев.
– Тогда я сначала вам представлюсь. А то вы сразу так на меня напали, что мы и познакомиться не успели.
Но женщина задобрить себя не дала.
– А мне и знакомиться с тобой не надо. Сдался ты мне! Где ты меня только засёк, не знаю. Что, приглянулась? Только не с той стороны подъезжаешь, миленький. В душу-то мне не лезь, в постель - это другое дело. Понял?
– Я-то понял. Вы не хотите понять.
– И я поняла. Будь спокоен. Я таких кобелей…
– Я к вам, Вера Игнатьевна, из милиции.
– Ха, напугал! А там что, не мужики? Знаешь, за мной какие оттуда бегали? А я…
Виталию стало ясно, что он ничего не добьётся. Это был разговор глухих, каждый вёл свою тему.
– До свидания, Вера Игнатьевна, - сказал Лосев.
– К сожалению, разговора у нас пока не получилось. Перенесём его на другой раз.
В коридоре он увидел Ляльку и возле неё какую-то женщину, видимо, соседку, которая вытирала полотенцем лицо и руки девочки. Посмотрев на Лосева, женщина зло сказала:
– Хоть бы ребёнка постеснялись. Калечите ведь девочку.
– Ага, калечат, - охотно подтвердила Лялька.
– А как гулять идти? Так можно, тётя Маруся?
Виталий не нашёлся что оказать и поспешно вышел на лестницу.
Он приехал к себе в отдел уже в конце дня. К счастью, Шухмин оказался на месте, иначе пришлось бы откладывать операцию.
Пётр сразу понял замысел Лосева и с обычным своим шумным энтузиазмом включился в разработку плана предстоящей операции. Прежде всего от него требовалось вспомнить в мельчайших подробностях весь путь их с Ниной в тот вечер по парку.
– Ну всё, - кивнул Виталий, когда Пётр закончил свой рассказ.
– Мне пора. Будь здоров.
– Это уж ты будь здоров, - озабоченно ответил Шухмин.
Теперь путь Виталия лежал снова в парк.
Туда он приехал приблизительно в то же время, как накануне Петя Шухмин со своей девушкой.
Пройдя через центральный вход, Виталий замедлил шаг, гуляющей походкой обогнул высокую переливчатую стену фонтана и двинулся по аллее в сторону набережной. При этом он лениво поглядывал по сторонам и даже что-то безмятежно насвистывал сквозь зубы. Но уже через минуту ему пришла в голову мысль, что он ведёт себя неправильно. Он притворяется гуляющим без дела человеком, самым обычным и совсем безобидным. А вдруг ему поверят? Правда, Шухмин даже не притворялся, а в самом деле был в тот вечер таким обычным, отдыхающим человеком, и всё-таки за ним пошли. Возможно, за ним пошли случайно или он мог в какой-то момент вести себя не так уж обычно. Как Витька сказал? «Торчал, где не надо, и лупил зенки». Да, вот в этот момент Шухмин, видимо, вёл себя необычно. Но Виталий этого момента не знает. Да и сам Шухмин его не заметил. Значит, Виталию сейчас надо вести себя всё время необычно, чтобы на него обратили внимание.